Мой брат Владимир Матлин

2 сентября умер мой брат, писатель Владимир Матлин. Для друзей он был просто Володя, а в семье ещё проще – Вадик. Фактически, смерть пришла к нему утром второго августа, в день его рождения, когда ему исполнилось девяносто один. После этого его организм физически существовал ещё месяц, вселяя в родных отчаяние и безнадёжные надежды на чудо, которого не произошло. Умер брат, и с ним вместе умерла часть меня самого. Я не могу представить жизнь без него. Он был не просто брат, он был моим самым близким другом.  

Сегодня вся его жизнь проносится у меня в памяти, начиная с того времени, когда он, второклассник, делал уроки, а я, четырёхлетний, сидел по другую сторону стола, вглядываясь в его тетрадь и пытаясь постичь мистику букв.

Десятки лет спустя, когда моего брата просили рассказать свою биографию, он начинал так:

– По-настоящему счастливыми были первые пять лет моей жизни. Потом родился этот (жест в мою сторону), и жизнь кончилась. Я перестал быть центром внимания. О дальнейшем не стоит говорить.

Это была дежурная шутка. На самом деле мой брат прожил счастливую, интересную жизнь, наполненную яркими эмоциями и событиями. Из девяносто одного года первые сорок два (в том числе пять счастливых ранних лет) он жил в Советском Союзе, а последующие сорок девять – в Америке.  Можно было бы сказать, что мой брат – был настоящим американцем.  Но нет, не настоящим: он думал по-русски, писал по-русски, говорил с женой и дочкой по-русски, пил водку по-русски.  Хотя, русским я тоже не могу его назвать. У него была еврейская душа.

С 1949 по 1953 год он учился в Московском Юридическом институте. Там в юные студенческие годы его настигла сокрушительной силы любовь к своей сокурснице Ане Друкер, любовь, сопровождаемая такой же силы взаимностью. Эта страсть не ослабевала в течение их всей последующей жизни. Всю жизнь они оставались молодожёнами. В апреле прошлого года у них был редкий юбилей: этому небесному браку исполнилось семьдесят лет.

В Советском Союзе Владимир Матлин работал в кино, на Московской студии научно-популярных фильмов.  Он редактировал широко известный киножурнал “Клуб кинопутешественников”, который многие из нас помнят.  Он писал сценарии научно-популярных фильмов. Он редактировал сценарии других авторов. Он много чего делал.  Но я хочу также сказать о том, чего он НЕ делал.

Он не вступал в сделку со своей совестью.

Он не писал сценариев про детство Ильича или про высокие надои молока в Краснодарском крае, хотя мог бы на этом хорошо и бесхлопотно зарабатывать.  Он выбирал сложные, глубокие темы, как правило “не проходные” и не удобные для советской цензуры.

Стоит упомянуть один из фильмов, снятый по его сценарию в начале 70-х годов режиссёром Цукерманом. В фильме всего два действующих лица, и обе роли играет Смоктуновский.  Фильм называется “Ночь на размышление”.  Это размышление о личной ответственности человека. О нравственности индивидуума, живущего в безнравственном обществе.  В фильм включены документальные кадры из нацистской хроники, показывающие, как беснуется толпа молодых людей, сжигая книги.  Эти молодые люди не чувствуют угрызений совести; наоборот, они горды и счастливы, потому что поступают как все. А главное – они не несут ответственности.  За их поступки отвечает общество и лично товарищ фюрер. В Советском Союзе это вызывало подозрительные ассоциации.  Фильм положили на полку, и в Советское время он на экранах кинотеатров не появлялся.

Два года спустя, в 1975 году, когда авторы фильма уже были в Америке, этот фильм был показан на международном кинофестивале в Лос-Анджелесе и получил какую-то престижную премию в своём жанре. В ответ на это советская делегация, возглавляемая великим гимнописцем, папашей Михалковым, заявила протест. Мы тогда смеялись на весь Лос-Анджелес.

