Нет гению препятствий, нет гению забвения…

«Радость безмерная!»
В.В.Стасов о выступлении Шаляпина.

85 лет назад скончался всемирно известный русский оперный певец Федор Иванович Шаляпин. Он родился в 1873 году, а умер в 1938. С тех пор канули в лету имена многих великих певцов, а вот память о Шаляпине все еще жива не только среди оперной публики, но и среди людей причастных к искусству вообще, не исключая множества любителей-непрофессионалов. Непостижимо как в течение одной жизни, смог этот сын русского необразованного и почти всегда нетрезвого писца из Казанской уездной управы совершить переворот в оперном деле, существующем более 400 лет и принесенным в Россию из Италии в середине 18 века.

Среди его свершений пятьдесят три гениально сыгранных и спетых роли мирового и русского репертуара. Шаляпин свободно владел итальянским и французским языками, прилично говорил и писал по-английски и не было страны, где бы он не пел. В России он прежде всего прославился в басовых партиях русских опер, таких как Борис Годунов из известной всем оперы Мусоргского, Иван Грозный в «Псковитянке» Римского Корсакова и Мельник в «Русалке» Даргомыжского. Не следует думать, что в других ролях он был слабее. Просто невозможно перечислить их все. Шаляпин впервые создал теорию главенства правильной интонации, или окраски звука, посвятил многие годы внедрению в сознание поющих собратьев по сцене понимания важности безупречного грима, костюма, и сценической обстановки. Особенно резко восставал Шаляпин против преклонения перед звуком в ущерб созданию сценического зрительного и психологического образа героя. Без этого его наследия не выходит теперь на сцену ни один серьезный артист. Он был пожалуй единственным в его время оперным артистом не только превосходно поющим, но и превосходно играющим свои роли на уровне прославленных драматических актеров. Звукозаписи его пения до сих пор в спросе и в постоянной продаже, а на его примере и литературном наследии учатся сотни оперных певцов.

Нам представляется, что Шаляпин появился на свет для того, чтобы доказать всему миру превосходство таланта над обстоятельствами жизни. Доказать нам, что гений пробьется через все препятствия без так называемой «заботы общества» об «угнетенных и бедных» и вкладывания в эту заботу с чисто политическими целями колоссальных средств без сколько-нибудь заметных признаков успеха. Эти миллионы расходуются на выращивание посредственностей, которые без «заботы общества» стали бы вместо плохих актеров, музыкантов или поэтов дельными механиками, портными или еще чем-нибудь полезным.

Федор Шаляпин родился 1 февраля (по старому стилю) 1873 года в Казани в семье крестьян — выходцев из Вятской Губернии. Маленький Федя рос среди уродств жизни пригорода Казани Суконной Слободы с пьянством, драками, нищетой и поголовной неграмотностью. Его жестоко били, сначала вечно пьяный отец, а потом многочисленные учителя различных ремесел которым отдавал обучить его отец. Учили его «не без подзатыльников», как вспоминал Шаляпин, и «что ребенком меня так часто и зверски избивали, что остается удивляться тому, что не изувечили»!

Однако были в этой страшной жизни и светлые страницы. Все они были связаны для Шаляпина с пением и музыкой. Его мать была, как писал Шаляпин, «милой домашней песельницей и мы часто голосили на два голоса подстраивая свои голоса друг к другу».

С пяти лет, Шаляпин пристрастился к пению и девяти лет, мальчика с превосходным дискантом и выдающейся музыкальностью приняли в церковный хор, где он мгновенно освоив нотную грамоту как он писал в воспоминаниях «нотный стан, диез, бемоль и ключи», стал по просьбе регента расписывать по голосам партии для своих коллег по хору. Все, что отец зарабатывал в Казанской Уездной Управе аккуратно им пропивалось и маленький Федя был практически единственным добытчиком денег в семье. В хоре он получал небольшие деньги за пение в церкви, на свадьбах, похоронах и прочих мероприятиях. Мать работала на случайных работах прачкой, поварихой и уборщицей, а иногда и нищенствовала.

