Гнёздово и почвоведы

Гнёздово… Гнёздово… Что такое Гнёздово??? «Кто не знает Любочку, Любу знают все!». Кто ещё не слышал про Гнёздово??? Только те, кто не археолог и не почвовед… И пожалуй, не палеогеограф… Ну, а остальным, это наверно и неинтересно… Но всё ж послушайте…

С точки зрения известности, Гнёздово находится где-то между Троей и Аркаимом, совсем рядом с Костёнками, Сунгирем и Стоунхенджем, недалеко от Долины пирамид и Сфинкса…

Копают это несчастное поселение, т.е. городище, уже более 150 лет… Вообщем-то самого поселения Гнездово уже нет.  Всё что от него осталось – это отвалы старых раскопов, а по самому поселению, четко посередине, проходит железная дорога – Москва-Брест-Париж.

Сейчас копают рядом – селище, немного курганы, а их там около 5000, и в большинстве своём они не раскопаны… Кое-что пограблено, кое-что заросло огромными соснами… Я, ещё будучи учёным, где-то написал, что курганы в Гнёздово «формируют своеобразный мелкохолмистый рельеф». Не верите? Так поезжайте и посмотрите! Там даже Археологический заповедник есть  – «Гнездовские курганы»!

Так почему такая слава???  Ну, как говорят одни – это один из путей «из варяг в греки»… Днепр, вот он, рядом! Вторые – что Гнездово чуть ли праСмоленск (или праСмоленск – это Гнёздово). Ну а третье – это всего-навсего Гнёздовская археологическая экспедиция истфака МГУ, куда гуртом загоняют часть студентов-историков после первого курса постигать азы полевой археологии (другие части – в Каменную Балку, Великий Новгород и ещё куда-то, не помню). Четвертое, пятое и шестое – это наука, сиречь археология. Раннее Средневековье Руси… Варяги…

И последнее… Пожалуй, это первое место, где начали кучковаться и почковаться московские почвоведы, сначала из МГУ, а потом и из института Географии РАН… И не только почвоведы, но микробиологи, геологи и прочие любители отдохнуть на природе за казенный счет…

Т.е. Гнёздово являлось неким «полигоном» для отработки «почвенно-бредовых» идей и местом практики студентов-почвоведов, которых всё равно надо было куда-то везти «попрактиковаться». А это место, благо, совсем недалеко от факультета почвоведения – пять часов на поезде до Смоленска и час на автобусе…

И перебывало там… О, я думаю не менее половины «научно-преподавательского состава почвенного факультета МГУ» и иже с ними, и масса студентов, «призванных постигать» почвы простые, погребенные, и даже некое техногенное образование под названием «культурный слой».

Я не буду писать про археологию, ибо мало в ней разбираюсь, не буду говорить о почвоведение – по тем же причинам…

Мой рассказ о быте, людях и происшествиях… Скажу сразу, кого мне больше всего жалко, так это археологов… Спросите почему? Ну-ка, представьте себе, что вы, археологи, тихо, миро и культурно копаете себе культурный слой, рисуете, расчищаете и вдруг появляется, чуть ли не передовой махновский отряд, возглавляемый Сергеем С., ростом под два метра, с бородой как у атамана Ивана Кольцо, с ним примерно таких же габаритов бородатый мужик, только потолще (это я!!!), а уж с ними – толпа почвоведов с лопатами и иным «шанцевым струментом», вплоть до ломов и кирко-мотыг, с мешочками и мешками для отбора проб, собаками и прочее…

И «всё это» начинает стоять, спрашивать, лезть в раскоп, фотографировать, задавать  вопросы и говорить такие слова (научные!), что у благонравных археологов волосы медленно встают дыбом, а лопаты выпадают из натруженных рук… А потом, доведя мирных археологов до состояния нервного шока, вся это «банда» с гиканьем, уханьем и свистом лезет в раскоп и начинает на глазах, прямо на глазах у археологов, копать и колупать величайшую ценность полевой археологии – культурный слой. Это называлось – «отбирать образцы». Мешочки с образцами потом долго мокли и разлагались, сначала в месте обитания почвоведов, а потом уже и в Москве.

Кстати, недалеко от Гнёздова находится и печально известная Катынь, даже станция железной дороги сохранилась…

Кто всё затеял и пригласил почвоведов и иже с ними в Гнёздово, я даже и не знаю… Но то, что паслись они там, причём иногда в прямом смысле паслись, собирая щавель на лужку для супчика, травку душицу и калган для настойки спирта и чая, и паслись почти 15 лет – вот это факт…

Надо отдать должное терпению начальнице Гнёздовской экспедиции Т.А. Пушкиной. Как она со всем этим примирялась! Да и не только это с этим… Вот уж воистину ангельское терпение! Бедная интеллигентная Пушкина….

