КОНТИНЕНТ - Новости и аналитика актуальных событий в мире, мнения и комментарии экспертов и обозревателей
Спасение мира под руководством немцев – тщательно маскируемый идиотизм.
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Photo copyright: Pixabay.com
Нам часто не хватает слов для адекватного описания того, что происходит сейчас в нашей стране. Видимо, невозможно в нескольких абзацах выразить ползучие процессы, грандиозные масштабы обновляющихся правонарушений и неимоверное изумление от бездумного повторения исторических ошибок, расцвета тоталитарного самодурства и «демократической» слепоты, политической лжи и отрицания ответственности так, чтобы это наконец-то открыло глаза тем, кто должен это осознать.
Политические слепцы считают себя зрячими, глупцы – особо умными, алармисты – благоразумными, завистники – справедливыми, а бесцеремонные – хранителями будущего. Им не поможешь аргументами и словами, потому что они смотрят на себя как на чудо, не замечая, насколько это невыразимо по-немецки и глупо.
Немцам всегда не хватало культуры рефлексии, которая порождает готовность достаточно быстро натянуть вожжи, чтобы повернуть коня. Нет, они должны на полном скаку мчаться в пропасть, думая, что они оседлали Пегаса. Немцы так и не научились летать, но всегда с жаром заявляют об этом. Поэтому раз за разом и падают носом в землю. Их нынешняя политика – это опять самодовольство и высокомерие, тогда как создание послевоенной «Боннской республики» было попыткой предотвратить именно это.
Столь абсурдная «культура потерь» всегда является следствием катастроф, коренящихся в непонимании национальной идентичности. Этой своей амбивалентностью немцы всегда тянут Европу в пропасть. Страна слишком сильно колеблется в своих противоречиях, комплексах и актах насилия, чтобы ее могли спасти «здоровая» идентичность и скромность. Вся скромность сегодняшнего дня – это наигранный фарс инструментализации памяти, симуляции демократических ценностей и возрождающейся презумпции немецкой основательности.
Возможно, это одна из причин того, что сегодня именно представители этой механики стремятся к диффузии немецкой идентичности в культурное континентальное достояние. Здесь они также ошибаются. Это не принесет Европе ничего хорошего. Коррумпированная власть еврофанатиков уже многое отравила: германо-европейское рвение к «гармонизации» породило брюссельский центральный аппарат с гораздо большим самомнением, чем когда-либо могла предложить берлинская модель. Он стремится к наднациональному вмешательству во все дела, в том числе и в наши личные.
Нельзя сказать, что немцы при этом ничего не теряют. Прежде всего, это свободы, гарантированные Основным законом, экономическая независимость и парламентский строй, ставшие результатом обновления ценностей после Второй мировой войны. Фискальная независимость была первой ценой, которую пришлось заплатить немцам.
Европа могла бы остаться конструкцией национальных идентичностей, которые, работая сообща, защищаются друг от друга. Но именно этого не поняли германские политики, которые хотят иметь иную Европу, чем их европейские партнеры. Нация должна диффундировать в соответствии с высказыванием Роберта Хабека: «Я всегда находил патриотизм отстойным. Я никогда не знал, что делать с Германией, и до сих пор не знаю». Министр экономики Германии, говорящий подобное, хочет быть заслуживающим доверия представителем интересов всех немцев. Ну-ну…
Ядро раздора уже присутствует в этом подходе, неминуемая неудача которого объясняется переносом немецкой чувствительности, бюрократизма и всезнайства на всю Европу. Уравновешивания концентрационных различий почти невозможно достичь в своей стране, теперь же немцы хотят превратить всю Европу в диффузную модель национальных идентичностей, экономик и культур, чтобы слиться с ней. Мания величия и экстремизм – вот что должно вновь исходить от Германии и наполнять ее гордостью. Спасение мира под германским руководством – это идиотизм, который регулярно маскируется. В настоящее время – как климатическая политика, евроцентрализм и государство тотального наблюдения.
