Мой ребенок мне не нужен

В социальных сетях сегодня нередко можно встретить посты с призывами помочь отказникам, которых родители оставили в роддоме: привезти детские вещички, игрушки, найти новую семью. А под ними едкие комментарии в адрес женщин, которые отказываются от новорожденных, лишая их материнской любви и заботы. Но кто они, эти женщины? Что толкает их на этот шаг? И можно ли предотвратить трагедию? Согласно данным федеральной статистики только в 2012 году 6230 женщин оставили своих новорожденных детей в родильных домах России.

Разобраться в причинах, которые толкают женщин на этот поступок, постарались специалисты Лаборатории социальной политики, которые по заказу Благотворительно фонда профилактики социального сиротства в феврале-мае 2013 года провели исследование, охватившее 22 региона, в которых ведется работа по профилактике отказов от новорожденных. Всего было проанализировано 764 случаях, причем, в 390 из них отказ удалось предотвратить.

По данным исследования, женщины, отказавшиеся от своих детей, в отличие от остальных рожениц, как правило, достаточно молоды — 47% отказниц не достигли 24 лет. Их отличает низкий уровень образования: 60% отказниц смогли закончить среднюю школу и лишь 9% учились или продолжают учиться в вузе. Однако, как отмечают специалисты, возраст здесь отнюдь не камень преткновения — в 36% случаев отказницам перевалило за 30 лет, у многих уже есть дети.

Только 40% выросли в благополучных семьях, но лишь 27% этих семей были полными. Таким образом, абсолютное большинство женщин (73%) не имеет опыта жизни в благополучной и одновременно полной семье. По мнению психологов, работающих с отказницами, глубинные причины отказа от новорожденных часто кроются в их детском опыте, где отсутствуют позитивные примеры материнства.

При этом исследователи подчеркивают: вопреки бытующему мнению о том, что бросают новорожденных чаще всего выпускницы детских домов, которые сами воспитывались вне семьи, на самом деле к этой категории относится лишь каждая десятая отказница.

Две трети женщин, оставивших детей сразу после рождения, не имеют стабильных отношений со своими партнерами: только 17% из них состоит в официальном браке, живут вместе с мужем или партнером лишь треть женщин, а 21% и вовсе не имеют постоянного спутника.

Большинство — около 55% — длительное время не работают и не учатся, фактически находятся на чьем-то иждивении. Из тех, кто работает, многие трудоустроены неофициально, и рассчитывать на оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком им не приходится.

Постарались исследователи разобраться и в причинах отказов. По их данным, в 20% случаев на то, чтобы оставить детей в роддоме, женщин толкает “неблагополучие”. Это и разного рода зависимости (алкогольная, наркотическая), и асоциальный образ жизни (бродяжничество, проституция). Сюда же эксперты относят проживающих с зависимыми членами семьи или подвергающихся бытовому насилию. Женщины, относящиеся к первым двум категориям, часто сами осознают неспособность заботиться о ребенке. Те же, чьи проблемы связаны с неблагополучием в семье, зачастую инфантильны, подавлены, чувствуют опасность за себя и ребенка и искренне считают, что в детском доме малышу будет лучше.

В 17% случаев женщины отказываются от новорожденных потому, что рядом с ними нет ни родственников, ни друзей, к которым можно было бы обратиться за помощью. Отец ребенка, как правило, не готов его воспитывать и бросает женщину, узнав о беременности, либо их связывали непродолжительные отношения.

Это одинокие женщины, которые зачастую не имеют собственного жилья, перебиваются временными заработками или находятся на содержании мужчин. Они считают свою ситуацию безвыходной, говорят о невозможности воспитывать и содержать ребенка без поддержки близких.