Кроме пения Федя пристрастился к театру. Сначала это были ярмарочные балаганы, а потом по мере роста мальчика привлек драматический театр и особенно оперетты, дававшиеся в этом театре. Федя и там пел в хоре со своим регентом, и иногда утаивал часть заработка, чтобы сходить на представление уже зрителем. Билеты стоили очень недорого и Федя старался почаще бывать в театре. Вскоре он уже помогал ставить декорации, чистил и заправлял лампы (в то время керосиновые), подметал сцену ,бегал за пивом и закусками для актеров и стал в театре незаменимым человеком. В своих воспоминаниях он назвал себя «старой театральной мухой», которую гони в дверь, а она влетит в окно. Удивительно, как эта юная душа не была запачкана и раздавлена Суконной Слободой, о которой он, уже прославленный артист вспоминал с содроганием. Такова очевидно сила искусства для гениально одаренной души, которая вела его к совершенству в избранной профессии!

В 15 лет, без гроша в кармане Шаляпин убежал из семьи и стал странствующим актером и певцом. Напомню читателям, что никакого образования кроме трех классов Городского Училища он не имел. Все музыкальное образование свелось к тому времени к урокам регента и практической работе.

Меняя антрепризы, работая в драме и в оперетте чаще всего хористом или статистом, почти всегда без денег и приличной одежды он в 1891 году обосновался в Уфе, где в течение зимнего сезона исполняя уже значительные роли в серьезной антрепризе показал себя талантливым обладателем красивого баса-кантанте (средний голос между басом и баритоном) и покорил уфимскую публику до того, что она начала собирать деньги для обучения Шаляпина в Консерватории.

Однако, из Уфы он сбежал от летней скуки без сцены и с украинской труппой и начал свое странствие по России, Средней Азии, Грузии и Азербайджану. Везде отмечали его талант, голос и выдающуюся музыкальность, но бродячие труппы часто оставались без работы, без денег и в 1892 году Шаляпин оказался в Тифлисе снова без денег, без работы и почти без одежды. Нужда довела его до попытки самоубийства, но тут помог случай. У дверей оружейного магазина его увидел коллега по странствиям итальянский певец, живший и работавший в то время в Тифлисе. Он накормил четверо суток голодавшего Шаляпина, устроил его на канцелярскую работу у местного мецената и посоветовал ему прослушаться у Тифлисской знаменитости-профессора пения Дмитрия Усатова. Усатов в прошлом ведущий тенор Большого Театра, немолодой уже, обеспеченный и

талантливый человек жил на покое в Тифлисе и обучал пению группу молодых людей.

Прослушав Шаляпина, Усатов твердо сказал, что Шаляпин обязан учиться и что учить его он будет бесплатно. Усатов не только учил Федора пению, но и принял его в свою семью, где молодой певец учился элементарному поведению за столом, в обществе и на сцене. Среда, из которой вышел

певец не дала ему в этой области ничего, для того чтобы успешно продвигаться в жизни в качестве оперного артиста. Он даже костюм носить не умел, да и не имел его! А от природы он получил, кроме гениальной одаренности и прекрасного голоса, непреодолимую страсть к сцене и фанатическое упорство в достижении вершин в избранной профессии. И это было главным! Усатов периодически устраивал для своих учеников концерты и не прошло нескольких месяцев обучения у него Шаляпина, как о 19 летнем Федоре заговорил весь Тифлис! Местная пресса стала уделять ему особое внимание и вскоре он был принят в Государственную Тифлисскую оперу в качестве солиста. Шаляпин вспоминал, как возликовало его сердце, когда он услыхал отзыв о нем дирижера-итальянца Труффи: «Какой кароший колос у этот молодой мальчик!»

В течение всего лишь одного сезона Шаляпин настолько продвинулся в своем искусстве, что пресса стала писать о нем как об исключительно талантливом молодом человеке, который при правильном обучении и серьезной работе станет украшением оперной сцены! За сезон 1892-93 года Шаляпин выучил под руководством Усатова и пропел в Тифлисской опере 15 основных ролей басового репертуара, включая такие как Мефистофель в известной опере Гуно, Сусанин из оперы Глинки, Дон Базилио из «Севильского Цирюльника» Россини и др. Уже тогда знатоки замечали, что молодой певец старается не только правильно петь, но и серьезно разрабатывает драматическую часть роли. И это несмотря на то, что: «я разучивал роли как блины пек!» Добавим, что на языках оригиналов!