Когда не хватает места для грандиозного повествования, помогает взгляд на детали. Мы все знаем миниатюры из собственного опыта, микровихри несоответствий и безумных происшествий, которые следуют за разрушительным шлейфом, созданным политикой последних десятилетий. Работает индукция: смотришь на частные случаи и делаешь вывод об общей картине. Я хотел бы описать лишь три небольших инцидента, с которыми я столкнулся в течение одной недели. Уверен, что многие читатели ежедневно сталкиваются с подобными «нестыковками» и миниатюрами психологического распада нашего буржуазного общества.
Недавно я разговаривал с инженером-строителем, который руководит собственным бюро с несколькими сотрудниками и имеет полный портфель заказов. В короткой беседе я описал ему ситуацию с самозанятыми дизайнерами и художниками, которые раньше относились к среднему классу, а теперь рискуют скатиться в прекариат.
Государство вгоняет их в бедность, снижая добавленную стоимость за счет постоянно растущего бремени: налогов, бюрократии, чрезмерного регулирования. Развязана завистливая дискуссия, которая все больше порочит становой хребет германской экономики и давит на него: более 99% предприятий в стране относятся к категории среднего бизнеса. Особенно «мелких» самозанятых вынуждают проедать свой бизнес и свое будущее. Уже некоторое время они не могут накопить достаточных резервов на старость. К этому добавляются инфляция, дороговизна энергоносителей и все более усиливающиеся коллективистские тенденции, ставящие инициативу и стремление к достижениям под коварное всеобщее подозрение в эгоизме и распределительной несправедливости. Искусственно сконструированные завистливые дебаты вокруг темы «справедливости» зачастую оказываются не более чем антикапиталистической агитацией и экспроприаторскими фантазиями лево-«зеленых» «спасителей мира», желающих таким образом подкрепить свои цели в области климатической политики.
Я добавил: прежде чем создавать добавленную стоимость, каждый предприниматель должен принести клятву верности «духу времени», иначе его быстро заподозрят в отрицании активизма. «Антиизмов» стало так много, что из них выросла огромная индустрия, которую государство строит и внедряет как «гражданское общество» – антикапиталистическую противоположность свободной рыночной экономике и буржуазному среднему классу. Жадность патерналистского государства к деньгам и его плановые экономические интервенции всегда должны восприниматься компаниями скептически. Теперь государство прямо или косвенно противостоит интересам лояльно платящего налоги среднего класса и предпринимателей, которых это государство идеологически и осознанно предает. (Напомню, что «верхняя» половина налогоплательщиков уже много лет обеспечивает около 95% налоговых поступлений, а «нижняя» – лишь 5%. Более десяти лет назад одна лишь верхняя десятая часть «высокодоходников» платила 55% всех налогов. Эта прослойка финансирует государство всеобщего благосостояния и теперь должна стать добычей неуемных аппетитов этого государства, съедающего половину всех доходов своих налогоплательщиков.)
Вряд ли уже возможно, говорил я этому представителю среднего класса, в одиночку содержать семью, ведя независимое существование в условиях самозанятости. Я знаю это по собственному опыту, но инженер-строитель, похоже, не понял. На мое заявление о том, что «Германия катится в пропасть», он сухо и коротко ответил, что ему так не кажется. Ветка, на которой мы сидим, по его словам, «настолько толстая и длинная», что ее нельзя так просто перепилить. Помимо того, что он, по крайней мере, признал, что мы пилим ветку, на которой сидим, я почувствовал недоумение от такого простого ответа.
Позже я спросил у своего друга-архитектора, который работает по найму в этом бюро и слышал наш разговор, не состоит ли его начальник в СДПГ. Мой друг ответил: «Наоборот, он член ХДС». Я спросил: «Почему наоборот?»
