Мерц тоже мыслит по принципам плановой экономики

Предприятия теряют конкурентоспособность, но вместо реформ правительство замазывает проблемы долгами.

Image from Merz | Youtube, screenshot

Экономическая стагнация в Германии и связанное с ней снижение уровня благосостояния, от которого в настоящее время страдают работающие и пенсионеры, чьи реальные доходы сокращаются, на протяжении многих лет систематически приукрашиваются политиками и экономистами. Экономический рост в ФРГ существует лишь в виде призрачного гиганта. Ведь чтобы оправдать свою экономическую политику, несмотря на отсутствие роста, федеральное правительство и экономисты на протяжении многих лет снова и снова прогнозируют экономический рост. Чем ближе срок реализации прогноза, тем сильнее спадает рост, и в реальности, как выясняется впоследствии, экономика сокращается.

Теперь Экспертный совет в своем весеннем отчете вновь действовал по этой хорошо известной схеме, пересмотрев предыдущий прогноз роста на 2025 г. Вместо ранее прогнозировавшегося на 1-й квартал 2025 г. роста экономики на 0,4%, ожидается нулевой рост. Как обычно, более отдаленное будущее рисуется в радужных тонах, чтобы можно было обойти текущую стагнацию и ее основные причины. Хотя потенциальный годовой экономический рост в Германии, по оценкам Экспертного совета, ныне составляет всего около 0,3%, в 2026 г. экономика должна вырасти уже на 1%. Неужели?

Развитие производительности парализовано

Свой прогноз роста на 2026 г. Экспертный совет обосновывает расширением заимствований, которое уже фактически отстраненные от должности депутаты Бундестага от ХДС/ХСС, СДПГ и «зеленых» сделали возможным благодаря изменению Основного закона. Это открывает «возможности, если средства будут в основном использованы для инвестиций». Таким образом, «можно будет восполнить упущенные инвестиции и вернуть Германию на путь роста», считают экономисты. Однако на данный момент германская экономика находится в «фазе выраженной слабости», поскольку «бюрократические требования и длительные разрешительные процедуры тормозят рост экономики в целом». К этому, по мнению Экспертного совета, добавляется якобы неизбежная и ускоряющаяся структурная перестройка, вызванная декарбонизацией, цифровизацией и демографическими изменениями, которая «в будущем затронет отрасли и регионы, которые до сих пор были экономически сильными».

Заимствования в размере 500 млрд €, выходящие за рамки основного бюджета федерального правительства и предназначенные для улучшения инфраструктуры, защиты климата, санации бюджетов земель и муниципалитетов, а также – в неограниченном объеме – для обороны, должны, безусловно, дать импульс росту как минимум благодаря своему огромному объему. Однако остается открытым вопрос, сможет ли рост в секторах инфраструктуры, обороны и защиты климата, вызванный увеличением государственного спроса, компенсировать экономический спад в других секторах, в первую очередь в энергоемких, который Экспертный совет называет «структурными изменениями».

Ожидаемый в ближайшие годы импульс государственного спроса, по всей вероятности, составит несколько процентов валового внутреннего продукта; при дополнительном росте на 5% это будет около 215 млрд € в год. Однако с точки зрения укрепления долгосрочного роста и повышения благосостояния эти суммы будут потрачены впустую, поскольку решающий фактор – рост производительности – не только не поощряется, но и фактически парализован.

Конкурентоспособность в свободном падении

Даже если бы, как предполагает Экспертный совет, удалось использовать средства, выделенные сверх основного бюджета, «преимущественно на инвестиции», а не на потребление, это в значительной степени не повлияло бы на повышение производительности. Ведь расходы на оборону, которые теперь очень широко дефинированы в Основном законе и включают, например, гражданскую оборону и защиту населения, а также спецслужбы и защиту критически важных объектов инфраструктуры, не оказывают непосредственного влияния на повышение производительности, поскольку произведенные танки, боевые самолеты, беспилотные летательные аппараты или, например, бункеры не используются для улучшения процессов создания добавленной стоимости. Инвестиции в государственную инфраструктуру, такую как электросети, газопроводы, водопроводы, железные дороги или автомобильные дороги, также увеличивают капитал экономики и необходимы для функционирования современного индустриального общества. Однако улучшение этой инфраструктуры, на которое, к тому же, выделено всего 300 млрд €, как правило, не оказывает прямого влияния на бизнес-процессы предприятий и, следовательно, практически не повышает производительность.

Таким образом, государственный долг в размере нескольких триллионов евро не способствует решению проблемы ускоряющейся потери конкурентоспособности, которая является основной проблемой предприятий в Германии. Согласно анализу Института ifo, за последние два года конкурентоспособность немецкой обрабатывающей промышленности «ухудшилась как никогда с момента начала проведения опросов в 1994 г.». В 2023 и 2024 г. более 10% промышленных предприятий ежемесячно сообщали, что их конкурентоспособность по отношению к конкурентам из других стран ЕС за последние три месяца ухудшилась по сравнению с предыдущими тремя месяцами.

