Грузия: в новый год с новым правительством

Под занавес уходящего года на грузинском политическом Олимпе произошли серьезные изменения. Глава правительства Ираклий Гарибашвили во время брифинга 23 декабря заявил о своей отставке. Конкретной причины своего ухода он не озвучил, сказав, однако, что никогда не рассматривал пост премьер-министра как самоцель.

Таким образом, подготовка к новому году для грузинского политического истеблишмента пройдет отнюдь не в празднично-расслабленной атмосфере. За неделю правящая коалиция «Грузинская мечта» должна определиться с кандидатурой на пост главы правительства, затем состоится его представление президентом. После этого кандидат в премьеры должен называть министров своего кабинета. Для этого потребуются непростые закулисные переговоры и консультации. По итогам утверждения нового премьера и нового состава высшего исполнительного органа власти Грузии станет ясно пройдет ли правящая коалиция очередной политический тест. И что не менее важно, на какую оценку она его сдаст, и какие уроки из этого «экзамена» извлекут ее оппоненты в лице представителей «Единого национального движения».

Насколько же эффективной была деятельность Ираклия Гарибашвили на посту премьера? Какое наследство перейдет от него его преемнику? И в какой мере эти внутриполитические изменения повлияют на внешнюю политику официального Тбилиси?

Как бы кто ни относился к теперь уже к экс-главе грузинского кабинета министров сегодня и в будущем, он уже вошел в историю страны, как самый молодой премьер-министр. На этот пост он заступил в возрасте 31 года. Данное событие произошло после того, как «крестный отец» коалиции «Грузинская мечта» Бидзина Иванишвили сложил с себя полномочия главы кабинета. Свою главную цель – победу над «Единым национальным движением» и лично президентом Саакашвили главный возмутитель политического спокойствия Грузии в 2011-2013 гг. посчитал выполненной, после чего отошел в сторону, сохранив неформальное влияние на текущие процессы. До премьерства говорить о политической карьере Гарибашвили крайне сложно. Он был, скорее менеджером. Его профессиональный рост был связан с «Карту банком» (частью холдинга Иванишвили).

Но в течение года после победы «мечтателей» на парламентских выборах 2012 года он занимал должность главы МВД, одну из ключевых позиций в период двоевластия и де-факто перехода власти от «националов» и Саакашвили к новому правительству. Ни для кого не было секретом на роль, которую министерство внутренних дел играло для обеспечения политической стабильности в период легислатуры третьего президента Грузии (долгое время его возглавлял «серый кардинал» грузинской политики Вано Мерабишвили, который для тогдашней оппозиции был едва ли не главным раздражителем). Думается, результативность Гарибашвили в МВД стала главной причиной для его продвижения на премьерский пост, а его тесная карьерная связка с Иванившили должна была обеспечивать преемственность кадровой (и любой иной) политики «мечтателей». При этом, повторюсь, в отличие от других представителей коалиции (будь то республиканцы или «Свободные демократы», впоследствии покинувшие ряды «Грузинской мечты»), у Гарибашвили не было собственно политического опыта. И приобретать этот опыт ему пришлось уже на ходу.

Было ли двухлетнее премьерство успехом или, наоборот, провалом кабинета? Если говорить о внешней политике, то результаты кабинета, на первый взгляд, выглядят, более ощутимыми. И неспроста сам Гарибашвили, подводя итоги своей работы, сконцетрировался именно на них. Как бы то ни было, а за 2013-2015 гг. Грузия прошла путь от парафирования к подписанию Ассоциации с Европейским союзом. Но что самое главное, под занавес 2015 года она получила четкий сигнал из Брюсселя по поводу визовой либерализации. В контексте отношений Грузии и Запада этот шаг трудно недооценить, особенно с психологической точки зрения. Долгие годы и НАТО, и ЕС выступали в роли экзаменаторов Тбилиси. Экзамены сдавались, но реального продвижения на пути интеграции не было. Конечно, среди относительных успехов можно было назвать получение «усиленного пакета» с Североатлантическим альянсом или учебного центра в Крцаниси. Но ПДЧ (Плана действий по членству, предпоследнего этапа на пути к вступлению в блок) пока что Грузии не предложили.

Долгое время не было особого прогресса и в вопросе о снятии визовых ограничений для граждан этой страны при пересечении границ ЕС. В декабре 2015 года первый реальный шаг со стороны Евросоюза сделан. Еврокомиссия заявила, что Грузия выполнила все условия по четырем разделам, касающимся визовой либерализации. В начале 2016 года она будет рекомендовать внести соответствующие изменения в регламент ЕС. Другой вопрос, к каким последствиям эти изменения приведут в будущем. Но сегодня в грузинском обществе данное событие воспринимается со знаком «плюс». При этом, движения со стороны Брюсселя подтолкнули Москву к пересмотру своих прежних подходов по визовому вопросу (что прозвучало и из уст президента РФ Владимира Путина на его «большой пресс-конференции»). В итоге 23 декабря вышло сообщение пресс-службы МИД России, в котором было сказано, что «в контексте продолжающегося процесса нормализации российско-грузинских отношений и в интересах стимулирования позитивных тенденций между нашими странами.. гражданам Грузии будут оформляться деловые, рабочие, учебные и гуманитарные визы любой кратности».