Правильно петь он стал инстинктивно довольно быстро еще в Уфе, голос у него был красивый и поставленный от природы. Специалисты называют эти свойства «природной постановкой звука», однако секреты вокальной техники, знание которых позволяет петь, контролируя каждый звук сообщил ему Дмитрий Усатов. Будучи также серьезным музыкантом, а не только оперным премьером, Усатов развивал природную музыкальность Шаляпина, объясняя ему основы музыкальной техники и владения фортепиано. Обычно даже очень талантливые и впоследствии знаменитые оперные певцы тратили на постижение вокальной техники годы упорной работы. С Шаляпина хватило и неполного года! Уже в двадцатилетнем возрасте Шаляпин пел вполне профессионально, аккомпанировал себе на фортепиано и даже многоопытный Усатов мало чему мог его уже научить.

Тифлис был известным музыкальным и артистическим центром России, туда приезжали на гастроли знаменитые столичные и зарубежные певцы и импресарио. Оперный театр был высокого класса. В нем начинали свою карьеру известные русские певцы и дирижеры. Одним из них был прославленный советский дирижер, впоследствии Главный дирижер Большого Театра Народный Артист СССР Самуил Самосуд. Эти-то визитеры, включая музыкальных корреспондентов столичных газет и заметили молодого певца. Слухи о невиданном его таланте распространились по Москве и Петербургу и на сезон 1893-94 года Шаляпин, имея рекомендацию Усатова, подписал контракт с известным всей России антрепренером Лентовским и начал петь в Панаевском Театре в Петербурге. Там он быстро познакомился с артистами и меценатами, стал петь в музыкальных салонах столицы и в конце 1895 года был приглашен в Мариинский Императорский Театр в качестве солиста.

Как выглядел в ту пору Федор Иванович Шаляпин? Двухметрового роста, худощавый, но мощный красавец-блондин с серо-голубыми пристальными и умными глазами, он привлекал всеобщее внимание, где бы он не появлялся. От природы пластичный и гибкий, с красивыми

движениями и неслыханной красоты басом он был создан для сцены! Легенды о том, что он своим голосом чуть ли не разрушал стены (так его представляла американская пресса перед его первыми выступлениями в Америке) не имеют никаких оснований. Его голос был скорее мягким, очень подвижным, а если и казался чудовищно мощным, то только потому что его pianissimo было настолько тихим и вместе с тем слышимым в огромных залах, что его forte по контрасту казалось необъятным. Пройти за три года от никому неизвестного певца провинциальной сцены до солиста Императорской сцены, от нищенских заработков и голода до 3600 рублей в год за первый сезон еще никому в России не удавалось. В возрасте 23-х лет этого добился только один Шаляпин! Если же вспомнить, что ни общего, ни элементарного музыкального образования, кроме уроков с регентом и Усатовым он не имел, то остается только удивляться силе его природного дарования и невероятной работоспособности.

Это был гений! Он буквально «жрал знания», по меткому выражению К.Станиславского. И было с чьего стола. Его окружение давало ему возможность сделаться поистине интеллигентным человеком в считанные годы. Римский-Корсаков, Кюи, Рахманинов, Стасов стали его друзьями. Крупнейшие русские художники Коровин и Головин, Серов и Левитан постоянно работали с ним вместе в Театре и дома. Легендарные драматические актеры также ценили его общество.

