Как понравиться многонациональным компаниям

Воспользуется ли Украина декитаизацией мировой экономики?

Фундамент каждой экономики – малый бизнес. На него приходится 90–98% всех юридических лиц. Так в Европейском Союзе микропредприятия (до 10 человек) составляют 93,5% всех коммерческих организаций. Малый бизнес (от 10 до 49 занятых) представляет 5,5%, средний – (50–249 работников) – 0,9%, а большой бизнес (более 250 работников) – это только 0,2% всех юрлиц. Всего в ЕС 23,4 млн предприятий. На них занято 127,6 млн работников. Они генерируют 6496 млрд. добавленной стоимости (данные за 2020 г.)

Вот как выглядит расклад по занятости в ЕС:

– в микробизнесе заняты 29,2% рабочей силы,

– малый бизнес – 19,4%,

– в среднем бизнесе – 15,7%,

– в большом бизнесе – 35,7%.

Вот структура производства добавленной стоимости:

– микробизнес генерирует 18,6% добавленной стоимости,

– малый бизнес – 16,8%,

– средний бизнес – 17,1%,

– большой бизнес – 47,5%.

Особая категория бизнеса – мультинациональные компании (multinational companies (MNCs). Они охватывают своими сетями практически весь мир. Они оптимизируют своё производство под те регуляторные, правовые, налоговые, денежные режимы, которые создают разные страны по всему миру. Конкуренцию юрисдикций никто не отменял. Более того, в условиях технологических дизрупций, высоких рисков безопасности, растущего торгового протекционизма многие МНК (мультинациональные компании) пересматривают свои стратегии развития.

Китай – это то место, где происходит самая большая ревизия планов/стратегий МНК. Эта страна теряет страновую конкурентоспособность. Речь не только о грубых ошибках в экономической политике, накоплении долгов и надувании пузырей. Большой международный бизнес явно обеспокоен растущим большевизмом/марксизмом китайских властей. Те сравнительные страновые преимущества, которые были в этой стране в 1990–2010-х, уходят в прошлое. В атмосфере многочисленных международных форумов, конференций и корпоративных мозговых штурмов открыто звучит вопрос: «Если не Китай, то кто?»

Марьяж МНК и Китая был продолжительным и взаимовыгодным. В период 1990–2019 гг. темпы роста реального ВВП Поднебесной составили почти 10%. Среднегодовой доход домашнего хозяйства вырос с ~$750 до ~$13000. Партнёрство МНК и Китая было таким тесным, что в течение этого периода МНК давали работу для 16 млн. человек. Они корпорации формировали более половину китайского экспорта. В 2020 г. совокупные активы и выручка МНК в Китае превышали $3 трлн. Это ~20% ВВП Китая. Они платили зарплату на 40% выше, чем средняя по стране. МНК принесли в Китай качественные управленческие практики, содействовали быстрому росту производительности труда. Однако всё меняется.

В 2010 г. число МНК, которые считают Китай одним из трёх страновых приоритетов, было 77%, в 2022 г. осталось только 45%. Международный большой бизнес чувствителен к напряжению Китая в отношениях с ЕС и США. Существенно выросли риски проблем в глобальных цепочках ценности, особенно в критически важных секторах. Совокупный страновой долг Китая (государственный и корпоративный) вплотную приблизился к 280% ВВП. Это исторический рекорд.

Для МНК резко обострилась конкуренция со стороны китайского бизнеса. Доля выручки, получаемая МНК в Китае в общем объёме выручки, сократилась с 16% в 2006 г. до 10% в 2020 г. За последнее десятилетие доля китайских компаний на внутреннем рынке в таких секторах, как электроника, сеть 5G, инфраструктура, розница увеличилась на 20–40 процентных пунктов. Доля расходов на науку и исследования (R&D) у китайских компаний, которые котируются на фондовом рынке, в три раза больше, чем у некитайским компаний из списка Fortune 500. Китайский рынок составляет 25–40% глобального рынка в таких секторах, как автомобили, люксовые автомобили, люксовые потребительские товары и промышленное оборудование. По оценке McKinsey Global Institute к 2030 г. 40–50% населения Китая будут жить в городах с высоким уровнем доходов.

Нет сомнений, что МНК внесли большой вклад в создание современной китайской экономики. Сейчас наступает время ответа на стратегический вопрос: «Уйти или остаться?» Оценка самых разных факторов влияет на ответ для каждой МНК. Они должны оценить меры по нейтрализации рисков в шести сферах:

– капитал и собственность. Как встроиться в китайский и глобальный капитал и создать устойчивую бизнес-модель? Нужно ли закрывать отделения в Китае?