По сравнению с мировыми конкурентами почти 20% немецких предприятий отметили ухудшение своего конкурентного положения, а в апреле 2025 г. этот показатель вырос до почти 25%. Особенно заметной в последние два года была негативная динамика в энергоемких отраслях промышленности, что, по мнению Института ifo, объясняется тем, что высокие цены на энергоносители являются «одной из основных причин плохой конкурентоспособности». В апреле 2025 г. 43,3% предприятий, занимающихся производством и переработкой металлов, сообщили об ухудшении своей конкурентоспособности. В менее энергоемкой автомобильной промышленности 33% предприятий жаловались на ухудшение положения; электропромышленность и машиностроение, согласно данным Института ifo, также сообщили о «дальнейших сбоях».

Причины слабой конкурентоспособности

Причины ухудшения конкурентоспособности немецких предприятий многогранны. Хотя компании и ассоциации считают растущую бюрократическую нагрузку одним из основных факторов, мешающих развитию. И действительно, в последние годы были приняты радикальные законы, такие как закон ФРГ об обязательствах по обеспечению должной добросовестности в цепочке поставок, директива ЕС о цепочках поставок, директива ЕС об отчетности в области устойчивого развития и германский закон об энергоэффективности, которые для многих стали последней каплей.

Тем не менее, рост бюрократической нагрузки – явление не новое, а давно и широко обсуждаемое. Гораздо более заметным в последние годы является рост затрат на энергию, в первую очередь в результате повышения сборов за выбросы CO₂, ужесточения регулирования в целях сокращения этих выбросов, что во многих отраслях, таких как автомобилестроение и металлургия, вынуждает переходить на электричество или неконкурентоспособный «зеленый» водород. К этому добавляются давно заоблачные и продолжающие расти цены на электроэнергию вследствие перехода энергетики и электроснабжения на исключительно возобновляемые источники энергии.

Несмотря на попытки государства хотя бы сдержать неизбежный рост цен на энергоносители, вызванный этой климатической политикой, конкурентоспособность, прежде всего энергоемких предприятий, на протяжении десятилетий всё больше ухудшается. Предприятия не противодействуют этому путем увеличения инвестиций в более эффективное и производительное создание добавленной стоимости, а сокращают инвестиции и работают на износ. В результате стагнации или даже снижения производительности труда затронутые предприятия постепенно теряют конкурентоспособность, так что рано или поздно они вынуждены переносить производство за границу.

Снижение производительности труда

Стратегия сокращения инвестиций в энергоемких отраслях усугубляет и без того слабый рост производительности труда в Германии. Из-за низких инвестиций в оборудование, которые на протяжении десятилетий продолжают сокращаться по отношению к собственной добавленной стоимости, предприятия демонстрируют всё более низкие показатели роста производительности. Уже три года подряд общеэкономическая производительность труда на одного работающего снижается, в результате чего социальное благосостояние населения сокращается. Энергоемкие отрасли в значительной степени способствуют этому ориентированному вспять процессу, поскольку, во-первых, теряется энергоемкая и, как правило, высокопроизводительная добавленная стоимость, а во-вторых, производительность труда в энергоемких отраслях снижается из-за сокращения инвестиций уже с середины 2000-х гг.

Снижение производительности труда сильно ударяет не только по отечественным предприятиям, поскольку всё больше ухудшается их конкурентоспособность по сравнению с предприятиями других регионов мира, которые добиваются повышения производительности труда и, как правило, также выигрывают от снижения цен на энергоносители. Она также всё сильнее сказывается на гражданах, поскольку их реальные доходы снижаются не только из-за стагнации производительности, но и из-за роста цен на энергоносители. Покупательная способность снижается, поскольку рост цен на электроэнергию, газ и топливо приводит к удорожанию, в первую очередь, жилья и транспорта, а также многих товаров и услуг в связи с тем, что предприятия вынуждены перекладывать на потребителей более высокие затраты на энергоносители.

Ударим субвенциями по снижению конкурентоспособности!

На это снижение конкурентоспособности, вызванное ростом цен на энергоносители и снижением производительности труда, правительство реагирует не с помощью экономической стратегии, а с помощью имеющихся в его распоряжении финансовых средств. Вместо реформ оно в первую очередь стремится с помощью государства как можно лучше компенсировать низкую производительность и высокие затраты на энергию, чтобы отечественные предприятия могли сохранить свою конкурентоспособность. Кроме того, триллион евро необходим для компенсации продолжающейся эрозии системы социального страхования из-за снижения реальных заработных плат и для устранения образовавшихся в результате этого финансовых дыр, особенно в системе государственного пенсионного страхования, а также в системе медицинского страхования и ухода.

