Как в России поддерживается рейтинг Путина

Популярность президента России Владимира Путина, очевидно, противоречит законам политической физики. Несмотря на то, что цена на нефть опустилась ниже 50 долларов за баррель, а российская экономика вошла в штопор, рейтинг одобрения Путина держится выше отметки в 80%, по всей видимости, полностью игнорируя действие законов всемирного тяготения.

Однако эту цифру не стоит принимать за чистую монету.

Более тщательный анализ особенно необходим, потому что чем чаще в прессе упоминается заоблачный рейтинг Путина, тем прочнее он закрепляется в сознании людей. Западные СМИ и политические аналитики часто упоминают эти рейтинги, забывая при этом критически оценивать их в сопутствующем контексте.

Во-первых, популярность Путина обусловлена информационным вакуумом. Набор неформальных инструментов цензуры, активно используемых Кремлем, делает практически невозможным обсуждение важных вопросов и действий властей средствами массовой информации. Сегодня независимые оценки редко доходят до россиян по каналам телевидения и радио. В последние месяцы правительство еще больше закрутило гайки, оказывая давление даже на нишевые СМИ, такие, как новостной сайт Lenta.ru, газета «Ведомости» и московский телеканал «Дождь». Между тем, государственная пропаганда лихорадочно забивает головы телезрителей потоком односторонней и ложной информацией, направленной на то, чтобы представить лидеров страны в самом положительном свете и обвинить во всех проблемах «фашистов», «иностранных агентов» и «пятую колонну».

Во-вторых, политические репрессии Путина предполагают, что лишь самые отважные и самоотверженные люди способны бросить вызов его режиму. Потенциальные лидеры оппозиции либо удаляются, либо шельмуются или ассимилируются, прежде чем они становятся настолько популярны, чтобы представлять угрозу. 80%-ный показатель популярности говорит лишь о том, что россияне не видят достойной альтернативы Путину.

В-третьих, все больше образованных профессионалов покидают Россию. По данным Росстата, с 2012 по 2013 годы из России уехали более 300 тысяч человек — по времени эта волна эмиграции совпала с возвращением Путина на третий президентский срок. После аннексии Крыма в 2014 году темпы эмиграции лишь возросли. Для сравнения в 2010-2011 годах Россию покинули примерно 70 тысяч человек. Сливки российского общества голосуют ногами, покидая опустошенную и все более коррумпированную среду ради более благоприятных условий, где они в состоянии продуктивно применить свои таланты.

В-четвертых, власти России опираются на диверсионную тактику — примером может служить аннексия Крыма, чтобы отвлечь внимание от углубляющихся экономических проблем в стране. В прошлом Кремль использовал рост цен на нефть, чтобы повысить уровень жизни россиян. Внезапное обращение Путина к национализму и территориальной экспансии свидетельствует о его отчаянных попытках сохранить свой высокий рейтинг.

Все это говорит о многом. Сегодня Кремлю приходится работать гораздо усерднее, чтобы обеспечить поддержку режима. Ужесточение пропаганды и репрессий предполагает, что российский народ относится к Путину все критичнее. И чтобы компенсировать это, государственный аппарат вынужден работать с усиленной нагрузкой.

Хотя страх и непрозрачность, скрывающие от нас российскую систему, мешают нам понять настоящий масштаб популярности Путина, мы знаем, что действующий режим намеревается оставаться у власти вечно, независимо от своей эффективности. И обычные россияне тоже это понимают. Огромные инвестиции государства в инструменты принуждения и манипуляции необходимы, потому что руководству России не хватает по-настоящему демократического мандата.

Подвергнуть высокий рейтинг Путина тщательной проверке необходимо, потому что западные обозреватели часто попадают в ловушку, воспринимая российского президента так, как они воспринимали бы демократически избранного лидера. Несмотря на обстановку принуждения, которая лежит в основе рейтинга Путина, западные СМИ слишком часто сообщают о результатах опросов жизнерадостно, а иногда даже с некоторым восхищением и благоговением, допуская, что в рамках демократий политики были бы счастливы иметь такие высокие рейтинги.

Однако это может привести к тому, что завистливые демократические лидеры захотят сломать фундаментальные основы демократии, в том числе независимые СМИ, гражданское общество и политическую оппозицию, чтобы достичь уровня «популярности» Путина. Но мы не должны мириться с определением популярности, которая достигается путем принуждения, цензуры и пропаганды.

Возможно, Путину удастся сохранить поддержку определенных сегментов российского общества. Однако учитывая степень подконтрольности госструктурам процесса формирования рейтинга его «популярности», лишенные всякой критики сообщения о заоблачных рейтингах Путина оказывают медвежью услугу, подпитывая ложную идею о его недосягаемости.

Проницательные лидеры прекрасно понимают, что восприятие власти обуславливает степень ее влияния в реальности. Источники кремлевской пропаганды усердно трудятся, чтобы сформировать нужное восприятие власти у зависимой от нее внутренней аудитории. У наблюдателей, находящихся за пределами влияния Кремля, нет подобных оправданий, поэтому они должны относиться к рейтингу популярности Путина с гораздо большей долей скептицизма.

Кристофер Уокер (Christopher Walker), Роберт Орттунг (Robert Orttung)
(“The Washington Post”, США)
inosmi.ru