Имя победителя

Как же они его боятся! Его – это Игаля Амира. Боятся, несмотря на то, что 25 лет он изолирован от общества, и все эти годы все служащие тюрем, в которых он поочередно находится, не имеют к нему ни малейших претензий. Те, кто непосредственно соприкасаются с «заключенным №1» Игалем Амиром, знают его как человека вежливого, спокойного, умного и уравновешенного. Ни тебе истерик, ни проблем с психическим здоровьем, никакого саботажа, никаких противоправных действий. Охрана, руководство пенитенциарных учреждений, обитатели соседних камер, надзиратели и прочая, и прочая, и прочая – никто слова худого о нем не сказал ни разу за 25 лет. Но его боятся не те, кто с ним непосредственно сталкивался и сталкивается. Страх цепко держит за горло людей из самых высоких эшелонов власти. Игаль им ничем не угрожает. Оторванный от мира, лишенный даже тех малых возможностей, которые предоставляются всем другим заключенным в Израиле, он одним фактом своего существования приводит в ужас руководителей ШАБАКа и начальство ШАБАСа (Управления Тюрем), судей БАГАЦа и членов Кнессета. Это они принимают решение о той немыслимой опасности, которую представляет для общества сегодня Игаль Амир. Исходя из этой опасности Игаля следует лишить возможности свободно читать книги, свободно пользоваться телефоном, свободно получать свидания в тюрьме, об отпусках даже речи нет. Если б они могли, они бы усмотрели опасность в шницеле на обед: а вдруг он тот шницель сумеет подговорить на выступление против государства…

Чем же Игаль так пугает Систему? А вот спокойствием своим и пугает. Он ведет себя так, словно он прав. Он – подумать только! – не выражает раскаяния, не заявляет, что осознал, не кается, не обещает, что больше так не будет. Сидит себе в камере-одиночке и комментарии к Торе пишет, представляете? Это же страшно!

В чем заключается опасность для общества, уяснить трудно, практически, невозможно. Игаль Амир никогда не был лидером какой-то партии, не имел сообщников и всячески подчеркивал, что ни с кем не делился своими планами. ШАБАК не в состоянии назвать ни одного имени, но отсутствие достоверной информации прикрывает туманными формулировками о государственном секрете. Поистине, тайна сия велика есть! Свидетельства следователей, которые допрашивали Игаля, его показания, зафиксированные в протоколах комиссии Шамгара и сведения, имеющиеся в архивах ШАБАКА – всё указывает на то, что Игаль Амир вел большую пропагандистскую работу абсолютно открыто, в рамках закона, а попытку покушения на премьер-министра провел в одиночку. Он ни с кем не советовался, никого не поставил в известность о своих планах, он принял решение и отправился его воплощать. Получилось то, что получилось, но назвать имена сообщников он не может по причине отсутствия таковых.

Но наши бдительные органы категорически отказываются признать тот факт, что не было никакой преступной группировки, не было предварительного сговора, не было тайной организации. Как это – не было? А что тогда делать контрразведке? «Наверху» прекрасно понимают, что за Игалем Амиром не надо вести слежку, устанавливать его контакты, расшифровывать тайные планы. Дай ему свободу – он будет жить открыто и в рамках закона, и придраться будет не к чему. И вскроется безделье и никчемность тех органов, которые сегодня успешно надувают щеки и рапортуют о немыслимых усилиях по предотвращению политического заговора от Игаля Амира. Вот бывает в ресторане мясное блюдо от шеф-повара, а у нашей охранки в воспаленном воображении существует заговор от Игаля Амира. Тем и пробавляются.

А Игаль… Игаль держится так, как если бы не происходило ничего особенного. Его основная черта характера – это чувство собственного достоинства, спокойная уверенность в своих силах. Самим своим существованием Игаль «кормит» огромное количество народа, от тюремных надзирателей до руководителей соответствующих подразделений в ШАБАСе и ШАБАКе. От такого источника благополучия добровольно кто откажется?

Игаль Амир, отбывший все мыслимые сроки наказания, не представляющий ни малейшей опасности ни обществу, ни его лидерам, ни народу, ни слугам народа – он являет собой воплощенный пример ограниченности, бессилия, мстительности и жестокости властей. В отношении Игаля попраны все законы, выброшены на помойку все принципы, вывернуты наизнанку все правила. Условия, в которых он содержится, не выдерживают никакой критики и не идут в сравнение ни с какими другими условиями жизни заключенных. Полученное им наказание абсолютно несоразмерно с его виной, вменяемые ему действия не доказаны, принятые в его отношении законы недействительны. 25 лет бессмысленных издевательств и преступного равнодушия со стороны властей. 25 лет стойкости, выдержки и чести со стороны бесправного арестанта. И все-таки в этой неравной борьбе имя победителя известно заранее. Его зовут ИГАЛЬ АМИР.

Дина Меерсон