ФОТОАЛЬБОМ. Рассказ из цикла “Фима+Аня=любовь”

– Фима! Сегодня вечером мы будем наслаждаться ностальгией, торжественно произнесла Аня.

– Как это, дорогая? – озаботился Фима. – Даже без ужина? Какое же это наслаждение на голодный желудок?

– Фима. Твоя физиология не даёт тебе тонко чувствовать. Чтоб ты знал, я нашла старый фотоальбом. Мы совсем о нём забыли. Вот мы сядем вдвоём и с наслаждением будем смотреть старые фотки. Но ты такой требовательный, что придётся сначала тебя покормить для настроения чувств.

– Анечка. У меня были планы на этот вечер. Но если ты настаиваешь…

– Я не настаиваю, но попробуй только, тогда узнаешь.

– Что ты, Анечка! Я пробовать не стану. Зачем мне?

– Тогда пошли ужинать в тёплой, дружеской обстановке.

После ужина супруги устроились на диване и Аня начала листать альбом.

– Ой, Фима! Ты только посмотри! Это же мы с тобой на катке. Интересно, что это мы там делали?

– Как что? – удивился Фима. – На коньках катались.

– Ах, да! Я и забыла. А потом мы шли в кафе-мороженое и я съедала три порции земляничного. А вот это кто?

– Как кто?

– Кто это рядом с тобой стоит с наглой мордой?

– Анечка. Это ты стоишь. Это мы ещё до свадьбы.

– Вот видишь, какая я была хрупкая и нежная. А ты не ценишь. А вот это мама. Смотри, Фима! Она совсем молодая. Ой, я сейчас заплачу слезами.

– Не расстраивайся, дорогая. Лучше посмотри вот это. Это наш первый Новый год и все собрались. Вот Зяма. Он уже умер. Вот Светка. Помнишь, она потом неудачно вышла замуж. А вот Никита со своей гитарой.

– Фима. Я это смотреть не хочу. Мне страшно, когда я вижу, что молодость прошла.

– Да уж, – добавил Фима.

– А это что? – спросила Аня грозно.

– А это… как бы тебе сказать…– засуетился Фима. – Это как бы моя коллекция.

– Ах, вот оно как, – в Анином голосе появились металлические нотки. – Я живу с мужем, ничего не подозревая, а он в это время коллекционирует баб. Говорила мне моя мама, что этим и закончится.

– Анечка! – залепетал Фима. – Неужели ты не видишь, что там не я?

– Не прикидывайся невинной овечкой, козлина! Лучше сознайся, и прольётся меньше крови.

– Дорогая! Мне не в чем сознаваться. Ты просто не так поняла.

– Нет, Фима. Я поняла так и не могла иначе. Иди и собирай свои шмотки в чемодан. Полчаса тебе на сборы – и чтобы духу не было.

Фима беспомощно развёл руками и ушёл в спальню.

Аня заплакала и стала названивать:

– Асенька! Подружка моя! Такое у меня горе. Ты только представь себе: Фима мне изменяет с детских лет. И у него целая коллекция баб… Да?.. Не верю… Мне плевать на Мишу. Фима уже с чемоданом, и пусть его берут, кому не лень. Хорошо… Хорошо… Я не буду его убивать некоторое время. И сама тоже… Жду.

Аня поплакала ещё немного, а потом перестала и распорядилась:

– Фима! Подлый изменщик! Приди и сядь в кресло ровно.

Фима пришёл и сел.

– Нет! Вы только посмотрите на него! Какие у этого маньяка невинные глаза! И развалился в кресле, как барин. Встань в тот угол и жди. Сейчас приедет Ася, и мы посоветуемся.

Фима встал в угол и начал ждать. Но вместо Аси приехал Витенька.

– Так ещё никого нет? – захлопотал он. – Значит, я буду первым.

– Куда ты будешь, Витенька? – спросил Фима.

– Вика, с вашего позволения. Как это куда? Ася позвонила, что Фиму может забирать, кто хочет. Вот я и захотел первым.

– Витенька, – посоветовала Аня. – Сядь на диван и остынь. Мой бывший муж баб любит. Он их коллекционирует.

– Вика, с вашего позволения, – парировал Витенька. – Всё это детали. Я сделаю операцию, и Фима постепенно привыкнет.

– Вот сделай, тогда и приходи! – крикнул Фима. И, наверное, ещё добавил бы обидное, но вошла Маша и с нею трое мужчин: Бескин, Свинкин и Мышкин.

– Фима! Я тебя забираю, – с порога заявила Маша. – Я давно хотела завести мужчину в доме, но всё не попадались хорошие. Пошли, Фима. Я тебя кормить буду и заботиться.

– А ты, подруга, не распускай губу на чужой пряник, – посоветовала Аня. – Я отдам Фиму только в хорошие руки.

– Так тут что? – удивился Бескин. – Так тут семейное, а мне сказали, что вынос тела. Короче, если будут похороны, то я всегда.

И Бескин ушёл.

– Надо бы перед собранием по сто грамм на душу, а то пути не будет, – посоветовал Мышкин.

И тут пришла долгожданная Ася.

– Асенька! – возмутился Витенька. – Я был первым, а их не стояло. Скажи.

– Тихо! – скомандовала Ася. – Все разбежались кто куда, и храните молчание.

А сама уселась рядом с Аней.

– Ну, подруга, покажи свои фотодокументы.

– Пожалуйста. Смотри и ужасайся. Видишь, что на этой фотке написано: “Лети с приветом, вернись с ответом”. И тупая молодая харя рядом с Фимой. А на обороте: “Люблю и скучаю. Твоя Марина”. Это же ужас!

– Ужас, – согласилась Ася. – Фима! Откуда у тебя этот ужас?

– Да вот как-то… – начал объяснять Фима. – Была у меня коллекция самодуйных открыточек пятидесятых годов. А когда уезжали, я её другу Серёже подарил. Эта как-то случайно осталась.

– Он всё нагло врёт, – вскрикнула Аня. – Можно я его сейчас убью при свидетелях страшной смертью?

– Анечка! – Ася разговаривала с подругой, как с ребёнком. – Ты до конца надпись не прочитала.

– Да? Так там ещё есть хуже?

– Там стоит дата 12 мая 1952 года. В это время твой Фима ещё не родился.

– Да! – подтвердил Боря Свинкин. А Мышкин добавил:

– И вот по этому поводу неплохо бы…

Аня взяла открытку, долго крутила её в руках, почему-то рассматривала на свет, а потом заключила:

– Ладно. Сегодня обойдёмся без жертв. Фима! Проси прощения, потому что я была не права. И принеси рюмки с закуской.

– И это правильно! – подержал Мышкин. – Иначе пути не будет.

Публикация подготовлена Семёном Каминским.