Флориан МАРКЛ | Удобная ложь

Как официальные данные искажают картину антисемитизма.

Когда в Германии и Австрии вынуждены отрицать или преуменьшать опасность, которую представляет собой мусульманский антисемитизм, обычно ссылаются на официальную статистику. Она якобы показывает, что подавляющее большинство антисемитских правонарушений совершается не мусульманами, а представителями правого крыла политического спектра.

Например, Эва Менассе, чье «авторитарное презрение» к Израилю (по словам историка и бывшего издателя Эрнста Пайпера) недавно вызвало волнения в писательской ассоциации PEN Berlin, не устает подчеркивать: «Более 80% атак на жизнь и здоровье евреев в Германии исходит от правых экстремистов – биогерманских неонацистов». Абсолютно неоспоримые деяния мусульманских антисемитов она называет «прискорбными отдельными случаями», которые не должны «столь массивно скандализироваться».

В своих попытках принизить значимость мусульманского антисемитизма Менассе с полным правом может ссылаться на официальную статистику и соответствующее освещение в СМИ. Согласно им, в целом после массового убийства, совершенного ХАМАСом в Израиле 7 октября, число антисемитских преступлений стремительно возросло, причем в 80% зарегистрированных случаев преступники принадлежат к «правому политическому спектру». В пропорциональном отношении это примерно соответствует данным, приведенным МВД в докладе о «политически мотивированной преступности» в 2022 г.: согласно ему, 82,73% подобных преступлений приходятся на так называемый «Phänomenbereich PMK-rechts».

Но если цифры столь однозначны, то как же Центру рисковой грамотности Хардинга при Потсдамском университете пришла в голову идея удостоить позорного звания «антистатистика месяца» утверждение о том, что антисемитские преступления – это в первую очередь «проблема правых»?

Причина ceго кроется в странном способе классификации антисемитских преступлений органами безопасности в Германии. По указанию Федерального ведомства уголовной полиции антиеврейские инциденты, которые нельзя четко классифицировать по принадлежности к конкретной идеологии, просто фиксируются в раздел «Phänomenbereich PMK-rechts». В ответ на запрос Frankfurter Allgemeine Zeitung поступило обоснование тем, что антисемитизм – явление в первую очередь правого толка.

Возможно, это было верно в Германии и Австрии в 1960–1970-х гг., но имеет мало общего с реальностью наших иммигрантских обществ и приводит к классической круговой аргументации: все непроясненные инциденты классифицируются как «правые», а преобладание преступлений, классифицированных подобным образом, показывает, что антисемитизм – это преимущественно проблема «правых». В результате мусульманский антисемитизм в значительной степени игнорируется.

Если бы количество непроясненных случаев, которые, тем не менее, классифицируются как правые, было достаточно небольшим по отношению к общему числу, то степень искажения была бы не слишком проблематичной. Однако, как подсчитал Центр Хардинга, это совсем не так.

В области политически мотивированных преступлений показатель раскрываемости в 2022 г. составил чуть менее 42%. Более чем в половине случаев (58%) виновных установить не удалось. Если исключить из статистики все тe дела, которые без доказательств были отнесены к категории «PMK-rechts», то доля явно правых антисемитских преступлений снизится с более чем 82% до менее чем 25%. Некоторые из непроясненных случаев, безусловно, будут иметь правоэкстремистскую подоплеку, но расхождение между официальными цифрами и скорректированной статистикой всё равно останется разительным.

В последние годы явное расхождение между официальными цифрами и мнением тех, кто пострадал от антисемитских инцидентов, также наводит на мысль о том, что со статистикой что-то не так, подчеркивает Хайко Хайниш в статье, написанной на основе итогов опроса, проведенного по заказу Агентства ЕС по фундаментальным правам: «На вопрос о том, кто был виновником самого серьезного антисемитского инцидента, с которым столкнулись респонденты, 30% ответили, что это был мусульманский экстремист, 31% не смог назвать виновника, 21% отнесли его к левому спектру и только 13% – к правому».

По крайней мере, в Австрии статистика антисемитских актов насилия показывает, что среди преступников действительно есть правые экстремисты, но сейчас они в меньшинстве. По данным центра отчетности по антисемитизму Еврейской общины Вены, в 2022 г. было совершено в общей сложности 14 насильственных антисемитских нападений. Два из них не поддаются идеологической классификации, три имеют правое происхождение, а девять – мусульманское. И, как подчеркивает Хайниш, все террористические акты, в которых за последние 20 лет в Европе были убиты евреи, были совершены исламистами. (Однако следует отметить, что исполнитель теракта в Галле в 2019 г., который попытался проникнуть в синагогу в еврейский праздник, был немцем-правоэкстремистом.)

Уже давно известно, что официальная статистика в ФРГ систематически неправильно классифицирует преступления на почве антисемитизма и что это может привести к сильному перекосу в сторону преувеличения доли преступлений, совершенных приверженцами правого экстремизма. Независимая экспертная группа по антисемитизму, например, еще шесть лет назад в своем докладе обратила внимание на проблематичные «критерии регистрации политически мотивированных преступлений». Любой, кто рассматривал эти данные более чем поверхностно, мог, более того, должен был знать о проблемах с этой статистикой. Поэтому тем более удивительно, что утверждения, подобные сделанному Эвой Менассе, до сих пор муссируются в общественных дискуссиях. Можно с уверенностью сказать, что эта цифра неверна.

Если предположить, что никакого преднамеренного обмана здесь нет, то объяснение постоянному повторению ложных утверждений, вероятно, можно найти в смеси невежества и идеологического ослепления. Ложные цифры слишком хорошо подходят для целей минимизации масштабов мусульманского антисемитизма, чтобы Менассе и иже с нею захотели присмотреться к ним повнимательнее. Тот факт, что тe, кто в иных случаях громко хвастаются своей способностью к критическому мышлению, в этом конкретном случае не могут критиковать сомнительные официальные данные, показывает, насколько велико должно быть их желание, чтобы ложные цифры оказались верными.

Флориан МАРКЛ, «Еврейская панорама»