И ото всех он брал всё, что они могли ему дать. Полтора месяца занятий с Рахманиновым теорией композиции и гармонии позволили Шаляпину впоследствии давать указания таким гигантам-дирижерам как Тосканини и Солти. Языки он схватывал мгновенно и в совершенстве. После первого триумфального выступления в Италии в Театре La Scala 1901 году газеты писали о его прямо дантевском произношении в роли Мефистофеля в опере композитора Арриго Бойто! Он превосходно рисовал, лепил, писал стихи, сам неподражаемо гримировался и знал толк в костюмах и не было в искусстве области, где его нельзя было назвать экспертом! Следует непременно упомянуть, что его первая жена итальянка, прима-балерина театра La Scala Иоле Торнаги проходила с Шаляпиным пластические и танцевальные элементы ролей, не говоря уже о языке

О талантах Федора написаны тома, у нас же с вами только газетные полосы, поэтому вернемся в Петербург. В Мариинском театре ему было скучно. Его взяли в поощрение его таланту, но петь давали мало, а он готов был петь на сцене хоть каждый день. Уехав летом 1896 года на Нижегородскую Ярмарку, он выступил там в частном театре, владельцем и художественным руководителем которого был невероятный, неподражаемый Савва Иванович Мамонтов! Богатейший строитель железных дорог, превосходный пианист, полиглот и певец, учившийся в Италии, Мамонтов миллионы тратил на свой Оперный Театр. Очень быстро поняв кто есть Шаляпин, Мамонтов переманил его в свой театр, заплатил неустойку Мариинскому Театру и в сезоне 1896-97 года Шаляпин уже пел в Москве. Мамонтов положил ему неслыханную для молодого и малоизвестного певца сумму — 6000 рублей в год. Мало того ! «Вот Вам, Феденька, Театр и делайте в нем все, что хотите! Заказывайте новые костюмы, делайте новые декорации…» После первого же выступления в Театре Мамонтова о Шаляпине заговорила Московская пресса. Мамонтов ставил преимущественно русские оперы и успешнее всего оперы Мусоргского, Римского-Корсакова (деятельно участвовавшего в постановках), Серова и Глинки. Особенно хорош был Шаляпин в ролях Бориса Годунова, Ивана Грозного и Сусанина. С первых репетиций Мамонтов поручил ему режиссуру спектаклей, в которых Федор пел и стало ясно, что появился не просто певец, а реформатор оперного дела! Вскоре в Театре Мамонтова яблоку некуда было упасть в спектаклях с Шаляпиным!

Его голос равно как и его драматический талант не имели равных уже в то время, а ему в момент вторичного поступления на Императорскую Сцену было 27 лет. Говорить специально о его вокальной технике здесь неуместно. Это слишком специальная область. Однако о понимании Шаляпиным роли интонации, окраски звука упомянуть следует. Большинство, если не все певцы того времени стремились только к красивому и мощному звуку. Кого они играли на сцене, в каких костюмах и гриме ни их, ни зрителей не волновало. Одним и тем же, чаще всего превосходным звуком пели они Ленского и Герцога, Короля Филиппа и Сусанина. Посетителей спектаклей интересовал только голос. Шаляпин же писал и говорил уже в конце 19 века, что: «нужно быть таким красавцем по звуку как Карузо или Мазини, чтобы привлечь внимание аудитории только инструментом». Сколько-нибудь менее выдающиеся голоса наводили на Федора и понимающих слушателей скуку. Да и как не вызвать, если легендарные Карузо или Джильи стояли на сцене как вбитые в нее гвозди и божественными голосами пели неизвестно кого, при превосходной тем не менее дикции.

Далее грим. Раз звук суть цель роли, то иной загримированный Отелло не темнил руки и шею, Руслан выходил на сцену с тощими руками и т.д. Шаляпин рисовал даже мышцы рук в героических ролях, т.к.без грима даже его могучая мускулатура не была видна из зала. Шаляпин требовал от себя и от коллег истинно драматической игры и соответствующего роли внешнего вида вплоть до деталей костюма. Равных ему в этом не было! К 30 годам Шаляпин стал сценической легендой. Он пел по всему земному шару. В операх, где он пел, он был признанным режиссером. Его гонорары были минимум вдвое больше, чем у любого самого знаменитого тенора! Тиражи его записей исчислялись миллионами!

Он стал очень богат, знаменит и был щедрым благотворителем. Десятки благотворительных концертов в год приносили различным обществам и организациям многие тысячи рублей, долларов, фунтов и т.п. Он мечтал о своем театре, где бы он мог обучать талантливую молодежь своим методам создания ролей. Для него писали оперу, с ним снимали фильмы. Будущее его казалось прочно обеспеченным и прекрасным. Семеро его детей от двух браков и две падчерицы обожали его, прекрасно воспитывались и представлялось, что из них вырастут талантливые и успешные люди. Голос его не увядал с возрастом, а исполнение совершенствовалось с каждым годом!

