Юрий Самодуров | Гражданские итоги 2019 и перспективы 2020 года

Благородный диссидентский и одновременно революционно-большевистский лозунг: “Требуйте невозможного и жертвуйте собой, чтобы изменить мир к лучшему!”*, как мне кажется, преобладал в Москве минувшим летом среди значительной части гражданских активистов, которых публично поддержали несколько публицистов, писателей, артистов и т.д.

Особенно эти два этоса – жертвенно-диссидентский и революционно-большевистский (иногда их трудно различить) представлены среди молодежи и взрослых участвующих в несогласованных акциях.

По своим требованиям эти очень разные люди (имею в виду представителей диссидентского и большевистского этосов) представляют единую гражданскую группу, нацеленную не на постепенные компромиссные улучшения, а на демонтаж режима. К требованиям немедленного демонтажа путинского режима сочувственно относится сегодня, наверное, процентов пятнадцать-двадцать населения страны.

На согласованных митингах 20 июля и 10 августа в Москве помимо требований допустить и зарегистрировать оппозиционных ЕР кандидатов на выборах в Мосгордуму (назначенных на 8 сентября) и прекратить уголовное преследование активистов арестованных за участие в несогласованных акциях 27 и 3 августа (по сути это были предложения и требования локальной, компромиссной, реформистской политической повестки) громко звучали требования отставки Путина, требование освобождения всех политических заключенных страны, требования роспуска Госдумы и т.п..

Таким образом компромиссная, региональная политическая повестка и требования и общенациональные, революционные требования, направленные на демонтаж режима, звучали в Москве на согласованных и несогласованных митингах и шествиях в 2019 году одновременно. Власть же отвергала и отвергает и первые и вторые требования, во-первых, потому, что «она власть», а во-вторых, слыша те и другие требования вместе, относит к пропаганде революции, хотя и неправильно, и реформистские требования тоже. Ну а пропаганду революции и смуту, любая власть действительно обязана подавлять.

Хотя почти все вышедшие на пр. Сахарова 20 июля и 10 августа на разрешенные митинги люди, включая политиков и известных представителей интеллигенции иногда публично, а иногда непублично поддерживали, как мне кажется, и локально-реформистскую, связанную с выборами в Мосгордуму и революционную составляющую протестов, в отношении участия в согласованных и несогласованных акциях все участники протеста делятся на две резко неравные группы.

На несогласованные митинги, поборов страх (или не испытывая его), приходили в 2019 году первые тысячи, а на согласованные акции, не испытывая страха, приходили на порядок больше, десятки тысяч москвичей.

При этом на требования согласованных митингов, где звучат, а иногда включаются в резолюции вместе реформистские и революционные пункты политических требований власть не отвечает и на переговоры с организаторами и лидерами митингов не идет. Но в плане выдвижения и обнародования значимых политических целей звучащие на согласованных митингах вместе с реформистскими революционные требования, которые через интернет и СМИ делаются достоянием всего общества, очень важны.

Вероятно, согласованные митинги до тех пор и если в них не участвуют сотни тысяч людей, как это было в 1988–1989 годах, в смысле вступления властей в переговоры с лидерами протеста бесперспективны.

Гораздо более серьезно – как бунт и смуту – власть воспринимает несогласованные акции и потому жестоко их подавляет. Поэтому Росгвардия, полиция и ОМОН не просто задерживали, но и жестко разгоняли и избивали участников несогласованных акций. Почти всю вторую половину 2019 года власть занималась преследованием и проведением судов над участниками мирных несогласованных июльских и августовских акций протеста названных «московским делом», выдвинув примерно против двух десятков человек обвинения в совершении уголовных преступлений и приговаривая фигурантов «московского дела» к лишению свободы под предлогом, что они пытались остановить полицейских, ОМОН, Росгвардию (которые избивали людей). Но даже при этом на несогласованные акции москвичи, в основном молодежь продолжала выходить в 2019 и думаю будет продолжать выходить в 2020 году.

Оппозиционные «системные» политики – Явлинский, Касьянов и др., а также представители статусной московской интеллигенции, с которыми отчасти считаются СМИ, поддерживая морально участников несогласованных акций и даже лично участвуя в некоторых из них, сами попыток организации несогласованных акций пока не предпринимали. Предпримут ли они такие попытки в 2020 году неизвестно.

Возможно, власть гораздо серьезнее отнеслись бы к реформистским, компромиссным требованиям, например, к тем же “восьми требованиям Явлинского”, осуществление большей части которых в принципе было рассчитано на период после прошедших выборов в Мосгордуму и меняющих ситуацию в желательном для участников гражданских акций направлении, если эти и подобные им реформистские требования москвичи поддержат в 2020 году ОДНОВРЕМЕННО И НА СОГЛАСОВАННЫХ И НА НЕСОГЛАСОВАННЫХ АКЦИЯХ И МИТИНГАХ.

Но если на успех и переговоры властей с лидерами акций с реформистскими требованиями можно рассчитывать только если в согласованных акциях в 2020 году примут участие уже не 20 и не 50 тысяч, а 200–300–500 тысяч человек как в 1988 и 1989 годах, что хотя бы в принципе возможно и чего можно от москвичей ожидать, то на переговоры с лидерами несогласованных акций с реформистскими требованиями можно рассчитывать тоже по-моему при условии, что на несогласованные акции в 2020 году выйдут не менее 80–100 тысяч человек, что в принципе от москвичей в 2020 году ожидать, по-моему, нереально.

Ну а ожидать и думать, что власти пойдут на переговоры с лидерами несогласованных акций с революционными требованиями можно, по-моему, только если в стране начнется восстание и революция и на такие акции выйдут в Москве сотни тысяч человек. Ожидать этого в 2020 году не стоит.

Поэтому, мне кажется, стоило бы принять в 2020 году в качестве руководства лозунг: «Требуйте от власти необходимого и возможного, чтобы изменить мир к лучшему и жертвуйте ради осуществления этого собой!» Он важен и для согласованных и для несогласованных акций.

Ну а что означают слова «возможно» и «невозможно» в 2020 году решит и решает жизнь, тем более что то, что представляется и является невозможным сегодня может стать возможным и осуществиться не в очень далеком будущем.

Например, я считаю необходимым и буду продолжать настаивать в 2020 на выполнении адресованного Высшей квалификационной коллегией судей РФ требования отставки тех московских судей, которые приговаривали и приговаривают участников мирных акций протеста – фигурантов «Московского» и «Болотного дела» к реальным и условным срокам лишения свободы, поскольку мы считаем, что осуществление правосудия с такими судьями невозможно (это требование содержится в опубликованной 17 октября 2019 года петиции «Суд должен быть местом правосудия, а не расправы!». Я также продолжу требовать от Минкультуры возвращения Международному центру Рериха и общественному центру Рериха незаконно отобранного у него в 2017 году художественного наследия семьи Рерихов, завещанного и переданного МЦР Святославом Рерихом еще при Горбачеве и Ельцине и здания бывшей усадьбы Лопухиных, которую МЦР полностью отремонтировал и в которой до 2017 года более 20 лет располагалась замечательная музейная экспозиция уничтоженная министром культуры РФ Мединским при попустительстве и даже поддержке ряда статусных лиц музейного сообщества.

* Еще одним принципиальным лозунгом диссидентского этоса (этот лозунг выдвинул Александр Есенин-Вольпин в 1965 году) является адресованное властям требование: “Соблюдайте Конституцию!”. В зависимости от ситуации и контекста этот лозунг парадоксальным образом способен выражать идеи как реформистских, так и революционных преобразований…