Фейс Буки (fb666)

Ganna Oganesyan

Облом! Родня Рахманинова отказалась перезахоронить прах композитора в палисаднике у Мединского. Похоже, теперь все диски, пластинки и ноты пойдут под бульдозер. А на ранее анонсированных концертах, вместо произведений Рахманинова будут исполнять песню Газманова “Ты в дурдоме, я на воле, нам не встретиться никак”.

Maxim Goryunov

в Калининграде катарсис случился во время посещения городского рынка. вот не увидел я – мамой клянусь! – ни одной черты,
просто ни одной, которая бы отличала его от любого другого рынка на бескрайних просторах русского мира.
узбеки таскают товары, узбеки готовят лагман, самсу и шаурму,
узбеки настраивают радио на свою узбекскую волну.
армяне важно ходят туда сюда, считают в уме прибыль и крутят на указательных пальцах брелки с ключами от машины.
пенсионерки с авоськами, бритые мужики в майках,
полнеющие мамашки в сарафанах,
мёд-пыльца-перга для долголетия,
вода в ларьке – “святой источник” и “липецкий бювет”.
и только как недоразумение и на горизонте мелькнёт кусок красной немецкой крыши, крытой черепицей.

впечатление такое, что русский мир таки переварил Königsberg. от немцев почти ничего не осталось.

p.s. в этом отношении нынешняя Украина похожа на Калининград, который вдруг решил стать Königsberg и мучительно понимает, сколько ему нужно будет сделать, чтобы достичь желаемого.

Alexander Ilichevsky

В некоем английском детективе сыщики регулярно вылавливают трупы в Темзе и начинают расследование. Много времени проводят на берегу, наблюдают жизнь реки – шлюзы, лодки, бакенщики. И среди прочего кто-то из них сообщает, что на отмелях Темзы можно много чего найти интересного, но чаще всего попадаются осколки глиняных трубок. Вот, пожалуй, и все, что я запомнил из этого детектива. Но когда впервые оказался в Лондоне, стал гулять по набережным и мостам, – увидал отмель и тут же спустился на нее. Мокрый мелкий галечник, настоящий речной запах – вот это торжество природы в городе меня поразило так же, как то, что при входе в парк Букингемского дворца я услыхал запах распустившегося миндаля: немыслимое для Москвы обстоятельство. Добавлю только, что на отмели не прошло и минуты, как я наткнулся, ковыряя прутиком, на осколок глиняной трубки. Богатые лондонцы курили табак в вересковых трубках, бедные – в глиняных, недолговечных. Так что осколок этот подобен окурку, что ли, но неуничтожимому. Лучшего сувенира я не мог и придумать.
‪#‎readingchannel, ‪#‎справаналево

Михаил Юдовский

В утро отъезда из Льежа выхожу из отеля на улицу – покурить. Ко мне присоединяется пожилой – за восемьдесят – человек из Израиля. Родился в Санкт-Петербурге, умный, интеллигентный, талантливый.
– Знаете, – говорит он, – читая ваши фейсбучные истории, я был уверен, что вы легкомысленный шалопай, словесный хулиган какой-то. А тут я с вами познакомился, ваши стихи послушал, из книжки вашей многое прочел. Вы, оказывается, совершенно другой.
– Нет-нет, – отвечаю. – Вы сперва всё правильно поняли.
– Ну вот, – отвечает он. – Вы снова хулиганите. Это совершенно не обязательно.

Solomon Volkov

РАЗМЫШЛЯНС ОБ ЭТИКЕТЕ ФЕЙСБУКА
Некоторым френдам кажется, что моя ФБ-страничка – это некий общественный форум. Они заблуждаются. Это – МОЯ КВАРТИРА. И они здесь – гости. Когда я прихожу в гости, то не говорю сходу безапелляционно хозяину: “Ну и дерьмо ты повесил на стенку!” Я стараюсь сначала понять, чем он при этом руководствовался. Это вопрос элементарной воспитанности. И такта. Вот и всё. 

От редакции. Особенности орфографии, пунктуации и стилистики авторов сохранены.