Игры с огнем

От редакции: этот автор никак не связан с постоянным автором Перемен, Олегом Давыдовым (Места силы, Шаманские экскурсы, Дни силы). Это два разных человека.

Сегодня можно быть уверенным, что искать (с фонарем или без) человека, который не слышал бы об Олимпийских играх, бесполезно. Миллиарды людей во всем мире наблюдают за состязаниями с помощью СМИ, ставшими ткацкими станками ткани реальности. Большую долю обыденного дискурса на период Игр занимают обсуждения состязаний, более привычные темы вытесняются. Такое феерическое событие как Олимпиада имеет колоссальное мировое значение. Оно затрагивает все социальные сферы, входит в приватные жизненные миры даже тех, кто не намерен уделять этому событию внимания. Бескомпромиссная борьба, телесный триумф, всеобщая гордость победителя – все это питательная среда для произрастания национализма еще с античных времен.

Однако у всеобщего праздника есть и обратная сторона: жесточайшая конкуренция, порождающая зло допинга, коммерциализация соревновательности и т.д. Проясняя смысл происходящего, стоит обратиться к истокам явления современного олимпизма как феномена, значительно превосходящего сферу спорта и выступающего одним из конституирующих начал современной цивилизации вообще.

XIX век – апогей модерна, с его историческим оптимизмом, верой в разум и близость светлого будущего, и именно в этом веке берёт начало амбициозный проект Пьера де Кубертена. Великий француз задумывает возродить традиции античных спортивных состязаний, раз в четырехлетие проводившихся в Олимпии.

Кубертен родился 1 января 1863 года, сын богатого аристократа, обучался в иезуитском колледже, затем в военной академии, которую бросил из-за врожденного пацифизма, и наконец, в Сорбонне, где попал под чуткое руководство философа-вольтерьянца Тэна. Культурный климат Франции, да и всей Европы конца XIX века, был последовательно зачищен многоэтапной секуляризацией; примерно в то же время, в Германии, Ницше проводит свою апологию телесного в яростной полемике против «христианского платонизма». Это движение было началом основной тенденции современной массовой культуры – на смену европейскому ренессансу творцов и филологов приходит глобализированный ренессанс атлетов и телесных достижений.

Юный энергичный аристократ, наблюдающий упадок духовной жизни в родной Франции, задумывает возрождение античной культуры. Обладая тонкой исторической интуицией и осознавая, что для вывода из кризиса необходимо сделать нетривиальный шаг, предложить не очередную метафизическую концепцию, но нечто радикально иное. Удача Кубертена была в том, что он нашёл сферу еще не оформившуюся, а потому не разработанную идеологически, и начал со всей своей неиссякаемой энергией работать в направлении её развития. Углубившись в изучение античного наследия в области физической культуры, по совету упоминавшегося наставника, он отправляется в Англию для изучения англосаксонской системы воспитания детей, с её стремлением к гармоничному развитию духовного и телесного, чего так не хватало французскому опыту. После семилетнего изучения данного опыта, Кубертен пишет несколько работ на тему реформы французских школ и начинает создавать у себя на родине спортивные общества.

Он никогда не скрывал того смысла, который он вкладывает в слово «олимпиада» – создание совершенно нового, отличного от древнего, образа действия, придание ему не только спортивного, не только политического, не только идеологического, но и общегуманитарного значения. Это похоже на проект создания «религии разума» О. Контом – так Кубертен задумал создать «религию спорта». Она должна венчать систему духовно-физического воспитания «новых людей» (не случаен повышенный интерес к этой идее тоталитарных режимов). Возвышенный материализм в совокупности с культом успеха – в этом мы усматриваем причины ошеломляющей распространенности и интуитивной понятности этой простой идеи.

Итак, почувствовав перспективность своего дела, Кубертен объявляет олимпийское движение «религией со своей церковью, догматом, культом». Он собственноручно создаёт «священные тексты» для своего движения: Олимпийскую хартию и текст Клятвы олимпийцев. Из этих документов можно узнать, что высшим идеалом олимпийства является стремление к совершенству, гармония личности с обществом и т.д. В них же содержатся основные принципы достижения этих целей: элитарность, равенство шансов, стремление к успеху, рыцарский дух. Форма осуществления – регулярные спортивные торжества, первое из которых предполагалось провести в 1896 году.

Всё было бы замечательно с исторической преемственностью, если бы не привередливые греки, настаивавшие, исходя из соображений исторической справедливости, на том, чтобы провести первые Игры в Афинах, и проведены были они на деньги сочувствующего греческого миллионера. Как дальновидный стратег, Кубертен решил совместить следующие игры со сверхпопулярными Всемирными выставками. Такое совмещение произошло в 1900 году в Париже. После отставки в 1925 году с поста президента МОК, Кубертен продолжает разработку символики и углубляется в создание олимпийских ритуалов.

Олимпийские Игры должны выделяться на фоне обычных мировых чемпионатов по видам спорта и превратиться во всеохватывающее действо, что невозможно осуществить без мощной символизации. В решении этой непростой задачи у французского мыслителя появились неожиданные соработники – немецкие нацисты. Берлинская Олимпиада 1936 года стала апогеем этого синтеза. В области спорта нацистская идеология физического совершенства и культа здоровья была близка кубертеновской, общей была и важнейшая роль, отводимая ритуалам. Культ огня, ритуальных шествий, помпезность и возвышенность церемоний открытия и закрытия игр, почти военные награды и другие символы являются идентичными как в идеологии олимпизма, так и в национал-социализме. К слову, идея эстафеты священного огня из Олимпии – принадлежит доктору Геббельсу, а Гитлер лично курировал строительство огромного берлинского стадиона к этим играм. Открытие Берлинской олимпиады впервые в истории транслировалось по телевидению в прямом эфире, данный факт представляет собой важную веху в истории массовизации. Однако Кубертен умер 2 сентября 1937 года.

Олимпийские Игры выступают зеркалом мира, призванным отражать и одновременно скрывать. Можно сказать, что это единственный долговременный проект, охватывающий весь мир, все 200 с лишним государств. Игры представляют собой продукт современности и, вместе с тем, отсылают к грекофилии. Недооценивать значимость этого явления, приоткрывающего испытующему взору ментальные и социальные механизмы мира, по меньшей мере, было бы опрометчиво. Олимпийские Игры – это знак времени, указующий на динамику массовой культуры XX – XXI веков, от элитарного платонизма к эгалитарному атлетизму, в возвращении досовременной интерпретации существования, пребывающей в убеждении, что вся власть исходит от здоровых тел.

Олег Давыдов, Хабаровский край
peremeny.ru