Миллиардер и бомж

И всё-то у него было хорошо. Да, что хорошо? Чудненько!

Только вот мучили омерзительные, жуткие сны.

Ну, почему ему, именно ему, владельцу футбольных команд, газопроводов и пароходов, неутомимому трахальщику топ-моделей и просто образцовому человеку, грезится эдакое?!

…Уныло бредет он по смрадной свалке. На ногах дырявые кеды. На плечах китайский пуховик с торчащими перьями. На всклокоченной башке кепка с оторванным козырьком.

Миллиардер Михаил Абрамов голоден адски.

На помойке же, на этом Клондайке просроченной жратвы, почему-то ничегошеньки нет.

Ах, если бы найти только три картошки! Испек бы в золе.

Или нарыть заплесневелый батон докторской колбасы. Плесень можно соскрести перочинным ножом. Лопай в свое удовольствие.

Увы, пусто!

Проскакала отощалая крыса. Собрат по несчастью.

Голод не тетка. Метко швыряет в нее обломок кирпича.

Несет тушку за хвост к костру.

Не ресторанное жаркое, конечно… Однако есть можно. Привык. Пообтерся.

Обтирает нож о штанину. К лезвию пристали крысиные шерстинки.

Миша Абрамов рассматривает свои вены, вспухшие после жратвы.

Полоснуть бы ним ржавым лезвием, и конец сволочной жизни.

Заревев белугой, он пробуждается в шикарной, с накрахмаленными простынями, постели.

У Мони же Абрамовича все в точности наоборот.

Жизнь тошнотворна, сны же сказочно дивны.

После найденной на свалке картошки и забитым кирпичом голубем, он ложится в картонную коробку из-под холодильника «Витязь», прикрывается драным ватным одеялом.

Вперед к райским снам!

Греза прилетала к нему на радужных крыльях.

…Он обитает в шотландском замке на берегу бирюзового моря. Гладь воды разрезают яхты с алыми парусами. Вдали синеет густой еловый лес. Дышит озоном.

Моня просыпается в постели под плюшевым балдахином.

Мисс Гаити, топлес, приносит ему в серебряной чашке крепчайший арабский кофе.

Моня щиплет очаровашку за тугую ягодицу.

Куртизанка хохочет.

Барин заметил…

Моня звонит в золотой колокольчик.

На зов тут же являются мисс Беларуси, Мозамбика и Уругвая.

Объяснять милым барышням ничего не надо.

Моня откидывается на кровати.

Потом царским жестом прогоняет невольниц, подходит к бассейну.

Плещется как ребёнок.

А подле бассейна, причудливо изогнувшегося меж туями, ему уже накрывают стол.

На хрустальную столешницу опускаются фаянсовые блюда. А в них любимые яства: печеный в углях бок крокодила, соус из авокадо, сибирские пельмешки.

И все это под ароматный арабский кофе.

В картонной коробке, под одеялом с вылезшими клоками ваты, Моня Абрамович абсолютно счастлив.

Они должны были сойтись.

Миллиардер Миша Абрамов и бомж Моня Абрамович.

Моня заснул у олигарха под резными дубовыми вратами.

Устал от помойки, решил совершить променад по богатым поместьям.

Михаил Абрамов зорко рассматривал спящего бомжа.

Не материализация ли его мучительных снов?

Михаил Иванович деликатно постучал Моню в бок изящной туфлей из кожи кенгуру.

— А! Пшшла! — отмахнулся Моня Абрамович, не разлепляя глаз. Решил, что его тормошит бродячая собака.

— Э! Товарищ… Браток! — Михаил Абрамов слегка пошлепал изгоя по щекам.

Моня разверз очи, пронзительно глянул на богача. И снова закрыл. Решил, что надушенный, великолепный дядя сна продолженье.

Михаил достал мобильник:

— Тут у дверей бродяга лежит. Выгнать? О, нет! Выкупать, накормить, переодеть…

Моня сладко потянулся.

Какой упоительный сон! Спасибо Морфею…

Вот уже неделя, как Моня живет у Абрамова. Он слегка округлился. На нем костюм от Гуччи. Туфли от Юдашкина. От него веет сандаловым деревом.

— Ну, Моня, поведай, как ты докатился до жизни такой? — пытает его нувориш.

