О фильме «Собибор», который не стану смотреть

В Москве в Еврейском музее прошла премьера фильма «Собибор». Его актер МХТ имени Чехова сделал режиссерским дебютом, сыграв там главную роль – офицера Красной Армии Печерского, который провел через линию фронта и спас от физического уничтожения несколько сотен евреев разных возрастов, бывших в концлагере.

Задолго до этой премьеры тот же фильм был показан немногочисленным (в небольшом зале было много пустых мест) депутатам Госдумы РФ, где в первую очередь в новостном сюжете показывали бывшего заместителя мэра Москвы Владимира Ресина как депутата и еврея.

Тогда Хабенский говорил о том, что ему хотелось бы дебютировать в кинорежиссуре с менее драматическим по сюжету фильмом. Но он выбрал именно этот, поскольку ему важно было обозначить свою гражданскую позицию.

Да, выразил, точно, правильно, даже красиво в некотором роде. Но вот лично мне, пусть я буду в данном случае, в одиночестве, не хочется смотреть такой фильм про воссозданную в нем реальную историю.

Потому что для меня «Собибор», при всех своих визуальных достоинствах, четко выстроенном сюжете и иных респектах, мало чем отличается от фильма Спилберга «Список Шиндлера», который также и по тем же причинам не смотрел и не собираюсь это делать.

Тема Холокоста – это боль, это сопереживание той неизбывной трагедии, которую пережили евреи в годы Второй мировой войны. Несомненно, что об этом надо снимать фильмы, ставить спектакли, писать книги. При одном условии – честно и искренно, поскольку конъюнктура здесь принципиально должна быть немыслима, как в художественном, так и в любом ином аспекте.

Был ли фильм Спилберга конъюнктурным? Для меня ответ на вопрос об этом однозначно положителен. Является ли таковым фильм «Собибор»? В моем понимании – несомненно.

Никто не будет отрицать, что в контексте дебюта в кино актерская игра и режиссура Константина Хабенского в этом произведении с профессиональной точки зрения вроде бы безупречна: все, что нужно, показано так, как зритель ожидает. Но вот только я что-то не уверен в том, что столь же безоговорочно принял бы правду «Собибора» Вениамин Фильштинский, учитель Хабенского по питерскому театральному институту. Потому что, как известно – между правдой и правдоподобием в жизни, а тем более в искусстве – есть ощутимая разница. И ее невозможно не заметить.

Для меня «Собибор» Хабенского – правдоподобие, повторение того, как в советское время снимали фильмы о войне и подвигах людей на ней. Такая правда привычна зрителям, в ней много информативности и точных акцентов, которые в нужных местах вызывают правильную реакцию. Не трогая все же душу и сердце.

Потому не считаю правильным не только смотреть «Собибор», но и поддерживать тех, кто восхищается поступком Хабенского, чтобы не входить в его детали и специфику (продюсеры и все такое).

Замечу только, что установленная на газоне в самом начале Нового Арбата в Москве памятная доска, посвященная Печерскому, так и не стало за прошедшие годы памятником ему – только памятным знаком.

Таким памятником в моем, пусть и субъективном понимании, не стал и фильм Хабенского «Собибор» при несомненности таланта артиста, выступившего здесь в роли постановщика кинокартины. Вряд ли, как думаю, кто-то сможет убедить меня в обратном – искусство, если не задевает чувства – просто имитация жизни, каким бы талантливым произведение его ни было. Даже в рамках того, что искусство есть всегда копия, и эта копия все же отличается от оригинала. Важна все же степень отличия, дистанция, а не только форма подачи чего-то общезначимого, как это задумывалось при работе над фильмом «Собибор». И получилось на достаточно хорошем уровне исполнения, но как фильм об известном событии, хотя могло быть известным событием, выраженным аутентично трагедии и в границах ее без прикрас и упрощения любого рода.

Илья Абель