– Цепочки поставок (supply chains): что можно локализировать, а что диверсифицировать?

– Инновации: каков объём инновационной деятельности должен остаться в Китае, и что делать с остальным НИОКР?

– Брендирование: можно ли создавать бренды, которые привлекательны местных потребителям с учётом силы глобальных брендов?

– Талант: какова должна быть политика занятости в отношении китайских работников при использовании талантов мирового рынка?

– Технология и данные: как локализовать инфраструктуру технологий и данных в соответствии с требованиями китайского законодательства и одновременно выполнить требования глобальных протоколов безопасности?

Нет сомнений, что со стороны МНК окно возможности открывается. Ключевой вопрос в следующем: «Что предлагает Украина для мультинациональных компаний в рамках их стратегий по сбалансированию рисков и возможностей в отношениях с Китаем?» Понятное дело, конкуренцию юрисдикций никто не отменял. Наши конкуренты – это практически все страны Евросоюза, страны ОЭСР.

Есть ли у нас ёмкий внутренний рынок? – К сожалению нет. Экономика в ~$160–200 млрд (0,16% мирового ВВП) – это слабый аргумент при убеждении МНК переместить часть своей цепочки генерации ценности в Украину.

Есть ли у нас излишки молодой, высококвалифицированной рабочей силы? – К сожалению, нет. Наша демографическая ситуация ещё хуже, чем в Китае, а рынок труда продолжает оставаться в регуляторном кошмаре.

Есть ли у нас мощные, авторитетные, пользующиеся доверием МНК правовые институты, гарантирующие защиту прав собственности? – К сожалению, нет. Украинский и международный бизнес, включая Омбудсмена, солидарны в том, что принципы верховенства права и добросовестности предпринимателя в стране очень слабые.

Есть ли у нас качественная макроэкономическая политика? – К сожалению, нет. Инфляция, долги, хронический дефицит бюджета, зашкварная налоговая система, запредельное валютное регулирование, отношение к Предпринимателю, как к гусю для ощипывания и растущая доминация Государства в экономике – всё скорее блокирует, чем укрепляет желание МНК зайти в Украину.

И всё это на фоне чрезвычайно высоких рисков, связанных с российской войной в Украине. Да, после нашей победы в страну придут деньги. Международные организации, государства выберут себе объекты для инвестиций. Это скорее всего, будут большие инфраструктурные проекты, в том числе в энергетике и транспорте. Эти проекты будут реализовываться только при согласии и участии VIP-распорядителей и потребителей чужого Украины. Да, приток этих денег в страну позитивно отразиться на динамике ВВП, на улучшении средних макроэкономических показателей. Однако эти деньги быстро закончатся. Риски воспроизведения пути Ирака очень высоки. А ведь у нас может быть послевоенная Германия или Япония. Создание финансовых, регуляторных, налоговых, инфраструктурных преимуществ – вот единственный путь переманить к себе хотя бы часть МНК Китая.

Наша судебная система должна включать элемент английского права для защиты прав инвесторов.

Наша налоговая система должна быть проще и выгоднее для большого и малого бизнеса.

Мы не можем заставлять МНК работать только в гривне, в текущем режиме валютного и финансового контроля.

Мы не можем рассчитывать на динамичный рынок труда в режиме существующего трудового законодательства.

Наша регуляторная система, параметры делового климата, должны быть понятными, предсказуемыми, выгодными для МНК и для малого бизнеса. Создавать особые зоны или бизнес резервации для МНК – это разрушить баланс между украинским предпринимательством и крупным иностранным бизнесом – не в нашу пользу.

Для успешной конкуренции за ресурсы, активы и нематериальные активы мультинациональных компаний Украина обязана предложить экономическую свободу. Это как раз тот актив, которого она сама никогда не имела. Не имела, потому что у VIP-распорядителей и потребителей чужого страны на протяжении 30+ лет были другие приоритеты. Не страну развивать, а себя любимых обогащать. Поэтому либо мы начнём глубокие экономические реформы сейчас – и тогда шансы для привлечения триллионов долларов от МНК будут реальными – либо будем почивать на лаврах воинской славы наших героев. Как бы горько это не осознавать, военные победы автоматически не ведут к победам экономическим. Это убедительно доказывает история. Нет оснований считать, что с Украиной будет иначе.

Автор: Ярослав Романчук