Миллиарды на террор

С началом реализации Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе державами “шестерки” и Тегераном режим аятолл – за счет снятия санкций, размораживания уже имеющихся в наличии средств, а также повышения доходов от торговли энергоносителями – резко улучшил и продолжит улучшать в обозримом будущем свое финансовое положение. Называется сумма примерно в 100 млрд долларов, и это лишь те активы, которые были разморожены за границей.

Нет ни малейших сомнений, что расходы Тегерана на содержание силовых структур резко возрастут. Среди прочего это подразумевает и дополнительную закупку вооружений.

В Иерусалиме уверены, что в связи с повышением финансовых возможностей Тегерана объемы его помощи своим союзникам и марионеткам на Ближнем Востоке возрастут. Самые приоритетные места в этом списке занимают режим Асада в Сирии, ливанская “Хизбалла”, различные шиитские милиции, в первую очередь иракские, а также палестинские террористические организации. Правда, размеры помощи последним в последние годы увязываются с региональной повесткой дня. В итоге из-за разногласий по сирийской проблеме правящий в Газе режим ХАМАСа пока на щедроты Тегерана особо рассчитывать не может, а вот более радикальный суннитский “Исламский джихад” до сих пор отлично уживался со своими шиитскими спонсорами. Настолько, что даже отправляет отряды для участия в боях против своих же единоверцев в Сирии на стороне проиранской шиитской коалиции и Асада.

Тот факт, что Иран начнет тратить (фактически уже начал) значительно большие суммы на вооружение, вызывает немалое беспокойство в Израиле. Более того, в идущих сейчас переговорах о размерах ежегодной американской военной помощи, выделяемой еврейскому государству, Биньямин Нетаниягу приводит данный факт чуть ли не как основной аргумент в пользу необходимости ее увеличения. В последние недели различные СМИ неоднократно публиковали информацию о планирующихся Ираном закупках. Назывались самые разные суммы, как правило, десятки миллиардов долларов, а также различные системы вооружений. Во многих случаях данная информация бралась, что называется, с потолка. Доходило даже до сообщений о том, что планируется продажа Ирану современных французских боевых самолетов…

В данном контексте необходимо сделать следующее разъяснение. Снятие международных санкций с Тегерана все же не является полным. По крайней мере, во всем, что касается закупок вооружения. Процитирую резолюцию СБ ООН за номером 2231: “…При условии, что Совет Безопасности заблаговременно в каждом конкретном случае принимает решение одобрить: прямую или косвенную поставку, продажу или передачу со своей территории, или своими гражданами, или с использованием морских или воздушных судов под их флагом Ирану или для использования в Иране или в его интересах любых боевых танков, боевых бронированных машин, артиллерийских систем большого калибра, боевых самолетов, боевых вертолетов, военных кораблей, ракет или ракетных систем, как они определяются для целей Регистра обычных вооружений ООН, или связанных с ними материальных средств, включая запасные части, и предоставление Ирану их гражданами или со своей территории или через нее технической подготовки, финансовых ресурсов или услуг, консультаций, других услуг или помощи, связанных с поставкой, продажей, передачей, производством, обслуживанием или использованием оружия и связанных с ним материальных средств, описанных в данном подпункте. Настоящий пункт применяется до даты, наступающей через 5 лет после даты принятия СВПД, или до даты, когда МАГАТЭ представит доклад, подтверждающий расширенное заключение, в зависимости от того, что произойдет раньше”.

СВДП был принят в октябре 2015 года, значит, срок действия ограничений истекает в конце 2020-го. Если исходить из того, что США, а возможно, и Франция с Великобританией, будут готовы воспользоваться своим правом вето, вроде как можно рассчитывать на блокирование ими любой возможной сделки в течение ближайшей пятилетки. Это, конечно, немаловажно, но преувеличивать значение этих, казалось бы, серьезных ограничений не стоит. В первую очередь это касается Израиля. Тем более что есть немало “но”. Например, станут ли Россия и КНР, основные продавцы оружия Ирану, строго придерживаться резолюции СБ? Особенно этот вопрос актуален в свете нынешней политической и экономической ситуации. Кроме того, Израилю, по большому счету, мало дела до того, закупит ли Иран танки Т-90 или новые гаубицы. Даже наоборот: желание аятолл потратить деньги на бронетехнику теоретически могло бы привести к уменьшению ими финансирования гораздо более опасных для Израиля проектов. Это, в первую очередь, создание, усовершенствование и массовое производство баллистических ракет средней дальности, а также ракет более короткого радиуса действия, оперативно-тактических и тактических. Последние два вида неспособны долететь из Ирана до территории Израиля, однако проблема их дальности исчезает, если запуски осуществлять из Ливана, Сирии, Газы и, потенциально, из западного Ирака, как это в свое время делал Саддам Хусейн. Никаких существенных мер по торможению широкого спектра иранских ракетных программ СВДП не предусматривает. Более того, нет сомнений, что теперь, вне режима экономических санкций, иранцы смогут, используя разного рода контрабандные схемы, заметно интенсифицировать закупку необходимых для ракет компонентов. То, что финансирование может быть теперь существенно увеличено, сомнений не вызывает.

