Навязчивый интерес демократов к фигуре Джеффри Эпштейна – не что иное, как оппортунистический приём, используемый для атак на Трампа

Несмотря на отсутствие неопровержимых доказательств связи между Дональдом Трампом и Джеффри Эпштейном, демократы стремятся использовать это серьёзное расследование в качестве инструмента политической борьбы.

Photo source: screenshot/Youtube

Мэтт Тайбби недавно обратил внимание на примечательный фрагмент из статьи The New York Times, в которой предпринимается попытка умалить значение новых разоблачений, касающихся так называемого «российского заговора» времён первого президентского срока Дональда Трампа. В частности, издание утверждает: «Администрация пытается отвлечь разочарованных сторонников, ожидавших публикации файлов Джеффри Эпштейна».

Однако никаких убедительных доказательств того, что действия администрации продиктованы именно такими мотивами, не представлено. Стремление привлечь к ответственности тех, кто распространял ложные обвинения в сговоре с Россией, выглядит вполне логичным: Трамп по праву возмущён тем, что его первый срок оказался во многом парализован вбросами о якобы имевшей место государственной измене.

Особую роль в разоблачении этой кампании дезинформации сыграл нынешний директор ФБР Каш Патель. Он ещё в момент зарождения обвинений публично ставил под сомнение их достоверность и в течение многих лет предупреждал о заговоре внутри ФБР и ЦРУ, направленном против Трампа. Большинство его предостережений со временем подтвердились.

Даже не вдаваясь в суть последних разоблачений по делу о «российском заговоре», трудно не задаться вопросом: с каких пор стало допустимым – а тем более уважаемым – в журналистской среде публиковать голословные утверждения, служащие по сути ничем иным, как рупором политической агитации Демократической партии? Подобная практика, увы, давно стала привычной для ведущих СМИ – настолько, что её уже почти перестали замечать. Но это вовсе не означает, что она заслуживает оправдания. Подобный стиль подачи – это не объективная журналистика, а её имитация. И, как бы часто он ни встречался, хорошей журналистикой он не становится.

Справедливо это или нет, но трудно отрицать: определённую почву для нынешних нападок Белый дом Трампа создал сам. Ещё месяц назад Министерство юстиции опубликовало меморандум, в котором категорически отрицалось существование пресловутого «списка клиентов» Джеффри Эпштейна. В документе также принижалась значимость теорий заговора, связанных с его смертью в тюрьме, а предположения о шантаже влиятельных фигур назывались безосновательными. Помимо этого, Минюст заявил, что в силу юридических ограничений, связанных с конфиденциальностью и судебным запретом, дальнейшая публикация материалов по делу Эпштейна не планируется.

Возможно, такие выводы и действительно соответствуют доступным фактам. Однако важно помнить: администрация Трампа пришла к власти, в том числе опираясь на риторику о предстоящих разоблачениях по резонансным делам, включая дело Эпштейна. И на этом фоне отказ от публикаций и резкое снижение градуса обсуждения выглядят как минимум разочаровывающе для части электората. Обещаний было много – дел, по мнению многих, куда меньше. И именно это чувство несоответствия ожиданий и реальности вызывает раздражение даже у лояльных сторонников.

Стоит отметить, что новый виток разоблачений по делу о «российском заговоре» начался 2 июля, когда бывший директор Национальной разведки Джон Рэтклифф обнародовал доклад, в котором подверг сомнению объективность и корректность процедуры оценки предвыборной ситуации 2016 года со стороны американского разведсообщества. Спустя всего пять дней после этого, Министерство юстиции выпустило упомянутый выше меморандум по делу Эпштейна – документ, который и стал триггером для новой волны возмущения в медиапространстве.

Если уж говорить о хронологии и причинно-следственных связях, то факты скорее подтверждают версию, согласно которой именно Демократическая партия попыталась использовать тему Эпштейна как отвлекающий манёвр, переключив внимание общественности с куда более серьёзных обвинений. В частности, в свежем докладе Рэтклиффа фигурирует имя Барака Обамы – ему вменяется возможное использование ЦРУ для сбора компромата на политического оппонента, что, в случае подтверждения, станет беспрецедентным случаем злоупотребления властью.