В целях повышения реальных доходов и конкурентоспособности предприятий с помощью субсидий в коалиционном соглашении было обещано постоянное снижение цен на электроэнергию для всех потребителей, то есть как для предприятий, так и для частных домохозяйств, «как минимум на пять центов за киловатт-час». Однако, чтобы не допустить, что энергоемкие предприятия получат недостаточное облегчение, с учетом уже запланированных мер, «в настоящее время разрабатывается» льготный тариф на электроэнергию для промышленности, как недавно сообщила Frankfurter Allgemeine Zeitung со ссылкой на правительственные круги. По данным Handelsblatt, «в качестве возможности» называется 5 центов за кВтч. Этот комплексный пакет мер, по всей вероятности, с самого начала будет обременять госбюджет суммой в десятки миллиардов евро в год (и это при том, что на обещанное снижение цен для рядовых потребителей денег у правительства не нашлось. – Ред.). К этому следует добавить около 20 млрд €, которые с 2022 г. будут финансироваться из государственного бюджета через сбор на возобновляемые источники энергии (EEG-Umlage) для субсидирования возобновляемых источников энергии.

Кроме того, в коалиционном соглашении было записано, что энергоемкие предприятия, испытывающие трудности, а также отрасли, затронутые жестким регулированием в целях сокращения выбросов CO₂, такие как автомобильная промышленность, должны получать массивные субсидии для экономического выживания. С этой целью в коалиционном соглашении был согласован пакет мер по субсидированию электромобильности и ускоренному развитию производства «зеленого» водорода. Уже введенные бывшим министром экономики Робертом Хабеком (Партия «зеленых») для субсидирования энергоемких предприятий, а также планируемое теперь новым министром экономики Катериной Райхе (ХДС) субсидирование газовых электростанций, которого отчаянно требуют предприятия для стабилизации электросетей, вместе с субсидиями на электромобильность и водород, вероятно, будут поглощать десятки миллиардов евро в год.

Однако для повышения конкурентоспособности федеральное правительство стремится не только компенсировать последствия роста цен на энергоносители с помощью субсидий, но и предоставить дополнительную финансовую помощь и налоговые льготы, призванные поддержать предприятия в других областях. Это, среди прочего, должен обеспечить согласованный в коалиционном соглашении и уже анонсированный министром финансов Ларсом Клингбайлем (СДПГ) с 1 июля «инвестиционный стимул», который позволит предприятиям производить специальные амортизационные отчисления в размере до 30% на инвестиции в оборудование. Очевидно, эта мера также направлена на то, чтобы побудить к переосмыслению своих действий компании, которые из-за растущих затрат на энергию сокращают инвестиции или намерены это сделать. По истечении срока действия этого стимула, с 2028 г., снижение корпоративных налогов должно облегчить бремя компаний и укрепить их конкурентоспособность. По данным Handelsblatt, «инвестиционный стимул» позволит предприятиям сэкономить 2,5 млрд € в 2025 г. В 2026 г. эта сумма составит 8,1 млрд €, а к 2029 г. – и 11,3 млрд €.

Политика реформ – пустые слова

Объявленный канцлером Фридрихом Мерцем в его первом правительственном заявлении «экономический поворот» с его основными мерами экономической политики – субсидированием затрат на электроэнергию, электромобильность и «зеленый» водород, субсидированием через соглашения о защите климата, специальными амортизационными отчислениями и снижением налогов для предприятий (в основном на улучшение конкурентоспособности предприятий за счет субсидий, с одной стороны, максимально компенсируя экономические последствия климатической политики, а с другой – компенсируя стагнацию производительности). Однако это не «поворот», а продолжение экономической политики последних десятилетий, в рамках которой для предотвращения кризисов были созданы благоприятные экономические и денежно-кредитные условия, направленные на выживание даже самых неконкурентоспособных и низкопроизводительных предприятий.

Вместо того чтобы стимулировать конкуренцию за создание эффективных и высокопроизводительных бизнес-процессов и обеспечить вытеснение менее производительных предприятий, была создана экономика, в которой экономический успех и выживание компаний всё в большей степени зависят от благоприятного государственного регулирования, низких процентных ставок, протекционизма и раздутых субсидий. Предприятия могут рассчитывать на то, что эти государственные меры обеспечат им достаточную защиту от инновационных и высокопроизводительных конкурентов, что, однако, еще больше снижает их стимулы к внедрению капиталоемких и рискованных инноваций в продукцию и процессы.

Учитывая экономический спад, продолжающийся уже почти три года, и тот факт, что валовой внутренний продукт сегодня не превышает показателей конца 2019 г., новое федеральное правительство теперь еще более активно использует субсидии для стабилизации предприятий и поддержания их конкурентоспособности, несмотря на стагнацию производительности. Для реализации этой задачи правительство будет вынуждено в значительной степени изъять субсидии из основного бюджета, чтобы использовать высвободившиеся финансовые ресурсы на потребление. Таким образом, в итоге дополнительный триллион евро будет потрачен не на инвестиции, а фактически в значительной степени на потребление.

Таким образом, «экономический поворот», объявленный канцлером Мерцем в его первом правительственном заявлении, призванный «вернуть экономику Германии на путь роста», «чтобы возобновить обещание процветания для всех», закончится однодневной авантюрой. До тех пор, пока не будет пересмотрена разрушающая благосостояние климатическая политика и не будут приняты меры по повышению производительности труда, обещание растущего благосостояния для всех, по крайней мере для большинства работающих, останется пустыми словами.

Александр ХОРН, «Еврейская панорама»