Латиноамериканские популисты настоящего и прошлого: что их объединяет, а что разнит

Оказавшийся под ударом после победы Маурисио Макри, латиноамериканский неопопулизм является политическим феноменом, исторически укорененным на континенте.

Победу бизнесмена Маурисио Макри на аргентинских выборах 22 ноября можно интерпретировать не только как поражение «киршнеризма». Аргентинцы сделали выбор в пользу обновления в регионе, где неопопулистские лидеры — снискавшие себе славу не столько управленческими способностями, сколько риторическим мастерством — удерживали власть на протяжении первых пятнадцати лет двадцать первого века. А это может быть признаком того, что неопопулистский цикл в Латинской Америке изжил себя.

Неопопулизм объединяет правительства Уго Чавеса и Николаса Мадуро в Венесуэле, Эво Моралеса в Боливии и Нестора и Кристины Киршнер в Аргентине. Харизматичные и авторитарные лидеры, Чавес и Кристина сумели подорвать свободное и независимое функционирование правосудия, прессы и парламента, чтобы расширить собственные полномочия. Все они завоевали популярность, распределяя блага среди наиболее бедных слоев населения, и удачно воспользовались периодом экономического бума, спровоцированного высокими ценами на сырьевые товары, экспортируемые страной-нефтедобытчиком — в случае Венесуэлы, или на сельскохозяйственную продукцию — в случае Аргентины. В Венесуэле распределительные программы Чавеса финансировались государственной нефтяной компанией PDVSA. Кристина в Аргентине с той же целью национализировала нефтяную компанию YPF.

Сейчас, ввиду низких цен на сырье и плачевного состояния государственных финансов, политические проекты неопопулистов в этих странах оказываются под угрозой. Высокий уровень инфляции и безработица угрожают беднейшим слоям населения. В Аргентине ситуация критическая. Помимо разоренного государственного бюджета, инфляция здесь, по данным независимых показателей, приближается к 35% (официальные данные находятся под контролем правительства Киршнер). Подобный стиль правления коренится в первом правительстве экс-президента Аргентины Хуана Доминго Перона (1946-1955). «Меня не волнует инфляция. Это дело экономистов. Мое дело — политика», — эти слова принадлежат Перону, но идеально характеризуют управление и дискурс Кристины.

Перон пришел к власти в первый период латиноамериканского популизма, начавшийся в 1930-е годы и также представленный Жетулиу Варгашем в Бразилии и Лазаро Карденасом в Мексике. Это была эпоха экономического кризиса: фондовый рынок США в 1929 году пережил крах. С началом Второй мировой войны положение ухудшилось. События вынуждали страны латиноамериканского региона приступить к индустриализации. Варгаш, Карденас и Перон создали трудовое законодательство, закреплявшее права трудящихся, что сделало их «героями нации» в глазах значительной части населения.

В отличие от Варгаша и Карденаса, Перон порвал с предшествовавшей ему олигархией. «Вот почему популизм в Аргентине стал отдельным течением — перонизмом», — объясняет Франсишку Веффорт (Francisco Weffort), один из наиболее авторитетных исследователей популизма в Бразилии. По его словам, Перон насаждал в Аргентине антилиберальную культуру и выдвинул идею о том, что главную роль в развитии страны должно взять на себя государство. Едва ли Макри откажется от этого дискурса — во время своей предвыборной кампании он превозносил достижения Перона. Но ожидается, что на практике новый президент предпримет соответствующие меры и порвет с популизмом в духе Киршнер, например, открыв Аргентину для мирового рынка.

В Бразилии не произошло разрыва, поощряемого Пероном в Аргентине. Либерализм, оставшийся в наследство от империи, смог удержаться при правительстве Варгаша. Жетулиу был не только «отцом бедняков», но и крупным землевладельцем. «Он происходил из Старой Республики, был министром при президенте Вашингтоне Луише, и его правительство рассчитывало на участие инакомыслящих олигархов», — говорит Веттфорт. Именно поэтому ученые классифицируют бразильский популизм как гибридный.

Правительство экс-президента Луиша Инасио Лулы да Силва является отражением этой традиции, выражая как популистские, так и антипопулистские воззрения. Расширив такие программы, как Bolsa Familia («Семейное пособие»), Лула получил поддержку у менее состоятельных бразильцев. Проводя инфляционное таргетирование и эффективно используя ресурсы в течение почти всего времени пребывания в должности, Лула смог угодить рынку. В отличие от него, правительство Дилмы Русеф дезорганизовало государственные финансы — а чтобы оправдать увеличение расходов, Дилма обратилась к популистской риторике, утверждая, что делается это для защиты социальных достижений и рабочих мест. И то, и другое в настоящее время находится под угрозой ввиду инфляции и безработицы.

Винисиус Горчески (Vinicius Gorczeski)
Источник