Журналист Ли Смит, давно следящий за развитием событий вокруг «Russiagate», высказал по этому поводу ряд показательных замечаний. По его мнению, внезапный всплеск интереса демократов к делу Эпштейна – не более чем попытка заглушить внимание к новым разоблачениям, которые представляют потенциальную угрозу для фигурантов высшего уровня, включая бывшего президента.

Тем не менее, суть происходящего сводится не только к отвлекающей тактике. На более глубоком уровне демократы, по всей видимости, стремятся расколоть трампистский электорат изнутри, сыграв на нарастающем разочаровании и подозрениях среди его сторонников. Один из инструментов для этого – ассоциативная связь между фигурой Трампа и делом Эпштейна, которую вбрасывают в публичное пространство без прямых обвинений, но с прозрачными намёками.

Показательно, что даже наименее заметные представители Демократической партии – вроде сенатора от Аризоны, Марка Келли, если не ошибаюсь, бывшего астронавта – не упускают случая воспользоваться моментом. В их риторике звучат тонкие, но расчётливые намёки: мол, Трамп либо скрывает что-то важное, либо сам имеет отношение к мрачной истории с педофилией и шантажом.

Если бы демократы действительно были искренне обеспокоены предполагаемым педофильским заговором и были уверены, что Дональд Трамп замешан в этом деле, логично было бы ожидать конкретных действий с их стороны – особенно в прошлом году, когда они всё ещё контролировали Министерство юстиции, а Трамп уже официально вступил в президентскую гонку. На фоне столь серьёзных обвинений публикация убедительных доказательств его причастности к Эпштейну могла бы стать мощным ударом по его репутации и значительно ослабить его шансы на переизбрание. Тем более что в прессе неоднократно появлялись сообщения о том, что имя Трампа фигурирует в материалах дела Эпштейна.

Проблема, как мы уже отмечали, заключается в том, что Дональд Трамп сам стал мишенью масштабной кампании, инициированной структурами, включая Министерство юстиции. Его налоговые декларации были незаконно переданы в СМИ. Власти штата Нью-Йорк организовали всеобъемлющую проверку его бизнеса, в результате которой ему вменили штраф почти в 400 миллионов долларов за действия, которые в обычной практике считаются вполне законными: он взял кредит, использовал его по назначению и своевременно вернул с процентами.

На этом фоне возникает логичный вопрос: если имя Трампа действительно фигурирует в материалах по делу Эпштейна и там содержатся какие-либо компрометирующие его сведения, то почему эти документы до сих пор не стали достоянием общественности? С учётом того, насколько охотно демократы использовали любой, даже самый сомнительный, повод для атаки на Трампа, трудно поверить, что компромат подобной силы четыре года пролежал без внимания и не оказался, скажем, на страницах The New York Times.

Что же нам известно с достоверностью? Дональд Трамп и Джеффри Эпштейн действительно поддерживали дружеские отношения в 1990-х годах. Однако эти связи резко оборвались примерно в 2004 году, когда, по сообщениям, Трамп выгнал Эпштейна из своего клуба Мар-а-Лаго. Точные причины разрыва остаются не до конца понятными, но одной из возможных причин называют инцидент, связанный с Вирджинией Джуффре – одной из самых известных жертв Эпштейна, которая тогда работала в спа-салоне при Мар-а-Лаго. По некоторым сведениям, Эпштейн якобы «переманил» её оттуда, что могло стать поводом для конфликта.

Пресс-секретарь Белого дома Каролин Левитт подчеркнула: «Факт остаётся фактом – президент Трамп выгнал Джеффри Эпштейна из своего клуба за неподобающее поведение по отношению к женщинам-сотрудницам». Интересно, что официальное расследование против Эпштейна началось лишь через год после этого – в 2005 году.

Эти факты, вместе с полным отсутствием каких-либо утечек компромата из враждебного Министерства юстиции, составляют весьма шаткую основу для громких обвинений. Тем не менее, СМИ и демократы (а ведь, по сути, это почти одно и то же – сколько уже можно повторять) продолжают разжигать накал страстей на полную мощность.

