Ненависть вытесняет доброту, жалость, милосердие

Никогда после войны: в сталинские, хрущёвские, брежневские, ельцинские времена, когда война была гораздо ближе, чем сейчас, не было такой ненависти, как в путинские.

В 1942 году Симонов написал стихотворение «Убей его», потом заменил «его» на «немца». А к концу войны по требованию власти заменил «немца» на «фашиста». Эренбург в своей статье «Убей немца» ничего не менял. Статья – не стих. Ну, и правильно, война не место для вопросов «Ты – кто: немец или фашист».

Мой отец был на фронте. Орденоносец.

Один мой двоюродный дед был заживо сожжён в Каунасском гетто, второй – вернулся из Бухенвальда. Его жена – из Равенсбрюка. Ей, пианистке, немцы вспрыснули в запястья сулему, и кисти парализовало.

Я знаю, что такое голод. В эвакуации в Омске я ел оладьи из картофельных очисток. Мне отдавали горбушки хлеба и собрать крошки. В конце 42 года мама принесла из ОРСа, где она работала, прокисшие сырники. Её, мою бабушку, её сестру и меня пронесло, но мы были сыты.

Наши города были сожжены, 27 миллионов погибли на той войне. В боях, под бомбёжками, в лагерях, в своих домах.

В моей квартире было трое воевавших. Все вернулись.

Мы тяжело выходили из той войны. И вышли.

Половина моего класса была безотцовщина.

Физик, географ, физрук в моей 186 школе воевали.

Двое из моих режиссёров воевали. Миша Каменецкий и Ефим Гамбург.

В общем, я знаю войну из «первых уст».

Но никогда после войны: в сталинские, хрущёвские, брежневские, ельцинские времена, когда война была гораздо ближе, чем сейчас, не было такой ненависти, как в путинские. Было понимание, что немец не = фашисту. И это понимание было и во власти, и в народе. Хрестоматийно «русская женщина даёт хлеб немецкому пленному».

А сейчас «лают псы до рвоты».

Ненависть, как хрен, расползается повсюду.

Ненависть – наркота. С неё крайне тяжело слезть.

Ненависть заразна.

Она уже повсюду. На ТВ, в Сети, в СМИ.

И скоро перекинется на улицы.

Ненависть вытесняет доброту, жалость, милосердие

И это путинская власть привела к такому положению. Сейчас она вроде бы это поняла. Но, думаю, что поздно. Паста уже выдавлена.

Михаил Липскеров
FB