К мексиканцам — за языком!

Кому, скажите, незнакомо выражение “взять языка”? Чай, все книги в детстве читали и фильмы видели. В Штатах (это тоже не секрет) “взять языка” трансформировалось во “взять язык”. То бишь овладеть им, как Отелло Дездемоной, еще до интриг подлющего Яго.

Игорь ЦЕСАРСКИЙ

Увы, лежит этот язык не на обочине, а по самому центру дороги и поднять его бывает крайне сложно. Особенно, когда мозги уже не те или не совсем те… В итоге кто-то обходит его, причем весьма ловко, а кому-то приходится делать умный вид в момент, когда чужеродные слова отлетают от ушей, как об стенку горох.

Итак, довелось мне слышать в исчезнувшие за дымкой (а точней, дыминой) двухтысячных, девяностые годы о том, как группа лиц, не изъяснявшихся легко на языке Шекспира и Билла Клинтона, отправилась в ближайший супермаркет с целью… Нет, само собой, на людей посмотреть — себя показать. А еще и прикупить кое-что в мясном отделе.

Группа состояла из пяти человек и была доставлена в магазин водителем транспортной компании “Музыка шин” Гошей или Жорой, а может Ромой. В группе было две пары и одна независимая. Пары дружили квартирами в доме компактного проживания “программистов”, т.е. людей, пользующихся т.н. “восьмой программой”, и шутили, что им на четверых скоро 320 лет. Про общий вес и другие возможные комбинации они дипломатично умалчивали. Одета группа была по сезону — в шорты, сандалии и бейсболки с аббревиатурами, название которых ни автору, ни читателям явно ни о чем не скажут. Они шли не молча. Русская речь лилась над сводами супермаркета и не пугала других покупателей, как во времена, когда советские ракеты заставляли многих из них сооружать бомбоубежища прямо в собственных домах. Независимая, тоже соседка, но одинокая, чуть выбивалась стилистически высокой башенкой на голове и одеянием. На ней плотно сидели сатиновые бриджи, а внизу горделиво поблескивала на кроссовках эмблемка Nike.

У мясных полок группа задержалась минут на десять. Были тщательно изучены и тронуты все пакеты, прокомментированы куски и цены. Но в тележку на колесиках (а их на пятерых было три) так ничего и не попало.

— Эй, — позвал, наконец, проходившего мимо работника, старший группы с густыми бровями, скрывающими проницательный взгляд. — Икскьюзми, ви нид лэнгвич.

— Что? — не понял трудящийся.

— Лэнгвич. Му-у-у… — промычал приятель густобрового. И изобразил рожки.

— Sorry I don’t understand, — честно признался раскладушник, у которого далее распределения по полкам товаров мысль явно не срабатывала.

После недолгих попыток понять, о чем идет речь, он пошел за супервайзером.

Тот не заставил себя долго ждать. Объявился — улыбчивый с аккуратным пробором на голове и фирменной рубашкой в полоску. Спросил: чем может быть полезен?

Слово, поправив солидную роговую оправу на носу, взяла жена густобрового.

Она заявила сердито, но с сохранением достоинства, что нужен лэнгвич, причем целых три упаковки — ей с мужем, ее подруге с мужем и их независимой спутнице.

Супервайзер, продолжая мягко улыбаться, поинтересовался:

— What are you talking about?

— Эбаут лэнгвич, — настаивали уже в пять голосов пришедшие, нервно жестикулируя.

— Ну надо ж быть такими тупыми! — сказала независимая и с ней согласились остальные.

— Простите, — сказал супервайзер (по-английски, понятно), но здесь супермаркет. Школа по изучению английского в другом месте.

— О чем этот поц? — возмутился густобровый. — Он сказал что-то про школу. Ему наше произношение не подходит!

— Погоди, Фима, — сказал приятель густобрового. — Не кипятись.

Он взял супервайзера за локоть, подвел поближе к полке и, высунув язык, сказал:

— Вэа лэнгвич?

Гладкий лоб супервайзера покрыла испарина.

— Зис ис лэнгвич, — продолжал терпеливо покупатель и ткнул пальцем в свой язык. Му-у-у…

А потом красноречиво показал на полку с расфасованным мясом. От фарша до стейка или наоборот.

Тут супервайзера осенило.

— You told me about beef tongue?

— Ну, пускай тонг, — согласилась независимая и смущенно опустила глаза, что-то видно припомнив.

— Йес, лэнгвич, — подтвердила жена приятеля густобрового.

— Well, — сказал супервайзер.

И далее очень подробно объяснил, что говяжий язык в магазине бывает крайне редко, но он готов учесть пожелание привилегированных клиентов и доложить своему руководству, дабы в другой раз удовлетворить их покупательский спрос.

Но слушали его без энтузиазма.

Слова отлетали, будто тот самый горох.

А густобровый Фима подвел черту этому мини-инциденту:

— Зря только время потратили на этот их супермаркет! Лучше бы сразу в мексиканский поехали. У них-то лэнгвич имеется!

Из цикла «ПРИВАЛ НА ОБОЧИНЕ». Эпизод девятый.