Вопрос в том, не обернётся ли вся эта шумиха против самих демократов. Ведь Дональд Трамп – далеко не единственный влиятельный знакомый Эпштейна. Если бы республиканцы действительно захотели изменить расклад, они могли бы, например, вызвать Билла Клинтона для дачи показаний относительно его связей с, скажем так, нью-йоркским финансистом. Как стало известно вчера, именно такой шаг предпринял Комитет по надзору Палаты представителей.

В своих показаниях 2016 года Вирджиния Джуффре утверждала, что Билл Клинтон как минимум дважды посещал печально известный остров Эпштейна, где, по её словам, находились несовершеннолетние девушки. Клинтон категорически отвергает эти обвинения, однако даже поверхностный взгляд на его отношения с Эпштейном выглядит гораздо более подозрительным, чем связи Трампа.

Что же особенно иронично, так это то, что те же демократы, которые сегодня с пафосом выражают возмущение из-за упоминаний имени Трампа в материалах дела Эпштейна, совсем недавно с энтузиазмом аплодировали Клинтону, когда он выступал в прайм-тайм на их съезде прошлым летом, призывая голосовать против Трампа.

Похожая история происходит с миллиардером из LinkedIn и одним из главных доноров Демократической партии – Ридом Хоффманом, который занимает заметное место внутри партийной элиты. В отчёте Wall Street Journal за 2023 год было указано, что Хоффман посещал остров Эпштейна и планировал остановиться в его доме на Манхэттене – и при этом никаких официальных опровержений со стороны Хоффмана не последовало. Более того, он продолжал поддерживать контакт с Эпштейном даже после того, как тот оказался в центре публичных обвинений в сексуальных преступлениях.

Учитывая всё это и аморальное поведение Хоффмана в политической сфере, спорить о том, чья связь с Эпштейном выглядит более сомнительной – его или Трампа – по сути бессмысленно. Хоффман лично финансировал весьма спорный иск о якобы сексуальном насилии Трампа со стороны И. Джин Кэрролл; активно жертвовал средства в фонд юридической защиты Fusion GPS – организации, стоявшей за фальшивым досье Стила, с помощью которого демократы и разведсообщество пытались дискредитировать Трампа; а также публично извинялся за финансирование «фейковых новостей», созданных по образцу российской пропаганды, с целью повлиять на выборы в Сенат.

Внезапный интерес демократов к связям Трампа с Эпштейном выглядит откровенно неискренним. Если бы они действительно заботились об этом вопросе, то давно бы публично осудили Хоффмана и прекратили принимать его пожертвования, а также перестали приглашать Билла Клинтона выступать на своих мероприятиях. Таким образом, чрезмерное внимание к связи Эпштейна с видными представителями Демократической партии рискует обернуться против них самих – и, возможно, именно на это и рассчитывает Комитет по надзору Палаты представителей.

Тем не менее, сводить расследование ужасных преступлений Эпштейна к простому обмену партийными упрёками – контрпродуктивно. Единственный путь раз и навсегда положить конец теориям заговора вокруг этого дела – максимальная прозрачность. Министерство юстиции, безусловно, право, отмечая необходимость бережного отношения к конфиденциальности несовершеннолетних жертв и материалов, связанных с детской порнографией. Однако именно прозрачности американский народ вправе требовать.

И именно администрация Трампа несёт ответственность за то, чтобы сделать всё возможное для того, чтобы граждане США были убеждены: любые подозрения о заговорах вокруг Джеффри Эпштейна либо не имеют под собой оснований, либо уже раскрыты, а виновные – наказаны.

Возможно, администрации Трампа придётся понести определённые политические потери, прежде чем она начнёт действовать с полной открытостью. И стоит отдать должное – в настоящий момент Белый дом действительно прилагает усилия для повышения прозрачности.

Однако даже этот недостаток прозрачности не может служить оправданием тому, чем последние месяцы занимаются демократы. Придумывание нарративов, далеких от фактов, ради политической выгоды лишь усугубляет проблему. Любые новые данные, как ожидается, будут моментально искажены и поданы под удобным углом, выгодным одной из партий.

Будь то Russiagate или дело Эпштейна – именно по такому сценарию демократы действуют с 2016 года. Вряд ли покладистые СМИ вдруг откажутся им помогать, но нам, остальным, важно понимать происходящее и громко осуждать подобные манипуляции.

Источник

Перевод Рины Марчук