Мало ей бестолковых студентов, агрессивного местного населения, проблем с местным начальством, с «черными» археологами, Смоленским музеем и Смоленским педагогическим институтом, так и норовившем тоже там покопать, так ещё и почвоведы в массе своей!

Жили археологи (начальство) на так называемой «Белой станции», занимая небольшой домик… «Белая станция» – бывшая станция ямского тракта…

А вот студенты и студентки… Они жили в старой школе, или двух школах, не помню… И почти без надзора по ночам, не считая вечно пьяных сторожей… И бедная Пушкина постоянно разбирала проблемы создаваемые «пришло-местным» населением, драки, мордобития, воровство у студентов и студентами (которые норовили стырить то-то на огородах или просто нажраться до блевотины местного самогона), контролировать поварих, таскающих продукты, и т.д.

Какая тут к чёрту наука! Днем – на раскопе, ночью «в окопе», проверять сторожей (из местных, понятно), чтобы те сами не перепились и студентов не напоили творениями местных самогонных дел мастеров… Чтобы студентки не пошли погулять «на Днепр», «что чуден при любой погоде», чтобы… и прочее и прочее…

И вообще всё это Гнёздово с его раскопами, студентами и археологами, как я понял, стояло почему-то у местного населения (да и местного начальства, видимо) костью в горле. Хотя и сам поселок большой, и никого археологи не трогали, копали себе и копали, и вообще не на территории поселка, а за железной дорогой… И вроде бы и Смоленщина, а не Тува… Но всё равно… Caveant consules! («Будьте бдительны!», лат.).

Кстати о Туве….

Когда копали Пор-Бажын, это некое «уникальное поселение», чуть ли не «град-столицу» древних тувинцев под эгидой МЧС и лично генерала-орденоносца Шойгу, ныне министра обороны, лагерь археологов охранялся, как резиденция президента, покидать его категорически воспрещалась, так как на горизонте постоянно «барражировали» местные «команчи», одержимые одной задачей – что-нибудь украсть и кому-нибудь набить морду. А буде женщина и – трахнуть… Поэтому в маршруты почвоведы ходили под охраной бравых воинов МЧС, вооруженных карабинами… Вот такая у нас страна… In natura («В действительности», а не в натуре!).

А где же обитали почвоведы? Всё очень просто – «у тёти на огороде». В прямом смысле этого слова… «Тётю» звали Таня… И вовсе она была не «тётя», а нашего с Сергеем С. возраста, даже и помладше, жила одна с дочкой в большом доме, был у неё и большой огород, практически не засеянный…

Вот на обширном пустопорожнем пространстве огорода почвоведы и ставили палатки, а малая часть, преимущественно женская, жили вообще в доме, где им была предоставлена большая комната. Один раз приехало аж 25 человек! Или 30! Представляете себе – одновременно 30 почвоведов! Бедные археологи… А уж как «тётя Таня» это нашествие выдерживала… Впрочем она была флегматик по натуре, школьницей сама копала это самое Гнездово, и кажется, даже если и брала деньги за «ночлег», то самые малые. С ней ещё проживал сожитель, тихий белорус, без документов и прописки, непьющий и работящий… Мы правда привозили Тане и какие-то вещи, а когда была возможность и продукты, я даже привёз ей однажды старый здоровенный цветной телевизор.

Мы-то, кто по старой полевой привычке, кто так, «из форсу», жили в палатках. И хоть и на огороде, и сортир пованивает, а всё же удобней – вещи под присмотром, машина тоже (я тогда на машине ездил, палатки, спальники и прочий полевой скарб и привозил, а также и часть студентов тоже)…

Жили мы хорошо… Мужики ничего не делали, так как была масса «женского пола», которые всё и готовили… В смысле завтрак и ужин…

Обеда обычно не было, в обед спали…

А был раз год, когда денег было мало, и жратвы тоже, вот и выручала зелень и картошка с Таниного огорода, а также щавель для супа, собранный на лугах близ Гнёздова («подножный корм») да компот и повидло из яблок, собранных с «одичавших» деревьев близлежайшего и заброшенного туберкулезного диспансера (так называемые «туберкулёзные яблочки»).