Порядка 16% женщин оставляют малышей после рождения, считая (часто не без оснований), что их не примет семья. Иногда близкие напрямую угрожают новоиспеченной матери, что выгонят из дома, не будут помогать, бросит муж. По словам экспертов, это типичная ситуация. И тогда, опасаясь возможных санкций со стороны близких, женщина скрывает от них беременность и втайне отказывается от ребенка. Чаще всего к этой категории относятся студентки или домохозяйки, часто проживающие со своими родителями или с родителями мужа.

В 13% случаев причиной отказа становится тяжелое потрясение во время беременности — разрыв отношений с отцом ребенка, гибель кого-то из близких. В такой ситуации оказываются разные женщины: от ценного высокооплачиваемого специалиста до уборщицы. Изначально они не планировали отказываться от ребенка, зачастую он был желанным. Однако большое потрясение на последних месяцах беременности или непосредственно перед родами подтолкнуло их к отказу. Женщины испытывают страх, шокированы и не вполне способны принимать осознанные решения. Отказываясь от ребенка, они говорят о невозможности заботиться о нем в этой тяжелой ситуации.

Особую группу — 8% — составляют карьеристки, которые не готовы менять свои жизненные планы из-за ребенка. В эту категорию попадают студентки, которые не хотят бросать учебу или брать академический отпуск, женщины, которые боятся потерять высокооплачиваемую работу, а также дамы, которые ждут ребенка не от своего мужа, а иногда от мужчины, у которого есть другая семья. Сюда же эксперты отнесли женщин, живущих во вполне благополучных семьях и просто не готовых отказываться от материальной стабильности и устоявшегося быта.

Самой малочисленной, по данным исследования, оказалась категория матерей, которые оставляют детей в связи с врожденной патологией — 5-10%. Точный процент отказов от новорожденных этой группы в рамках исследования установить не удалось, поскольку значительной части специалистов не поступают сигналы об отказах от больных детей, заметили эксперты. Этому препятствует широко распространенное мнение сотрудников родильных домов о том, что при рождении ребенка с патологией родителям лучше отказаться от него. По данным специалистов, нередко женщинам напрямую дают такой совет. Тем не менее, специалистам, которые регулярно получают сигналы об отказах от новорожденных с патологией, удается предотвращать около половины подобных отказов.

Как рассказала “Росбалту” директор Благотворительного фонда профилактики социального сиротства Александра Марова, в каждом регионе работа по предотвращению отказов строится по-разному, и во многом это зависит от политической воли губернатора. Есть регионы, где сопровождением таких семей занимаются как раз социальные службы, в других — уполномоченные некоммерческие организации, у которых есть соглашения с роддомами, социальными ведомствами. “Это не просто добровольческое движение, которое ни за что не отвечает, а серьезные профессиональные организации, в которых работают не волонтеры, а штатные специалисты”, — подчеркнула она.

Органы опеки же подключаются только в том случае, если отказ предотвратить не удалось. По сути, их работа заключается в том, чтобы определить ребенка в учреждение или замещающую семью. Планомерной работы по сохранению семей они, как правило, не ведут. В качестве исключения руководитель БФ назвала лишь Уфу и Тамбовскую область.

Специалисты, занимающиеся профилактикой отказов, работают с каждой категорией женщин и выезжают по первому сигналу врачей. Однако, основной приоритет для них — благо ребенка, поэтому, с группой “зависимых” и “ассоциальных” работают с особой осторожностью.

“Даже если в роддоме говорят, что у мамы героиновая зависимость, мы к ней все равно выезжаем. Но когда специалист оказывается в роддоме, разговаривает с мамой и ее ближайшим окружением, в его приоритеты входит сделать так, чтобы, прежде всего, ребенок был в безопасности. Если специалист сомневается в способности матери воспитывать малыша, мы, конечно, не работаем на сохранение семьи. Но если там есть хоть какие-то ресурсы, а они часто находятся в виде бабушек с дедушками, которые достаточно благополучны и готовы забрать ребенка, мы стараемся помочь. И таких случаев не единицы”, — заключила Марова.

