Ливанская мозаика

Если говорить о том, что происходит в непосредственной близости от израильских границ, ливанские события на фоне гражданской войны в Сирии, казалось бы, отошли на второй план. Вместе с тем, Ливан, откуда на данный момент исходит самая серьезная угроза безопасности Израиля в лице “Хизбаллы”, живет активной жизнью, и эта шиитская группировка играет в ней важнейшую роль. Конечно, бывали в Стране Кедров времена более бурные и судьбоносные, но тем не менее…

С конца 2016 года в Ливане было сформировано новое правительство во главе с главным политическим оппонентом “Хизбаллы”, лидером основной части ливанских суннитов Саадом аль-Харири, сыном бывшего премьера Рафика аль-Харири, убитого в 2005 году боевиками шиитской организации почти наверняка по заказу сирийского президента Башара Асада. Несколько ранее Асад, противником которого был ливанский политик, открыто угрожал ему расправой во время очной встречи. Назначение аль-Харири премьером Ливана стало возможным, когда он согласился поддержать избрание на пост президента страны христианина-маронита, отставного генерала Мишеля Ауна, союзника “Хизбаллы” (по конституции этой страны президентом может быть только христианин, премьером – мусульманин-суннит, а шиитам отдана должность спикера парламента, которую в течение многих лет занимает глава движения АМАЛ Наби Бэри). Однако назначение Саада аль-Харири премьером вовсе не означает, что его кабинет настроен против “Хизбаллы”. После длительных переговоров было решено, что в него войдут 30 министров вместо изначально планировавшихся 24-х. Так вот, на момент формирования правительства (всегда надо принимать во внимание специфическую динамику ливанской внутренней политики) тех, кого можно отнести к сторонникам “Хизбаллы”, в его составе было 17 человек. Иными словами, теперь шиитская организация имеет в новом кабинете фактически решающий вес и право вето.

Кстати, сама “Хизбалла” не проявила особого стремления к внушительному формальному представительству в ливанском руководстве, и у нее всего два министерских поста: промышленности, а также… по делам молодежи и спорта, но ведь реальное влияние гораздо важнее подобных формальностей. Несмотря на весьма скромное присутствие в кабинете, от фактов никуда не деться: представители “Хизбаллы” заседают в правительстве Ливана, и в случае гипотетического военного конфликта с Израилем это сыграет немаловажную роль. При таком сценарии ливанскому руководству будет гораздо труднее выйти сухим из воды с утверждениями типа “мы тут ни при чем, это все “Хизбалла”. Теперь у Израиля имеется особо веская причина в случае войны не только наносить удары по шиитской группировке, но и наказать непосредственно ливанские власти со всеми вытекающими для них отсюда последствиями. Судя по источникам в Иерусалиме и командовании ЦАХАЛа, отсидеться в стороне, как не раз бывало раньше, официальному Бейруту и госструктурам вряд ли удастся.

Говоря о внутриливанской политике, которую невозможно отделить от политики внешней, нельзя не упомянуть и об одном из главных ее действующих лиц на протяжении целых 40 лет, лидера друзской общины Валида Джумблата. Поразительный перевертыш, о жизненном пути которого можно писать книги и снимать фильмы, имел, казалось бы, совсем немного шансов дожить до своих нынешних 68-ми, однако ему это удалось. В минувшем месяце лидер друзов объявил, что уходит на заслуженный отдых, и, как принято в феодально-клановых сообществах, передал бразды правления Прогрессивно-Социалистической партией своей сыну Таймуру. То, как Джумблат неоднократно переходил из стана в стан и заключал самые разнообразные союзы, напоминает разве что времена феодального средневековья, но таковы ливанские реалии. На первый взгляд, друзский политик должен был быть достоин глубокого презрения за столь откровенную беспринципность, если бы не несколько “но”. Да, он таков, но ему никак не откажешь в личном мужестве, а кроме того, если ты лидер небольшой по численности общины (200-250 тысяч в более чем 4-миллионной стране), где все покупается и продается, где действуют очень серьезные и опасные силы, ты должен уметь вертеться ради блага своего народа, а то и ради его выживания. И Валид Джумблат делал это с большим успехом. Именно поэтому он и его друзы, несмотря на небольшую их численность, но во многом благодаря значительной боеспособности, не раз и не два становились чуть ли не вершителями судеб или, по меньшей мере, важнейшим фактором в ливанской политике.

Стоит перечислить здесь лишь несколько вех в биографии этого аса выживания и переходов на другую сторону. Его отец Камаль Джумблат, лидер ПСП и, между прочим, лауреат Ленинской премии “За укрепление мира между народами”, был ликвидирован по приказу Хафеза Асада (правда, формально это не доказано) в марте 1977 года, когда Валиду было 28 лет. Несколько лет ушло у наследника на завоевание авторитета, чему во многом поспособствовала вооруженная борьба с Израилем, которую друзские формирования вели с ЦАХАЛом во время его нахождения в Ливане в преддверии отступления на юг страны, в так называемую зону безопасности. Среди прочего, сошелся Джумблат и с сирийским режимом, убившим его отца. Но в 2005 году, после гибели Рафика аль-Харири, именно он стал одним из основных инициаторов “революции кедров”, приведшей к уходу сирийских войск из Ливана. В те дни, да и впоследствии, когда сирийцы и их союзники из “Хизбаллы” развернули в этой стране массовый террор для ликвидации своих противников, жизнь Джумблата висела буквально на волоске. Он это прекрасно осознавал – вот характерный пример его мужества. Кстати, тогда в одном из своих выступлений он назвал Башара Асада собакой… Но ни его роль в событиях 2005 года, ни оскорбления, ни тот факт, что и в течение нескольких последующих лет Джумблат был яростным оппонентом “Хизбаллы” и Дамаска, не помешали лидеру друзов в дальнейшем помириться и с тем же Асадом (они даже встречались лично), и с шиитской группировкой. Фактически он умудрился перейти из лагеря аль-Харири, в котором был чуть ли не главной фигурой, в лагерь Насраллы. Хотя почти всё в Ливане относительно…