Вставали мы поздно, не спеша и лениво завтракали (почему ещё обеда-то не было!), не торопясь шли на раскоп, или бродили по пойме и берегу грязного Дона, иногда студенты лениво рыли шурфы, а почвоведы также лениво их «изучали».

Но большей частью «маршруты» закачивались под тенистым деревом, где почвоведы и возлежали, a la  древние греки, рассуждая о науке и иных высоких материях. Сие лежание, и лежание вообще, в том числе и на огороде, что происходило с завидным постоянством, было окрещено мной «лежбищем скотиков».

Ближе к вечеру мы уже обычно никуда не ходили, а пили водку, иногда и вместе с археологами, которые ходили к нам в гости. Мы их учили делать из местной смоленской водки или спирта, калгановую настойку. Они очень долго не могли понять, взять в толк, уразуметь – как же так, открыть бутылку водку, положить туда что-то, закрыть и убрать… И ещё ждать неделю… Странные они, почвоведы… Раз уж открыл – значить открыл! И ждать тут незачем!

О себе… Это чтобы было понятно, чем я там занимался, не будучи «коренным почвоведом»… Я возил, если надо было куда-то кого-то на машине, т.е. был ещё и шофером, ходил с Сергеем в маршруты (иногда и редко, но, в общем-то, далеко и на весь день), а также выполнял «полицейские» функции – т.е. всех строил и гонял… А также отбирал образцы на этот самый пресловутый литолого-микроморфолгический (тогда ещё только микроморфологический) анализ… Кстати, Гнёздово было и моей Первой Археологической Экспедицией, первый раз я поехал туда в 1997 году, а последний – в 2001. Пять лет жизни…

И именно тогда, и именно там, под неспешные вечерние разговоры под «калгановку» зародилась и стала выкристаллизовываться идея моей диссертации… Идея соединения минералогии и археологии… Что, в общем-то, и удалось… И даже на уровне докторской, написанной, но так и не защищённой… Но это, как писали бр. Стругацкие, «…совсем другая история…».

Там же, недалеко от Гнездово, километрах в пяти, в отводной канаве от карьера кирпично-керамического завода, мною было открыто и описано месторождение болотной железной руды, которую судя по всему и использовало древнее гнездовское население в бытовых целях, для изготовления ножей и прочих бытовых предметов. Мечи и топоры, я так понял, поступали из Скандинавии.

Образцы этой железной руды до сих пор в коллекции кафедры литологии МГРИ (увы, теперь уже не МГРИ, а МГРИ-МГГА-МГГУ).

Да, давно это было… «Как молоды мы были, как искренне любили, как верили в себя!!!». Вера… Надежда… Любовь… Да была и любовь – молоденькие студентки… Ну как тут не влюбиться! Грех это, большой грех, не влюбиться в студенточку! Хотя бы на пару-тройку дней…

Описывать всех почвоведов смысла нет, да и не буду я этим заниматься. Я, так сказать не «людовед», и вообще – мизантроп, и если о людях что-то и говорю, то преимущественно плохое. Особенно последние лет 10… Да и что их описывать, почвоведов-то, почвоведы как почвоведы. И почвоведы тоже люди… Люди как люди… Только квартирный вопрос их испортил… Шутка!

А вообще я больше запомнил именно студенток… Но об этом… Тссс!!! Никому! Это – тайна!

Расскажу я лучше про археолога Кураева и «пряжку». Копал Валера Кураев курганы. Точнее три сразу… Ну курганы там – это не то что курганы бронзы… Так себе, «прыщик» на теле истории.

Ничего  в них обычно нет, кроме битых горшков и сожженных костей, редко что попадается, а часто вообще «пустышки», кенотафы.

И вот снимает Валера дерн, снимает слой, уже собирается углубляться и вдруг… Вдруг… Вот он, благородный звон металла о металл!!! Находка, артефакт!!! Кураев бледнеет и хватается за сердце, а потом за нож. Расчистить надо, вы не подумайте! Слоем «почвы» облеплен некий плоский предмет, напоминающий пряжку. Народ в благоговейном молчании окружает курган, Кураев, сопя и пуская слюни вожделения, аккуратно расчищает, вынимает, смотрит и… разражается потоком нехорошей нецензурщины, сиречь отборного русского мата. У него в руках фрагмент … современной женской заколки! Ну, может и не совсем современной, но, ни к раннему Средневековью, ни даже началу ХХ века отношения не имевшей. Обронил кто-то лет 10, а может 20 назад, прогуливаясь среди болотца…

Курган конечно был раскопан, и ничего там, конечно не было… За исключением странной выкладки камешками по одной из сторон…

Вот такая история…