Человек первой тропы

Памяти Эрнста Зальцберга (1937–2020)

Когда заходит речь о Торонто, я всегда вспоминаю Эрнста Зальцберга – геолога, музыканта, романтика, который многие годы своей жизни безоговорочно посвятил одной цели. Что делал Зальцберг? Он инициировал исследования по истории российских евреев в Америке, а потом издавал их на собственные деньги. Помню, однажды мы говорили с Эрнстом Абрамовичем об энтропии – мрачной силе, которая уничтожеает труды человека. Особенно разрушительна энтропия в эмиграции, где отсутствуют многие культурные институты, призванные систематизировать и сохранить созданное людьми. «Конечно, нам никогда не справиться с песком забвенья, – сказал я. – Но мы, сообразно правилу, которое так любил Толстой, должны делать то, что должно, и пусть будет то, что будет». Зальцберг помолчал, а потом воскликнул, как-то особенно аккуратно подбирая слова: «Знаете, а я всегда думал, что песок забвенья можно расчистить. Разве стал бы иначе выпускать РЕВА?»

РЕВА – это его сборники «Русские евреи в Америке». Приведу сейчас несколько мнений об уникальной книжной серии. Известный московский профессор Владимир Телицын с удивлением констатировал: «Глобальное исследование по истории эмиграции из России». Знаменитый петербургский литературовед и критик Константин Азадовский утверждает: «Многие публикации, помещенные в этих томах, открывают совершенно новые темы». А вот обращение к Зальцбергу выдающегося лингвиста и литературоведа Анатолия Либермана (Миннесотский университет, США): «Чужие дети быстро растут и редко болеют. Так и нам, с неизменным одобрением следящим за Вашим детищем, трудно оценить, чего стоит издавать том за томом РЕВА… Сотни имен в указателях – это не просто списки: это часто люди, воскресшие из небытия. Перед нами прошли великие деятели науки и искусства, писатели, политические деятели и, что не менее важно, люди, которые переселились в Новый свет из притеснявшей и травившей их Европы. И здесь улицы не были вымощены золотом, но эмигранты пробили стену упорством и способностями. РЕВА – памятник не только героям всех Ваших выпусков, но и Вам, Вашему бескорыстию и усердию…».

Писательница Маша Рольникайте («литовская Анна Франк», которая тоже вела в гетто дневник) когда-то назвала Зальцберга одиноким мечтателем. А я не раз думал: парадокс нашего прагматичного времени состоит в том, что именно идеалисты часто побеждают в своей схватке с «песком забвенья».

…На первый взгляд, его биография таила в себе постоянный и неизбежный конфликт. Сначала он окончил геологический факультет Горного института, а вскоре – с отличием – Ленинградскую консерваторию как пианист. Шли годы. Зальцберг защитил кандидатскую диссертацию по гидрогеологии, опубликовал множество научных работ, добился международного признания. Одновременно появлялись его глубокие очерки о деятелях культуры, прежде всего – музыкантах… Нет, никакого конфликта в его душе не было. Так Эрнст Зальцберг реализовывал разные грани своей яркой личности.

При этом он не шел на компромиссы в главном. Он решился на эмиграцию после того, как в декабре 1979-го советские войска вторглись в Афганистан. С 1980 года Зальцберг жил в Канаде. Его эмигрантские «хождениях по мукам» оказались тяжкими – как у всех нас. Перебивался случайными заработками (здесь, кстати, ему пришлось вспомнить и профессию пианиста – играл на уроках в балетных классах). Наконец в 1988-м был принят в Министерство защиты окружающей среды. Он работал в области практической гидрогеологии, но снова опубликовал ряд статей теоретического характера – некоторые цитируются до сих пор. Однако сейчас очевидно: издание сборников «Русские евреи в Америке» стало его миссией. Он успел выпустить двадцать томов РЕВА.

Эрнст Зальцберг ушел от нас 28 сентября 2020-го. В Йом Кипур – самый святой для евреев день. Не сомневаюсь, память об этом «одиноком мечтателе», который всегда упрямо выбирал первую тропу, будет светлой и долгой.

Евсей Цейтлин