КОНТИНЕНТ - Новости и аналитика актуальных событий в мире, мнения и комментарии экспертов и обозревателей
.
Предыстория «открытых писем».
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Несколько лет тому назад мне на электронную почту поступило четыре или пять писем с сообщениями, что Александр Ширвиндт вставил в книгу моё четверостишие, как своё. Я страшно удивился, но найдя на сайте эту книгу прочёл своё изменённое (всего два слова), но сильно потерявшее иронию четверостишие. Сразу же написал в Театр сатиры несколько писем Александру Ширвиндту с вопросом зачем он это сделал. Тем более, что взято было оно (четверостишие) из книги, которую я лично ему преподнёс с дарственной надписью. Ответа я не дождался. Прошло несколько лет и, общаясь с московским адвокатом совсем по другому делу, рассказал ему об этом случае. Адвокат сильно удивился, назвав это прямым плагиатом, и обратился уже напрямую к господину Ширвиндту. Александр Анатольевич назвал это «чушью собачьей» или «собачьей чушью», не помню точно. И сообщил, что поэт по фамилии «Фрумкер» ему неведом. Далее следуют «открытые письма» Александра Ширвиндта ко мне и ответное моё.
С уважением к читателям,
Георгий Фрумкер
Боже мой, как непредсказуемы эмбрионы возникновения дружб, знакомств, творческих связей, на худой конец — судебных кляуз!
Получил толстую папку: «Дело Таганского районного суда по иску Фрумкера Георгия Михайловича и т.д.». Радостно, конечно, что суд Таганский — я живу на Таганке и меня близко возить на заседания из-под домашнего ареста…
Так вот, истец просит признать его автором произведения: «Любимая, ну чем тебе помочь? / Дай вытру пот. Бедняжка, ты устала, / Забудь плиту. Иди из кухни прочь. / Иди. Иди. Ведь ты не постирала!» А меня он просит об этом потому, что я где-то в своих книжках вроде бы приписываю что-то подобное себе.
Дорогой Георгий!
Вынужден обратиться к тебе с покаянием. Я когда-то был начитанным интеллигентом: Флобер, Фриш, Фрейд, Фолкнер и т.д. К моему великому стыду, поэт Фрумкер как-то остался за чертой моей литературной оседлости. Но не было бы счастья, да несчастье помогло!
Не вдаваясь в юридические подробности, в которых я не соображаю, напоминаю, что предмет судилища появился в моей книге «Склероз, рассеянный по жизни», и понятно, что само название предполагает проблески маразма у автора, а так как автор старше тебя на 13 лет, то хотя бы из уважения к его сединам мог бы просто позвонить и спросить: «Чё это ты?», а не начинать разговор с судебного иска и не подключать дипломированных адвокатов, чтобы раздеть ветхого пенсионера.
Что касается плагиата, то тут ты, конечно, счастливей меня: твои книги «Я плохо помню чудное мгновенье» или «Про Федота-стрельца…» не подлежат сомнению относительно авторства. Ни Пушкин, ни Керн, ни замечательный Лёнечка Филатов уже не могут подать на тебя в суд.
Ты просишь миллион рублей за четверостишие — 250 000 за строчку. Жора, это дорого! На такое, думаю, не замахнулись бы ни Байрон, ни Блок, ни даже Губерман. Возникают два подозрения: или до такой степени на тебя обрушился мировой кризис, или это акция присоединения к антироссийским санкциям (видишь, я тоже лихо рифмую). Но это лирика…
Возможно, я действительно неожиданно впал в голодное военное детство и склептоманил твой шедевр. Тогда я срочно иду на ныне модное сотрудничество со следствием, с удовольствием признаю тебя автором, умоляю учесть моё искреннее прозрение и скостить наказание, а также клятвенно обещаю никогда, нигде и ни за что не употреблять Фрумкера в своём творчестве.
Вообще, на больших художников слова иногда гениальные откровения обрушиваются одновременно. Может быть, это тот случай? А если нет, то подари мне, Жора, этот стишок! Тем более что, когда я узнал, что он твой, он мне стал нравиться ещё больше. Тот же Пушкин, между прочим, безвозмездно дал Гоголю идею «Ревизора».