Миниатюра № 2: мигранты, пределы стресса и интеграция
Со студенческих лет я дружу с уроженкой Индии. Она живет в небольшом городке на севере Баварии, приехала в Германию в 12-летнем возрасте, успешно получила аттестат зрелости и вузовский диплом, знает Германию с разных точек зрения – как франконского педантизма, так и азиатского спокойствия. Она без особых осложнений жонглирует между сари и джинсами, чаем и пивом, Тадж-Махалом и Баухаузом, рагой и хард-роком. Иногда она сама не знает, где ее место. Но она не делает из этого драмы, остается любознательной и, несмотря на физические ограничения, живет независимой и полной радости жизнью, заражая всех своим смехом.
Недавно на перроне вокзала своего небольшого городка она встретила семейную пару, которая, как ей показалось, была родом из сербохорватского региона. Пара долго смотрела на нее мрачным, презрительным взглядом. Мужчина вдруг подошел к моей подруге и ткнул сигаретой ей прямо в лицо, шипя что-то вроде «цыган».
Ксенофобия, безусловно, не является исключительно немецкой особенностью, поскольку она все больше импортируется в Германию, как и все другие положительные и отрицательные черты людей, приезжающих сюда из обществ с иной культурой. Различные группы мигрантов зачастую не очень любят друг друга, и расистские мотивы играют все большую роль в межмигрантских конфликтах в Германии. Ныне из-за «повышенной импульсивности» молодых людей арабского происхождения закрываются плавательные бассейны. Люди, которые не могут позволить себе отпуск и вынуждены пользоваться бассейном вместо пляжа, должны мириться с этим неудобством.
Моя обычно беззаботная подруга все чаще сталкивается с предвзятостью даже, как она мне рассказала, со стороны немцев. Очевидно, что давление в обществе становится все выше, говорит она. Многие ее знакомые, имеющие мигрантские корни, считают неконтролируемую массовую иммиграцию в Германию, как это происходило в последние годы и происходит сейчас, серьезной политической ошибкой. Это связано с превышением видимых пределов стресса, что негативно сказывается на их собственных интеграционных биографиях, которые уже давно завершены.
Политика создает проблемы, за которые приходится расплачиваться обществу – прежде всего, низшим слоям населения. В то время как далекие от реальности политики, обладающие лучшими финансовыми ресурсами, считают себя вправе в претенциозном тоне объяснять жертвам этой политики реальное положение дел, граждане сыты по горло упреками со стороны виновников их бедствий в том, что они восстают против наносимого им ущерба.
Миниатюра № 3: молодое поколение, манипуляции и дебаты о зависти
Незадолго до окончания учебного года моему сыну пришлось принять участие в двух антирасистских проектных днях, организованных в его гимназии дотируемой государством общественной организацией. Мероприятие проводилось не учителями, а активистами ассоциации, которая после завершения этого ежегодного «сертификационного протокола» присваивает школе звание «Schule ohne Rassismus – Schule mit Courage».
В ходе семинара активисты спросили группу, справедливо ли получить в наследство от деда 50 тыс. €. Мой сын ответил, что, по его мнению, это справедливо, потому что это деньги, заработанные дедом его трудом. На это ему ответили, что он не может априори считать эти деньги полученными законным путем, поскольку это может быть еврейский капитал, который наследодатель преступно отобрал у евреев в эпоху нацизма.
Сын попытался объяснить, что сама постановка вопроса подталкивает к желаемому ответу, тем более что можно предположить, что евреев грабили не все жители Третьего рейха и уж точно не его дед, который в то время был еще маленьким мальчиком. Однако это возражение не интересовало активистов, поскольку они были убеждены, что наследование в любом случае закрепляет социальную несправедливость и что богатство само по себе плохо. Например, деньги, которые отец дает своему ребенку на покупку квартиры, создают несправедливость и неравенство.
Не приходится удивляться тому, что в молодежной среде расшатываются основы нашей социальной рыночной экономики, если левые активисты направляются в школы, чтобы под прикрытием борьбы с расизмом вести там антикапиталистическую пропаганду.
Автор: Фабиан НИКОЛАИ, «Еврейская панорама»
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.