Джек Кэшилл (Jack Cashill): Мишель заявляет, что «Живет в страхе», но фактически это Барак живет в страхе

В передаче «CBC This Morning» Мишель Обама сделала несколько бредовых заявлений, в том числе такое: «Многие из нас до сих пор испытывают страх, идя в продуктовый магазин, прогуливая собак, или позволяя детям получить лицензию».

Если бы Мишель объяснила эту боязнь страхом перед черными бандами или уличными грабителями, это бы имело смысл. Ан нет – под своим страхом она подразумевала страх перед «расистской» полицией.

Бараку Обаме виднее, но он тоже живет в страхе. И этот страх деформировал весь период его президентства и отправил нацию в смертельную безвыходную ситуацию, которая устраивает только молящихся на Мао руководительниц BLM.

И не удивительно, как я выяснил в процессе подготовки моей будущей книги «Barak Obama’ s Promised Land: Deplorable Need Not Apply», что Барак больше всего на свете боится свою жену Мишель – его персональную представительницу мира афроамериканцев.

В интервью в мае 2011 г. активист профессор Корнел Уэст (Cornel West) объяснил причину страха Обамы: «Все его культурное развитие – это культура белых. Он такой же человек, как я, но любая встреча с независимым черным человеком его пугает».

У Обамы есть причины бояться. На следующий день после его выступления в большой черной церкви в Чикаго, посвященного Дню отцов (2008 г.), Джесси Джексон (Jesse Jackson) высказался в Fox News: «Барак так свысока разговаривал с черными, что я был готов кое-что у него отрезать». «Он еще будет учить черных, как им себя вести».

Обама сделал непростительную ошибку – ошибку новичка, когда приписал высокую степень преступности в черных районах – безотцовщине. И здесь Джексон, известный «baby daddy», предложил Обаме сделать больший уклон влево в его политическом курсе, и Обама трусливо подчинился.

Обама не говорит ничего в своих воспоминаниях «A promised Land» о комментариях Джексона, а жаль. Кулуарная реакция команды Обамы на угрозу Джексона могла бы соблазнить парочку республиканцев купить эту книгу. Но что абсолютно ясно, так это то, что аутентичность Джесси Джексона испугала Обаму. Когда Джексон участвовал в праймериз на пост президента в 1988 г., никто не задал ни одного вопроса ни о его месте рождения, ни о его корнях, ни о его праве на избрание.

Как и Обама, бело-черный квотербек Колин Каперник, рос в белом окружении и был еще более смущен своей расовой принадлежностью, чем Обама. Этот Каперник, на минуточку забыв о своей зарплате в $12 млн и о черном президенте, сказал: «Я не собираюсь вставать, чтобы показать гордость за страну, которая угнетает черных и цветных». Это было сказано Каперником на восьмом году президентства Обамы.

«Вы можете видеть трупы на улицах, а люди получают оплачиваемые отпуска, и избегают наказания за убийства». Да, можно увидеть трупы на улицах, но люди, которым сходит с рук убийство, – в основном молодые чернокожие, которые убивают других чернокожих.

Протест Каперника дал Обаме прекрасную возможность сказать молодому атлету то, что он сказал прихожанам Апостольской церкви в тот день в 2008 г.: «Если мы будем честны с самими собой». Но честным ему так и не удалось быть!

В своих мемуарах Обама ни разу не использовал слово «убийство», описывая жизнь в Америке. А вот Мишель Обама использует – в своих воспоминаниях «Становление» («Becoming») она сетует на ужасающее количество убийств в Чикаго и с негодованием добавляет «Само собой разумеется, что почти все эти жертвы были черными».

Как и следовало ожидать, она не упоминает, кто убил и почему. Большинство жертв, которых она упоминает по имени, это те, кто был убит полицией или находился под стражей, в том числе Майкл Браун из Фергюсона. «Все это, – пишет она, – свидетельство неизменяющегося тлетворного влияния жизни в Америке».

Опасаясь упреков со стороны аутентичных чернокожих, включая Мишель, Обама поддержал партийную линию Ал Шарптона, который совершил 72 «официальных» визита в Белый Дом Обамы и пассивно поощрял афроамериканцев на то, чтобы они направляли свой гнев на правоохранительные органы.

Поскольку Обама отказался рассказать правду о смерти Трейвона Мартина в 2012 г. во Флориде, трое марксистов сформировали BLM. Поскольку Обама отказался рассказать правду о смерти Майкла Брауна два года спустя в Фергюсоне, BLM и ее союзники запугали полицейских, заставив их отказаться от активной работы. Бандиты воспользовались безнаказанностью и количество убийств взлетело. «Благодаря» так называемому «эффекту Фергюсона» в 2016 г. было убито на 3 тыс. больше человек, чем в 2014 г., и большинство из них – чернокожие.

«Сколько раз за последний год этот город терял ребенка от руки другого ребенка?» – спросил Обама в своем выступлении в Чикаго в 2008 г. Что ж, в 2016 г. только в одном Чикаго было убито 784 человека, это на 57% больше, чем в 2015 г.

После окончания президентства Обамы BLM затаилась и количество убийств в течение 3 лет сократилось по всей стране. Но активисты BLM, к которым теперь присоединилась «Антифа», эксплуатировали смерть преступника и наркомана Джорджа Флойда, чтобы радикализировать молодежь и запугать корпоративную Америку и заставить ее подчиниться.

В своем длинном беспомощном твите после смерти Флойда Обама напомнил чернокожим американцам, что для них «Другое отношение из-за цвета кожи – трагически, болезненно и невыносимо «нормально». Мишель же сказала: «Раса и расизм – это реальность, с которой многие из нас учатся справляться. Но если мы когда-нибудь надеемся преодолеть это, то это не должно быть только делом одних цветных». Затем она перечислила как мучеников вереницу чернокожих, которые умерли, сопротивляясь аресту, начиная с «Майкла» даже без упоминания его фамилии.

Пока Америка горела, семья Обамы нашла безопасную гавань на своей обетованной земле – Martha’s Vineyard. Так случилось, что их новое здание обошлось им ровно в сумму годовой зарплаты Каперника – $12 млн. Менее удачливые афроамериканцы не имеют такого убежища в городах. А убийства в 2020 г. увеличились по сравнению с предыдущим годом на шокирующее количество – 37%, причем жертвы и правонарушители в большинстве своем черные.

Конечно же, так не должно быть. В 2008 г. Америка предоставила Обаме исключительную возможность. Если бы у него хватило смелости повторить свое обращение, он бы заставил своих сторонников понять источник негативных явлений, от которых страдают американские города.

Вместо этого они с Мишель призывают их использовать «расовую карту» в каждой мелочи, в каждом недовольстве, в каждом различии – реальном или воображаемом. Его трусость разделила страну и увеличила количество убийств. Обман был его стратегией и разделение страны – его наследием. Мало кто будет помнить TARP, Obamacare, Dodd-Frank или даже Benghazi, но никто не забудет убийство любимого человека.

Эльза Герштейн по материалам American Thinker