Чего ещё НЕ делал Владимир Матлин? Он не состоял в партии. Это было довольно трудно, учитывая, где и кем он работал. В Советском Союзе люди, служащие в прессе, в кино и на телевидении, считались работниками идеологического фронта, а следовательно, обязаны были состоять. (Впрочем, там чуть ли не каждый человек с высшим образованием считался работником идеологического фронта, кроме, разве что, врача-проктолога). Но Владимир умудрился не состоять, рискуя своей карьерой.  И так, не состоявши, 49 лет назад он вместе с семьёй уехал из Союза.

В Америке Владимир Матлин состоялся в новом качестве – как журналист и как писатель. Более 20 лет он работал на “Голосе Америки” под прозрачным псевдонимом Владимир Мартин. Там же под своим девичьим именем работала Анна Матлина. Те, кто жил в Союзе в 70-ые, 80-ые и 90-ые годы и слушал “Голос Америки”, могут помнить их имена и голоса. Владимир вёл еврейскую программу. Он рассказывал своим бывшим согражданам-евреям о культуре, к которой они имели прямое отношение и с которой в большинстве своём не были знакомы: о еврейской религии и морали, еврейских традициях, еврейских праздниках.

Однажды, в конце 80-х годов, еврейская федерация Центрального Нью-Джерси присудила Голосу Америки ежегодную премию защиты гражданских прав, которая формулировалась примерно так: “За образовательную деятельность, повышающую самосознание советских евреев”. Может быть, вы не видите в этом ничего необычного, но на самом деле это был совершенно беспрецедентный случай. Федеральные службы принято поносить.  В лучшем случае – игнорировать. А уж дать премию, да кому – политическому агентству правительства, разжигающему холодную войну! Да кем – частной еврейской либеральной организацией!  Это было уму непостижимо. Тем не менее, премию присудили. И это была заслуга одного человека – Владимира Матлина.

В Америке глазам писателя Владимира Матлина открылась тематика, которая его увлекла и которая сделала его тем особым писателем, каким он стал. Эта тематика полна человеческих страстей, страданий, радостей, трагедий, сломанных судеб и возрождённых жизней.  Это – тематика нашего исхода из Советского Союза.

Интересно одно явление.  Русская иммигрантская литература существует давно, её начало можно вести с писем князя Курбского к Ивану Грозному. В Советском Союзе она была, естественно, под запретом и потому вызывала страстный интерес в читательских массах. Но вот – кончилась советская власть, и наступило недержание свободы печати.   Издавай что хочешь. Читай что хочешь.  Тут, казалось бы, и должен был увянуть интерес к эмигрантской литературе. Потому что – кому нужны её плоды, если они не запретные?  Но произошло непредвиденное. Не кончилась эмигрантская литература, и не завял интерес к ней в России, а наоборот – в ранние постсоветские годы расцвёл пышным цветом.  Почему – не берусь судить.  Скажу только, что пять книг рассказов Владимира Матлина выпустило в Москве издательство Захарова, в те годы одно из самых престижных российских издательств.

Рассказы Матлина – это про нас с вами.  Про наши иммигрантские заботы, горести и радости, про нашу смелость и нашу трусость, про наше мучительное вживание в новую культуру, словом, про всё, чем мы живём и дышим. Рассказы Владимира Матлина заставляют нас взглянуть на себя со стороны и задуматься над нашими удивительными судьбами. Многие из этих рассказов заставляют нас плакать, многие – смеяться.  А так как вся наша жизнь состоит из слёз и смеха, я считаю, что мой брат выполнил свой долг перед человечеством.

И вот, оглядываясь на нашу жизнь, точнее на наши две параллельные и в то же время переплетавшиеся жизни, я понимаю, что братья не умирают. И он, мой единственный Вадик, будет со мной всегда – столько, сколько мне суждено жить. Прощай, брат!  Спасибо, что ты жил!

Александр Матлин