Все это рухнуло в 1917 году! Он лишился домов, состояния, защиты Законом как «буржуй» и возможности нормально работать. Семье случалось голодать, жить в холоде, под угрозой ареста, при ежедневных обысках и открытом грабеже в «пользу трудящихся». Его лишили даже столовой посуды! Но более всего его страшило то, что его лишат возможности работать и бывать за границей.

Он воображал себе такой диалог с властями: «Раз ты не коммунист, не партийный вождь, т.е. ни то-ни-сё то и сиди, сукин сын, на Пресне»! Мы с вами, читатель просидели «на Пресне» минимум половину жизни! К 1921 году Шаляпин со второй семьей решил уехать из страны любой ценой. Времена были сравнительно либеральными и Шаляпину благодаря помощи Луначарского удалось летом 1922 года уехать на «длительные гастроли» за границу. Он оставался советским гражданином и первые годы никаких неприятностей от властей не имел. За короткий срок ему удалось восстановить свое материальное положение. Его выступления по-прежнему шли с аншлагом где бы он не появлялся. Он пел в Китае и Индии, в Австралии и Новой Зеландии, в Северной и Южной Америке. В Европе не было страны, где его не принимали бы с восторгом по многу раз. Он пел даже на иврите в одном из концертов перед еврейской аудиторией. Однако Советской власти все более не нравилось, что он не возвращался на Родину! Его настойчиво приглашали, упрашивали и обещали вернуть все его многомиллионное состояние, отобранное «пролетарской властью». Горький активно вмешался в попытки вернуть гениального артиста, но тот был тверд. «К этой сволочи ни живым, ни мертвым», часто говаривал он.

И власти не выдержали! В 1927 году его лишили звания народного Артиста и гражданства, а печать начала грандиозную травлю великого гражданина России. О нем писали, что он лишился голоса и таланта от тоски по родине. Что он места не находит себе от ностальгии и т.п. Все это враки! Писали, что все роли, которые он спел, он сделал только в России, так как вне родины его творчество угасло. Относительно ролей можно сказать, что весь репертуар он подготовил действительно в России уже к 1910 году. Просто больше не было для него новых басовых партий!

Но, ностальгия… Он сам писал в своих книгах и многочисленных письмах, что ностальгией никогда не страдал и писать о его ностальгии мог только идиот или платный борзописец. И борзописцев было много. Только после смерти Сталина о нем стали писать более благожелательно, но и тогда твердили о тоске по родине, о страстном желании вернуться. Без этого ни одна книга о нем не вышла бы в свет.

В конце жизни он обосновался в Париже, в собственном многоэтажном доме, где его семья занимала целый этаж, и продолжал с триумфом петь до начала 1937 года. Но годы и болезни брали свое. Появившийся к 60 годам диабет, а к 64 лейкемия убили его 12 апреля 1938 года в возрасте 65 лет. Его хоронил весь Париж. 20 тысяч человек пришли с ним простится и проводить его на кладбище.

Все его дети, кроме старшей Ирины, оказались вне СССР. Сын Борис стал знаменитым художником. Сын Федор стал актером Голливуда и вы могли его видеть в превосходном последнем его фильме» Moonstruck», где он блистательно сыграл роль старого итальянца. Первая жена Фёдора Ивановича осталась в СССР и только в возрасте за 80 смогла уехать в Италию, где Фёдор Фёдорович с комфортом устроил её. В 1984 году по просьбе его детей тело артиста перевезли в СССР и с почетом похоронили.

Судьба Шаляпина блистательна, трагична и поучительна. Нет гению препятствий, нет гению забвения и вряд ли найдешь ещё одну цивилизованную страну кроме СССР, откуда гениев принуждали бежать за границу, боясь за собственную жизнь.

Марк Зальцберг, Хьюстон, 2013 г.

.
.
.