Традиционно считается, что неблагополучие и бедность – основные причины отказа от ребенка. Однако не менее 25% отказов от новорожденных совершают благополучные и обеспеченные женщины. Так, по словам директора БФ, девушки-карьеристки — это самая трудная для работы группа, хотя и менее многочисленная. “Зачастую они ставят приоритетом учебу, карьеру и отказ от ребенка — это их осознанный выбор. Если девушка еще достаточно молодая, к решению “проблемы” подключаются родители. У нас был показательный случай, когда от ребенка отказалась роженица 18-19 лет, вся такая загорелая — из солярия, с маникюром-педикюром. Папа — владелец бизнеса, мама — автомобильного салона. Родители молодой матери, посчитав, что ребенок в их планы не вписывается, приняли решение об отказе”, — рассказала собеседница агентства.

С этой девушкой, как и со многими другими, добиться положительного исхода не удалось, сетует Марова. “Сложнее расшатать установки и вложить человеку другие ценности в голову, чем оказать ему своевременную помощь. К примеру, когда рождается ребенок с ограниченными возможностями здоровья, ты даешь маме информацию о том, как с этим можно жить, и она уже смотрит на ситуацию другими глазами”, — заметила директор БФ.

Наиболее плодотворной оказалась работа с юными мамами, которые просто боялись признаться родителям в том, что ждут ребенка. “Здесь, как правило, особой работы не требуется. Мы беседуем с родителями, они забирают дочь и внука из роддома и, по сути, на этом наша помощь заканчивается. Дальше они могут справиться самостоятельно”, — сообщила собеседница агентства.

В среднем эффективность работы по предотвращению отказов составляет 50%. То есть, в каждом втором случае специалистам удавалось изменить решение матери и сохранить ребенка в семье. Во многом успех работы зависит от причины отказа, хотя, по данным исследования, положительных результатов удавалось добиться во всех группах. Предотвращать 25% отказов удается уже в первые месяцы работы, практически вне зависимости от уровня подготовки специалистов, и по мере накопления у них опыта и повышения квалификации процент предотвращенных отказов увеличивается, заметила Марова.

“Важный фактор — это конкретика. Когда женщины видят, что им действительно помогают, они совершенно по-другому начинают относиться к ситуации. В них зарождается вера в то, что проблему, действительно, можно решить”, — подчеркнула собеседница агентства.

Одним можно помочь, сгладив конфликт в семье и побеседовав с ближайшим окружением, другим — определив на время в социальную гостиницу, третьим достаточно передать на первое время кое-какие детские вещи, коляску, кроватку. Главное, по словам директора БФ, не перегнуть палку и не сделать из этих женщин иждивенцев, которые считают, что им “все должны”.

К сожалению, бывают случаи, когда ребенок впоследствии все равно попадает в приют, куда его отправляют службы опеки, посчитав, что родители с его воспитанием не справляются. “Всегда бывают сбои — что отрицать, но, к счастью, их не так много. Не более 1% всех детей, которые оказались под угрозой отказа. Это, как правило, те случаи, когда кризис в семье был достаточно запущен”, — пояснила собеседница агентства.

Главный принцип работы с отказницами — не осуждать их, призналась Марова. “Нас часто спрашивают: “Зачем вы уговариваете этих женщин не бросать детей?”, на что я все время отвечаю, что мы их не уговариваем. Мы просто показываем, что есть еще другой путь. Какой из них выберет женщина — это ее дело”, — заметила директор БФ.

При этом она подчеркнула, что позиция фонда в этом вопросе сугубо профессиональная. На вопрос, нужно ли формировать терпимую позицию к этой проблеме в обществе собеседница агентства ответила отрицательно. “Когда вокруг отказ от ребенка считается нетерпимым, это определенным образом влияет на установки женщины. У нас были случаи, когда ее на решение влияло мнение авторитетной подруги, соседки. Что и говорить о позиции общества в целом”, — подметила она.

Анна Семенец
rosbalt.ru