Фейс Буки (fb67)

Виталий Щигельский, прозаик

Приговор оглашен. Срок условный. 

Я рад за человека-Навального, а за Офицерова – еще больше, потому как в нашей стране под раздачу обычно попадают случайные люди (в назидание неслучайным). 

Что касается Навального-политика, то никогда в нем не сомневался. 

Приговор подтвердил: Навальный-политик не является серьезным конкурентом для Кремля.

Виталий Щигельский, прозаик

Крепкий хозяйственник Сергей Собянин предложил оппозиции выдвинуть в управу Западного Бирюлево своего представителя. Показательное событие: 

во-первых, исполнительная власть столицы расписалась под неспособностью решать трудные вопросы, вообще вопросы, несвязанные с “освоением” средств,

во-вторых, возник шанс для оппозиции наладить связь с электоратом, пробудившимся до гражданского состояния. 

А то что электорат пробудился – это экспериментально доказанный факт. 

Да, он повел себя не так, как хотели бы многие. 

Но кто-нибудь показал пример достойного поведения в предлагаемых обстоятельствах? 

Кто-то общался с ним напрямую? 

Кто-то приехал в Бирюлево, кроме ОМОНа?

Никто. 

Зато были слышны выкрики “посторонних”, два нервных хора: 

– мы против погромов, 

– нужен визовый режим. 

Слова правильные, но испорченные истерическим тоном. 

Кто вообще за погромы? 

Полагаю, что подавляющее большинство жителей Бирюлева, жителей России против. 

И визовый режим нужен. Он есть у большинства цивилизованных стран. Есть прекрасный опыт больших территорий с маленьким населением (Канада, Австралия). 

Есть вообще много всего, чего не желают заимствовать даже люди широких, не побоюсь этого слова, либеральных, взглядов. 

Но я сейчас не о визах. Я о другом, я испытываю неприятное ощущение от того, что российские медийные персоны: жирные коты в государственной форме и не менее жирные коты с белыми псевдореволюционными бантами, – предпочли бы, чтобы ничего не случалось, ничего не выдавливалось наружу. 

Чтобы жители неблагополучных районов Москвы, Петербурга, России продолжали бы тихо давиться своими проблемами в своих блочных норах под растворяющий мозги эфирный дурман Останкинской башни.

А они – жирные коты (многие из них, впрочем, похожи на крыс и на скунсов) – продолжали самозабвенно кружить в брачных плясках. 

Одни создавать видимость власти, другие – видимость борьбы с властью.

PS. Я пока вижу одного человека, которому не слабо. Этот человек – Владимир Рыжков.

Maxim Kantor, писатель

СТУКАЧИ СВОБОДНОЙ РОССИИ

Деятельность журнальных пройдох, равномерное жужжание средне-образованных персонажей в сети – в течение последних лет нашло свою форму. 

Жизнь страны описывается не в романах, не в поэмах, не в философских трудах – но в коротких заметках. 

Их шлют все – по всем направлениям.

Заметки читают работодатели и начальство. Делают выводы.

Короткая заметка, пятьдесят строк, написанных жидкой кровью дряблого сердца, – оказывает нужное действие на общество.

За двадцать лет свободного предпринимательства страна нашла необходимую для себя форму самовыражения.

Форма – привычная.

Это – донос.

Все граждане пишут доносы.

Владельцы газет нанимают доносчиков в штат: колонка есть именно донос, деятельность стукача востребована.

Культурные, социальные, финансовые – доносы строчат эмоционально и для блага коллектива. Корпорации требуются соглядатаи и стукачи – так положено. 

Анонимные (вы никогда не поймете, кто этот щелкопер, но он про вас все знает), страстные (они будут отстаивать свободное право стучать), беспощадные (если они не настучат – настучат на них) – стукачи нового времени стали культурной средой.

И, больше того, стукачество – это форма духовной жизни общества. 

Жанр, проверенный временем, востребован снова, но в куда большем чем прежде объеме.

Всех завербовали в стукачи, граждане. Мыслей особых нет, но настучать положено – и граждане стучат каждый день. Все – на всех, регулярно, страстно.

Бизнесмен и домохозяйка, субретка из культурного отдела, ваш сосед с верхнего этажа – все получили возможность писать доносы публично, а не тайком левой рукой.

Иногда возмущаются обилием букв в литературе (“многабукаф”, как принято говорить в нашей интеллектуальной Отчизне), это потому, что жанр доноса в многословии не нуждается. Коротко – о главном, а начальство разберется.

Начальство разбирается: наблюдает, как вся страна пишет доносы друг на друга – ничего нового со времен Иосифа Виссарионовича не придумали.

Всякому щелкоперу нашлось применение – это вовсе не Сталин придумал так управиться с тягой к свободе; это так устроено.

Гражданам необходимо право писать доносы – а прочие права не так уж и важны.