Даже как-то не верится, что такой “матерый человечище”, по нынешним меркам, вовсе не старик, уходит из большой политики. Удастся ли его сыну занять в ливанских реалиях столь же значимое место? По теории вероятности – вряд ли. С другой стороны, после гибели Камаля в 1977 году тоже мало кто считал, что его молодой отпрыск-журналист станет одним из вершителей судеб Ливана в течение 40 лет…

Правда, сегодня главный вершитель судеб Страны Кедров – “Хизбалла”, которая даже не пытается скрывать, кто в доме хозяин, к вящему неудовольствию своих многочисленных противников. Всего лишь пару примеров. В начале апреля боевики “Хизбаллы”, в масках и черной униформе, устроили в Бейруте массовую облаву на наркоторговцев, фактически заменив собой полицию. Эта наглая узурпация функций госструктур на фоне того, что саму “Хизбаллу” постоянно обвиняют в крышевании наркоторговли с целью извлечения прибыли для нужд организации, и стал причиной гнева оппонентов. А во время недавней конференции Лиги арабских государств, на которой присутствовал Мишель Аун, два его бывших коллеги-президента, а также три бывших премьера письменно обратились в ЛАГ с резкой критикой того факта, что “Хизбалла” по-прежнему остается формированием, незаконно сохранившим свое вооружение…

Ну, а в конце прошлой недели ответственный за пропаганду в “Хизбалле” Мохаммед Афиф устроил для местных и иностранных журналистов экскурсию на ливано-израильскую границу. Здесь офицер организации по имени Ихаб в камуфляже, как будто бы он представитель официальных военных властей, прочитал журналистам пространную лекцию о действиях Израиля, дислокации сил ЦАХАЛа и т.п. Эта подмена собой государства, судя по всему, призванная отвлечь внимание ливанской и арабской общественности от действий “Хизбаллы” в Сирии (для достижения многих своих политических целей организация всегда использует израильскую тему), вызвала резкое возмущение противников “Хизбаллы”. Ливанскому премьеру, срочно совершившему поездку на юг страны, пришлось выступать с осуждением этой “пресс-конференции”…

Что касается самой “Хизбаллы”, в последние недели она довольно неожиданно оказалась в эпицентре психологической войны, причем не совсем понятно кем ведущейся. Правда, в нашем регионе чаще без повода, хотя иногда и с таковым, принято искать в подобных делах израильский след. Связаны эти события с загадочной гибелью под Дамаском в мае 2016 года командира боевого крыла организации Мустафы Бадр ад-Дина, которого международный трибунал считал главным подозреваемым в деле об убийстве бывшего премьера Рафика аль-Харири. Согласно официальной версии, погиб человек №1 в военной иерархии организации во время обстрела со стороны сирийских повстанцев. Не так давно саудовская телекомпания “Аль-Арабия” опубликовала расследование, в котором говорится, что Бадр ад-Дин был застрелен своими сразу после встречи с генералом Касемом Сулеймани, командующим “Кодса” (фактически спецслужба иранского Корпуса стражей исламской революции), причем генерал лично договорился об этой ликвидации с Хасаном Насраллой, так как по ряду причин Бадр ад-Дин “Хизбаллы” встал обоим поперек дороги. Якобы застрелил его некий Ибрагим Хусейн Джеззини, который, как утверждают авторы, является доверенным лицом Насраллы и руководит недавно созданным отрядом, обеспечивающим безопасность генсека.

Все это, конечно, интересно, но особый оттенок происходящему придало то, что беспрецедентным образом начальник генерального штаба ЦАХАЛа Гади Айзенкот в одном из своих публичных выступлений практически прямым текстом намекнул, что расследование “Аль-Арабии” близко к истине. А в самом Ливане – в социальных сетях и даже на рекламных щитах – стали появляться загадочные объявления с разными подробностями убийства, а также лозунгами типа “Ваше молчание означает признание”. Среди прочего, в “Youtube” появилось видео с выступлением женщины, лица которой не видно, а голос изменен. Она представилась любовницей Бадр ад-Дина и рассказала, что командира боевого крыла “Хизбаллы” убили предатели (то бишь его соратники), а ведь она предупреждала его о возможности такого исхода. Говоря о расследовании “Аль-Арабии”, женщина сказала, что наконец-то мир узнал правду…

В свете этих и других подробностей – а особенно любопытно в данном контексте заявление Айзенкота, – думаю, что загадочная смерть Мустафы Бадр ад-Дина, фигурально выражаясь, еще напомнит о себе…

Давид Шарп
“Новости недели”