Еще один важный пример – системы ПВО, а конкретно – зенитно-ракетные комплексы (ЗРК). Несмотря на то, что в запретительном пункте резолюции СБ присутствуют термины “ракеты” и “ракетные системы”, к ЗРК это отношения не имеет. Не было данного запрета и раньше, когда СБ ввел санкции на поставки оружия Ирану в 2010 г. Тогдашнее решение России воздержаться от поставок в Иран ЗРК С-300, несмотря на уже заключенный контракт, было продиктовано не санкциями, а внешнеполитическими соображениями, в первую очередь – нежеланием обострять отношения с США. Несмотря на огромные усилия Израиля в этом направлении, нашу роль в том решении Москвы, в отличие от отказа России продавать идентичные ЗРК Сирии, преувеличивать не стоит. В случае же с неосуществленной поставкой данных систем Асаду тот факт, что Россия приняла во внимание пожелания Израиля, признал непосредственно Владимир Путин.

Что касается иранского контракта, на данный момент он уже в процессе осуществления: ему проданы как минимум 4 дивизиона С-300ПМУ-2, и не сомневаюсь, что этим дело не ограничится. Массовая закупка ЗРК (в том числе и дальнего радиуса действия) в России и Китае позволит Ирану очень быстро создать насыщенную и современную систему ПВО, что выведет его как оборонительные, так и наступательные возможности на качественно новый уровень. Наступательные – потому, что при наличии серьезного ПВО можно не только прикрывать наступающую армию от ударов с воздуха, но и просто стать гораздо смелее, чем раньше, при принятии всякого рода военных и политических решений. Последний фактор должен особенно беспокоить как арабских противников Ирана, так и Израиль. Наличие серьезного ПВО делает гипотетическую израильскую атаку на Иран с воздуха гораздо более сложной. Безусловно, в связи с заключением ядерной сделки такой удар на данный момент не столь актуален, как раньше. В генштабе ЦАХАЛа, о чем недавно прямо заявил его начальник Гади Айзенкот, придерживаются весьма логичной концепции, согласно которой в ближайшие 5 лет Иран не планирует серьезно нарушать условия договора. Связано это с желанием максимально воспользоваться экономическими плодами сей поблажки. Но, во-первых, даже это никто не может гарантировать, а во-вторых, в более отдаленной перспективе, через 8-15 лет, у Ирана, даже согласно договору, снова начнут “развязываться руки”. Сроки же эти, с точки зрения военного планирования и строительства вооруженных сил, отнюдь не столь велики, как это может показаться. Время летит быстро. Вспомним, что после Второй ливанской войны, которая, казалось бы, закончилась совсем недавно, прошло уже почти 10 лет…

В случае с гипотетической атакой наших ВВС на ядерные объекты аятолл противостояние с иранским ПВО осложняется удаленностью от своей территории и вызванными этим фактором различными ограничениями и дополнительными рисками. Скажем, если бы при условном сценарии цели, прикрытые ПВО такого же уровня, надо было атаковать не в Иране, а в Сирии, это было бы значительно легче.

Так или иначе, предстоящее и уже осуществляющееся перевооружение Ирана, а также спонсируемых им сирийцев и террористов, – тема для Израиля очень важная, и думаю, по мере поступления конкретной информации мы не раз еще к ней вернемся.

Между тем, еще одно событие, которое напрямую не связано с СВПД, но, безусловно, сыграет важную роль в иранских реалиях, запланировано на 26 февраля. В этот день в Исламской республике пройдут очередные парламентские выборы. Желание стать на 4 года одним из 290 народных избранников изначально выразили более 12 тысяч человек, из которых 11% – женщины. Правда, кандидатов, которых принято считать “антиконсервативными”, будет допущено мало. Более важно другое: в тот же день иранцы впервые с 2006 года проголосуют и на выборах 86 членов экспертного совета (их каденция продлится 8 лет). Этот орган курирует деятельность верховного лидера, т. е. фактического руководителя страны. Теоретически ЭС может даже сместить его, если он по каким-то причинам перестанет выполнять свои обязанности. Именно ЭС в случае смерти верховного лидера выбирает преемника. В нынешней ситуации выборы в данный орган представляют особый интерес в связи с тем, что действующему высшему руководителю Ирана Али Хаменеи скоро исполнится 77 лет, а похвастаться крепким здоровьем он не может…

Давид ШАРП
“Новости недели”