Марина Кудимова, поэт

Я в Екатеринбурге. Вчера еду на выступление – демократично так, в трамвае: такси в любой конец стоит 150 р., но пробки почти московские. На сиденье ближе к дверям – бабушка многолетняя. Абсолютно блаженная. Вслух деловито перечисляет святцы: “Завтра – Харитина. У меня бабка была Харитина. Значит, день важный”. Потом вдруг обращается ко мне: “А тебя-то уж забыла, как звать”. Я говорю, как. Она комментирует: “Марин две, но празднуют июльскую… А маму твою как звать?” Я отвечаю и понимаю, что она меня видит совсем молодой. Может быть, даже маленькой. Выхожу на остановке. Плачу…

Hadas Falk, историк

Левая принципиальность на марше! Заходит ко мне в магазин пожилая девушка лет 60-ти и придирчиво выбирает мыло. Притом прекрасно в нем разбирается, выбрала со знанием дела, надо отдать ей должное. Потом спрашивает “А это произведено не в поселениях?” (строго так). Я – ей: “Да, в поселениях! В Бейт-Эле”. И тут просто песня, просто принципиальная такая левая няшка – расплатившись и прижимая к сердцу пакетики с мылом, заявляет мне сурово: ” Если бы я знала, что это произведено в поселениях, я бы это не купила!” Я – ей: “Гверет, так какие проблемы, верни мыло, я верну деньги!” Ответ, достойный всего Северного Тель-Авива: “Но я же хочу пользоваться хорошим мылом!”

Георгий Янс, писатель

Я теперь представитель жидовского оккупационного режима.

“Когда, уже скоро, наше РУССКОЕ национальное движение придет к власти нам нужно будет быстро в кратчайшие сроки изолировать, а кого-то из них и ликвидировать, для подавления сопротивления оккупационного жидовского режима. В моих списках: Чубайс, Е.Альбац, Н.Сванидзе, Г.Янс, Млечин, С.Белковский, М.Га(в)напольский, В.Шендерович, М.Гайдар и др.”

Пошел искать еврейские корни.

Denis Dragunsky, писатель

РЕЧИ ДИКТАТОРА. ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ мигрантского вопроса.

Тут народ выслушал мою речь о неизбежной тяжелой плате за прогресс и, наверное, пригорюнился. Так, мол, и жить нам в обнимку с мигрантами, и никакого выхода нет и быть не может…

Но нет! 

Плохой бы я был диктатор, если бы тыкал свой любимый народ носом в исторический тупик.

У меня созрел план окончательного решения мигрантского вопроса. Это касается всех мигрантов – и «понаехавших» из национальных республик России, и «нелегалов» из стран СНГ, и даже тех, кого во времена моей юности звали обидным словом «лимитá» – то есть русских (тульских, курских и т.д.) приезжих…

И главное – безо всяких облав, арестов, фильтраций и депортаций. Зачем все это кровопийство и живодерство в эпоху торжествующей толерантности? Незачем. Уважаемые господа из Страсбургского суда и Гаагского трибунала – просьба не беспокоиться. Отдыхайте.

Я начну с простого.

Прикрою экспорт нефти и газа. Не совсем, а процентов на 80 примерно. Все закричат: «А как же нам без денег? Без нефте- и газодоходов? Как это?»

А вот так. 

Зачем нам эти деньги? Покупать разное барахло и баловство? Нет уж, сами-сами-сами. Сами будем растить коров-быков и прочих креветок, сами будем шить пуховики и прочий haute couture.

Конечно, 20% нефтегазовой выручки нам пригодится. Покупать чертежи тяжелой техники. Нужны будут могучие тракторы и бульдозеры – рушить торгово-развлекательные центры и склады. Которые, в условиях полностью закрытого импорта, тут же закроются. Нельзя же, чтоб они превращались в бомжатники!

О бомжах, кстати.

Никакого обязательного привлечения к труду! Закон о тунеядстве? Фи!

Просто общество наше снова станет «зарплатным». Это когда легальная заработная плата является единственным (жирным шрифтом, курсивом и подчеркнуть) способом добычи средств существования. Как этого достичь? Очень просто: налоговой и лицензионной политикой. Постепенно всякую фирму мы переведем в холдинг, а всякий холдинг – под управление министерства.

О, да, разумеется!

Начнется тотальный дефицит. 

Появятся очереди за всем на свете, от свеклы (которая снова станет вся в липкой грязи) до автомобилей (отечественных, разумеется). Включая мясо, молоко, брюки и юбки.

Торговых точек и точек общепита станет в разы (а может, в десятки раз) меньше. Они станут работать с 9 до 20 (кафе – с 11 до 23). С перерывом на обед, естественно.

Конечно, отдельные отечественные умники захотят уехать из такого рая. Ах, как не хочется терять 5-7 миллионов образованных людей! Но никто им, разумеется, препятствий чинить не будет. У нас свобода! Но свобода выезда не исключает обмена загранпаспортов. Думаю, в число документов для получения загранпаспорта надо включить сведения об успеваемости за 5 – 7 классы средней школы. В виде копии классных журналов, заверенной руководством учебного заведения.

Обладатели киргизского или молдавского паспорта обрадуются – они могут свободно уехать! Уверен, что они поспешно воспользуются такой возможностью. А жители российской глубинки с удовольствием уедут в свои райцентры: ведь там пока еще можно сажать свою картошку и доить свою козу! 

Итак.

В этих условиях количество рабочих мест для мигрантов и «приезжих» сократится настолько резко, что у них будет два выхода: уносить ноги из такой голодухи или промышлять грабежом законопослушных зарплатополучателей. Я полагаю, что 97% предпочтут первое. А с 3% полиция справится.

Конечно, людям, привыкшим к чипсам и пиву в баночках, к 100 каналам по ТВ, подержанным тачкам, дешевым ярким шмоткам и левым заработкам за черный нал, это не понравится. 

«Ух, как стало скучно!» – скажут они.

Погоди, мой добрый народ. Разве я тебе обещал, что будет весело?

Я обещал, что не будет мигрантов и понаехавших.

Диктатор сказал – диктатор сделал! Кушай, мой народ, не обляпайся.

.
.
.