— Среда заела! — Абрамович ковыряет в клыках золотой зубочисткой.

— Ты смирился?

— Зато сны золотые.

— Что же снится?

И Моня поведал.

Чем больше подробностей Моня пересказывал, тем пронзительнее бледнел толстосум.

Золотым колокольчиком вызвал служанку:

— Психоаналитика ко мне!

Тут же явился дворовый психоаналитик, Арсений Рубинович, шустрый старикашка, с огоньком в очах.

— Все ясно… — подвел он резюме. — Сны — это воплощение наших самых потаенных желаний. Вы, Михаил Иванович, уж простите меня грешного, опасаетесь разориться.

— Я? Ничуть! — вскинулся Абрамов. — С чего вдруг?

— Не лукавьте… — опустил голову Рубинович. — Вот вам и снится, мол, вы бомж. А этот субъект грезит разбогатеть. Отсюда его райские сны.

— Так что же мне делать? — возопил миллиардер. — Не может же это продолжаться до гробовой доски?!

— А зачем? — усмехнулся старичок. — Вам просто на день нужно поменяться местами. Пусть этот маргинал поживет как вы. А вы, только не гневайтесь, проваландайтесь в его смрадной шкуре.

— И что? — сглотнул финансовый туз.

— Вас перестанет мучить ночная греза.

— А мой райский сон?! — внезапно перестал ковырять в зубах Абрамович.

— Вы, то есть, ты, тоже перестанешь свой сон видеть.

— Не согласен! — нахмурился Моня.

— После этого опыта я с тобой щедро расплачусь… — усмехнулся магнат.

Абрамович наяву проснулся в пышной постели.

Позвонил в золотой колокольчик.

Потом ущипнул, не веря своему счастью, гаитянку за упругую грудь.

Испил арабский кофе из серебряной чашки.

Чувствуя томление внизу живота.

На зов являются мисс Гонконга, Бразилии и Украины.

Моня откидывается на шелковой простыне.

Затем он, как карапуз, плещется и резвится в бассейне.

Вкушает жареных на углях королевских креветок.

Хлещет бургундское.

Под хмельком целый день катается на яхте.

Засыпает на горячем просеянном пляжном песке.

Оттуда его бережно переносят лакеи в опочивальню.

А сон ему снится омерзительный, жуткий.

Грезится, что он бомж, влачащий омерзительное существование.

Осколком кирпича забивает крысу, несет ее за хвост. А вокруг холодная тьма, отчаянье, смерть.

Михаил же Абрамов провел день исполненный ужаса и внезапных хлопот.

Из городка богачей его прогнала полиция.

И не мудрено!

Ошметки одежи от Мони Абрамовича жутко смердели.

Затем он бродил по свалке в поисках еды.

Не нашёл ничего…

Зато в перелеске забил булыжником парочку воробьев. Обмазал их глиной, испек в костре. Пригодилось чтение приключенческих романов Фенимора Купера, Джека Лондона…

На свалке раздобыл рваный спальный мешок. Залез в него, переваривая воробьиный ужин, тут же почил.

Снились ему не его родовой замок, не шелковые простыни и похотливые мисс. Грезилось ему, что он космонавт. Капитан корабля! Дерзко бороздит межзвёздное пространство.

Корабль подлетает к Венере.

Астрономами, с их телескопами, там обнаружена жизнь.

Земля поручила именно Михаилу Абрамову наладить с венерианцами сердечный контакт.

Во сне миллиардер абсолютно счастлив.

Утром, с райскою улыбкой на устах, Михаил Абрамов вернулся к своему замку.

Там его уже ждал Арсений Рубинович, штатный психоаналитик, ехидный старичок.

Огорошил с порога:

— Осечка с нашим опытом вышла!

— Что такое?

— Абрамович перерезал себе вены ржавым ножом. И где его откопал?! В замке сплошь злато-серебро… Оставил предсмертную записку.

— Где? — дрогнувшим голосом прошептал олигарх.

Циничный и высокооплачиваемый старик протянул боссу клочок бумаги.

На нем коряво нацарапано: «Я пережил свой сон наяву. Мне нечего больше желать. Пока! Чмоки-чмоки».

Артур Кангин
kangin.ru