Лозаннский блеф и перспективы Израиля

Помпезные заявления политиков в Лозанне по поводу “достижения ядерного соглашения” с Ираном точнее всего резюмировал глава иранского МИДа Мохаммед Зариф, выступавший последним и сообщивший, что “нет согласия и нет обязательств до 30 июня”.

Другими словами, звонкая риторика, по накалу патетики не уступающая известной речи Чемберлена, лишь позволила нынешнему президенту США Бараку Хусейну Обаме и госсекретарю Джону Керри сохранить лицо, избежав признания в том, что и на этот раз в переговорах с аятоллами никакого реального прогресса они не достигли.

С ноября 2013 года, получив частичное освобождение от санкций авансом, Иран продолжает свою ядерную программу, по сути ни в чём не уступив. Смысл же последних “договоренностей” в Лозанне в том, что теперь у фундаменталистского режима есть ещё три месяца.

Будет ли в июне достигнуто окончательное соглашение, сказать трудно. Ясно одно — тот пакет договоренностей, который был представлен на днях Госдепартаментом США, не станет препятствием для создания Ираном ядерной бомбы.

Согласно опубликованной информации, Иран должен обязаться в ближайшие 15 лет не обогащать уран выше 3,67%, то есть не достигать оружейного уровня в 20%, и использовать для этого только завод в Натанзе, но не реактор в Араке и не закрытый от международного контроля объект в Фордо.

Иран также продолжит эксплуатировать около 5000 из 19.000 имеющихся у него центрифуг в течение 10 лет и оставит себе 300 килограммов уже обогащённого урана, передав остальные запасы на хранение в другую страну (вероятно, в Россию).

Временные ограничения, накладываемые на проект, возможно, затормозят его развитие, но не остановят полностью. И это при условии, что не раз нарушавшие свои обещания в прошлом лидеры Ирана вообще станут соблюдать договор. А главное, в отличие от Барака Обамы, региональным соседям исламского государства отнюдь не все равно, что будет через 10-15 лет, когда временные рамки сделки истекут.

Как заметил премьер-министр Биньямин Нетаниягу, сделка в её нынешнем виде “не закроет ни одного ядерного объекта в Иране, не уничтожит ни одну центрифугу и не прекратит разработки”, более того, добавил он, “соглашение дает международную легитимацию незаконной ядерной программе и оставляет Ирану инфраструктуру”.

Опровергая утверждения Барака Обамы о том, что альтернативой сделке стала бы война, Нетаниягу напомнил, что “решительное усиление давления”, то есть продолжение и расширение международных экономических санкций, которые, собственно, и вынудили Иран пойти на переговоры, стали бы куда более эффективным методом обуздания амбиций режима.

Более того, санкции, ослабляющие экономические возможности Ирана могли бы не только затормозить его ядерную программу. Они заставили бы режим начать процесс демократизации внутри страны, а также подорвали бы способность поддерживать “Хизбаллу”, ХАМАС, хуситов и остальную диверсионную сеть, охватывающую десятки стран, вынудив прекратить военную экспансию в Сирии, Ливане, Ираке, Йемене и поддержку террора против Израиля.

Следует понимать, что для Израиля ослабление Ирана с помощью санкций важнее торможения ядерной программы. Поскольку большую угрозу для еврейского государства представляют не потенциальная бомба в руках аятолл, а реальные запасы ракет “Хизбаллы” и ХАМАСа и военная мощь этих организаций. Поэтому чем дольше удастся удерживать Иран в узде санкций, тем более безопасным будет положение Израиля.

Однако Барак Обама, для которого соглашение с иранскими экстремистами, вероятно, станет единственным международным проектом, не потерпевшим фиаско сразу же, прилагает все усилия для того, чтобы убедить мировое и в первую очередь американское общество в целесообразности сделки, утверждая, будто речь идет об “очень хорошем” договоре, избавляющем мир от иранской ядерной бомбы.

В то же время, региональный хаос, последовавший за каирской речью Обамы в 2009 году, поддержка “Братьев-мусульман”, нерешительная позиция по Сирии, непонимание роли Турции в укреплении “Исламского халифата”, поощрение иранской экспансии, маниакальная обсессия в отношении создания арабского государства за счёт интересов Израиля и другие, менее значимые просчёты и ошибки, заставляют усомниться в компетентности и адекватности действий президента США на Ближнем Востоке.

Безусловно, Обама использует все свои возможности для снятия с Ирана экономических санкций. Единственной структурой, способной оказать ему эффективное противодействие на этом пути, является Конгресс США, который может не ратифицировать их отмену и наоборот — ввести дополнительные санкции. Но сумеют ли сенаторы нейтрализовать разрушительную энергию своего президента, заранее обвиняющего тех, кто выступит против его сделки с исламскими фанатиками в развязывании войны, совершенно не ясно.

В то же время, нет сомнений, что сенатор, который всё же сумеет организовать Конгресс против сомнительных инициатив Барака Обамы, обеспечит себе реальную перспективу стать следующим президентом США.

В борьбе Конгресса с планами Обамы дать легитимацию тираническому режиму аятолл важным фактором может стать требование о необходимости прекращения репрессий со стороны иранских лидеров по отношению к противникам режима и отказе от постоянно озвучиваемых угроз уничтожить Израиль.

В этом смысле призыв израильского премьера, потребовавшего в качестве обязательного условия сделки с Ираном признания права еврейского государства на существование, может стать тем инструментом, который позволит конгрессменам парировать демагогию Обамы.

В то же время, Израилю не стоит рассчитывать исключительно на способность американских сенаторов обуздать гиперактивность своего президента. Для еврейского народа важнейшим отличием 2015 года от 1938-го заключается в существовании собственной армии и её военно-технической региональной гегемонии.

Таким образом, лоббирование сохранения экономического давления на Иран через Конгресс и укрепление собственной экономической и военно-технической базы является наиболее правильной стратегией для еврейского государства.

При этом на сотрудничество с арабскими странами Израилю, вероятно, рассчитывать не стоит, поскольку новый король Саудовской Аравии, возглавляющий суннитский антииранский союз, судя по всему, испытывает куда меньше антагонизма к “Братьям-мусульманам”, чем его предшественник. Это же в свою очередь означает то, что и само королевство и вассальные ему княжества Залива и Египет не будут настолько готовы к сотрудничеству с Израилем, как до сих пор.

В то же время разгорающееся противостояние арабов и персов, вероятно, на долгие годы займет обе враждебные еврейскому государству стороны и это вряд ли можно назвать плохими новостями.

Александр Непомнящий
9tv.co.il