Таким образом, изначальная цель «мечтателей» продвинуться на западном направлении, но удерживаясь в рамках нормализации отношений с Россией, но, не сделав при этом уступок по Абхазии и Южной Осетии, получила свою практическую реализацию. Но это – лишь часть правды. Оставшаяся же часть состоит в том, что правительство Гарибашвили не изобретало велосипед, а во многом лишь продолжило ту административно-бюрократическую работу, которая была начата его предшественниками – «националами». Речь, прежде всего, о Евросоюзе и НАТО. Что же касается нормализации с Россией, то этот курс был объявлен Иванишвили и кабинет его выдвиженца лишь аккуратно выдерживал его. Не переступая «красных линий», но и не обостряя сверх меры игру (особенно в вопросе «бордеризации»).

Сосредоточившись при подведении итогов на «исторических соглашениях» с ЕС, Ираклий Гарибашвили был куда как более скромен в оценке внутриполитических и социально-экономических результатов своего правительства. «Мы вернули нашим гражданам самое главное – свободу и достоинство. Мы также провели масштабные реформы, беспрецедентные правительственные программы, создали основания для экономического и социального благополучия», – констатировал он.

В реальности же список достижений кабинета не выглядит впечатляющим. Определенных успехов правительство добилось в аграрном секторе (что особенно важно в контексте игнорирования этой сферы «националами»). Однако, многие лозунги, с которыми «Грузинская мечта» шла на парламентские и президентские выборы (среди них самыми важными были сдерживание безработицы, борьба с бедностью, обуздание монополий), не получили реализации на практике. Согласно данным Всемирного банка, Грузия осталась самой бедной страной в Кавказском регионе. Она также входит в пятерку беднейших стран на территории бывшего Советского Союза. Не удалось правительству справиться и с демонополизацией экономики. Негативное влияние оказала и оказывает девальвация национальной валюты -лари. Большой проблемой остается и безработица, тем паче, что официальные цифры не отражают реального положения дел. Согласно имеющейся методологии, сельские жители (около 700 тысяч человек) считаются имеющими занятость, хотя в действительности это происходит далеко не всегда.

Наверное, не окажись Грузия перед скорым вступлением в очередной электоральный цикл, многие проблемы не получили бы острой актуализации. Но в 2016 году эта кавказская республика должна пройти испытание выборами в парламент. Согласно действующему Основному закону именно эта кампания является политическим событием номер один, поскольку по ее итогам будет сформировано парламентское большинство, получающее контроль над формированием исполнительной власти – правительства. От расклада в парламенте во многом будет зависеть конфигурация политических сил на последующее четырехлетие.

Не будем забывать, что кампания-2012 была щедрой раздачей обещаний грузинскому электорату со стороны Бидзины Иванишвили и его соратников. Сам олигарх предусмотрительно вышел из публичной сферы. Не исключено, что в сегодняшней отставке главным резоном является демонстрация готовности власти к изменениям и неким превентивным мерам для улучшения ситуации. Не дожидаясь, пока проблемами власти воспользуются ее оппоненты. Что касается главных оппонентов «мечтателей» «Единого национального движения» (ЕНД), то за 2012-2015 гг. этой партии удалось не раствориться (как это нередко бывало с «партиями власти» на постсоветском пространстве в целом и в Грузии, в частности) в грузинской политике, сохранить основной костяк, парламентскую фракцию и показать достойные результаты на муниципальном уровне. В марте 2015 года ЕНД провело массовую акцию протеста, а экс-президент Михаил Саакашвили заявил о начале «решающего этапа в борьбе за власть». Однако для «националов» налицо проблема лидерства. И действующий одесский губернатор, и бывший «серый кардинал» Вано Мерабишвили не могут полноценно возглавить партию. Первый де-факто стал политэмигрантом (и даже готов идентифицировать себя, как «украинец»), а второй находится в «местах не столь отдаленных». И ждать милостей от властей в отношении двух обозначенных выше персонажей вряд ли возможно, от таких конкурентов они попытаются держаться подальше, в том числе в прямом смысле этого слова. Ресурсы же «Свободных демократов» экс-министра обороны Ираклия Аласания сегодня не выглядят столь внушительно, чтобы их рассматривать, как мощный вызов действующей власти.

В этой связи главным вызовом коалиции является сама коалиция, точнее ее способность сохранять единство рядов. Тут важны нюансы. Укрепят ли свои позиции республиканцы (до сей поры в их руках было министерство обороны, а для Грузии, стремящейся в НАТО, это практически второй МИД, если не первый)? Или произойдет укрепление «прагматиков»? Но данное испытание может быть пройдено лишь после определения ключевых министров и кандидатуры самого премьера. В этом же контексте важно представлять, кто пойдет во главе избирательной колонны «Грузинской мечты». СМИ Грузии весьма активно продвигали тезис о том, что Гарибашвили, уступив место «техническому премьеру», возглавит избирательный список «мечтателей».

Если же говорить о внешней политике, то ждать заметных прорывов не представляется возможным. Здесь скорее речь о нюансах. Усилятся республиканцы и особенно позиции Тинатин Хидашели, можно ждать более жесткого пронатовского курса и ухудшения отношений с Москвой. Будут усилены позиции условных «прагматиков», тот же прозападный вектор (он никак не ослабнет) будет дополняться риторикой про нормализацию с Россией. Но главное, пожалуй, это то, что сама коалиция «Грузинская мечта» исчерпала свой ресурс, работающий на основе идеи «обновления власти». Невозможно оставаться в статусе новичков в течение многих лет. Помимо обещаний (а сколько их было роздано за отчетный период!) нужно предъявлять и конкретные результаты. Особенно по мере приближения к дате начала избирательной кампании.

Сергей Маркедонов – доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики Российского государственного гуманитарного университета

Сергей Маркедонов
Источник