Обнимаю, до новых тяжб!
Саня, это мелко!
Здравствуйте, Александр Анатольевич,
Скажу, что не люблю амикошонства, но если для Вас этот язык привычней (Вы меня называете Жорой), то я вполне могу себе позволить такой же дружеский жест.
Саня!
Как пел Владимир Высоцкий, «…вот пишу, а слёзы душат и капают…».. Признаюсь, твой текст меня расстроил. Демагогия на зачаточном уровне, а мог бы развить тему посильнее. К примеру, написать, что я злобный эмигрант. А то из письма твоего многое просто невозможно понять. Например, при чём тут Пушкин и Керн?.. «Ой, сержант, вы пальцем в небо попали» (это из Галича).
Ещё ты пишешь о сумме иска: «Жора, это много»! Не знаю, честно говоря, тут тебе, Саня, видней. Меня за плагиат никогда не судили. Когда же я прочёл, что ты каким-то боком приплёл сюда и Леонида Филатова, мне стало тебя жалко. И ты же, вроде, не раввин. Зачем же было так сильно обрезать название моей книги? «Про Федота – стрельца…» – и всё?! Ужель ты пропустил огромный пласт литературы, который называется пародией?! А ведь моя пьеса под названием «Про Федота – стрельца, наглеца и подлеца» именно к этому жанру и относится. Но тут же я со скорбью понял, что и основоположника жанра одностиший Владимира Вишневского ты не знаешь. Подскажу: «Я плохо помню чудное мгновенье…» относится именно к жанру «одностишия». У меня в книгах он (жанр) приведен, как «моноскрипты». Но более всего поражает и огорчает тот факт, что даже смежную литературу ты не читаешь. Оказывается, «Антология Сатиры и Юмора ХХ века» тоже неким образом проплыла мимо тебя. Я публиковался в томе «Афоризмы», а том «Эпиграммы» из этой же серии я составлял и написал послесловие. И там много моих эпиграмм и четверостиший. Да, поскольку я том составлял, то считал неудобным включать туда свои вещи. Это за меня сделали издатели.
А может и Г. Фигейредо есть смысл подать на меня в суд из-за моей пьесы «Страсти по Эзопу»? Ты знаешь, я сейчас пишу пьесу в стихах «12 подвигов Геракла». Просьба Софоклу ничего не говорить…
Коснусь твоего упрека, что я мог тебе написать или позвонить. Я пытался с тобой связаться. Несколько раз отправлял письмо по электронной почте в Театр сатиры, с просьбой передать тебе.
Касаемо того, что ты «не знал такого поэта Фрумкера» – не позорься, Саня! Ты же профессор, а мои произведения наизусть цитируют люди и с неполным средним образованием… И Булгаков тут очень кстати вспомнился – «…А вы поройтесь у себя в портфеле, Никанор Иванович…». Наверняка на книжной полке обнаружишь мою книгу «Словочизмы», которую я тебе подарил на юбилее Аркадия Арканова.
Мне кажется, что гораздо честнее было сказать: да, бес попутал. Прочитал и запомнил. Потом показалось, что моё. И черт с ним, что запомнил ты не самое мое лучшее четверостишие. Скажу больше – ты бы попросил, Саня, я б тебе написал хоть поэму, хоть романс, просто так, в подарок! И каждую из своих книг ты бы мог разбавить хорошей поэзией. Хотя нет… «поэта» Ширвиндта, уж точно никто не знает!
Да, а книжек у меня семь. Издавались в «АСТе», «Эксмо», «ИНСАНе»…
В те времена за стихи ещё платили гонорары.
Так что это мелко, Саня! Не верил бы ты помощникам, а просто вышел бы на мою интернет-страницу. Может, и ляпов было бы меньше в твоём «открытом письме». Или просто его бы не «открывал»…
От объятий – уклонюсь.
Нота Бэнэ. У меня живут два кота… Это имеет приблизительно такое же отношение к делу, как наша с тобой тринадцатилетняя разница в возрасте, на которой ты акцентируешь внимание.
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.