Фейс Буки (fb555)

Boruch Gorin

Однажды журналист спросил меня, почему, по моему мнению, евреев везде преследовали. И стал перечислять: в Испании, Германии, России… Я добавил: “И в Индонезии”. Подкованный репортер удивился: “Разве в Индонезии жили евреи?”. – Да! – ответил я, – просто там они назывались китайцами. – Это было после ужасных китайских погромов в Индонезии.

Имел я в виду простую истину – нет ничего мистического в ненависти к чужакам. Кем бы этот чужой ни был. “Все поэты – жиды!” Подонки всегда гнали тех, кто слабее, убивали самых незащищенных.

Так что мир не делится на гонимых евреев и на гонителей-антисемитов.

Разные поводы, разные эпохи, но кровь невинных одного цвета. И она взывает к покаянию. К тому, чтобы отринув сиюминутные политические резоны, пригвоздить к позорному столбу детоубийц. Без экивоков.

Мир вспоминает жертв резни. Тех, кто был виновен только в том, что родился армянином в плохое время в плохой стране. Вечная память!

Ольга Романова

Объявление. Дорогие страждущие, сочувствующие и члены семей! Если вы приходите к нам с делом своего родного невиновного человека с просьбой помочь и в доказательство своей правоты приносите ссылку на сюжет Караулова или “ЧП”, или Пиманова – мы не возьмём. И дело не в жизненных разногласиях. Просто они берут с вас бабки, а мы не хотим быть в такой компании. Мы брезгливые чистоплюи, да.

Рауф Кубаев

КВАРТИРА В МОСКВЕ.

В начале девяностых, в общежитии ВГИКа, я жил в одном блоке с семейной парой – где-то полгода. Я в одной комнате (аспирантам давали второе место бесплатно), они в другой. Кухня у нас была общая. Как и туалет с душевой комнатой.

Каждый вечер они жарили на электрической плитке какую-то очень дешевую рыбу, и запах был невыносим. Было тепло, и я открывал все окна в своей комнате.

Однажды Галина – назовём её так – постучалась ко мне и напросилась на разговор.

– Рауф… – начала она и напомнила мне мою первую учительницу. – Скажи честно: ты хочешь купить квартиру в Москве?

– Да, конечно, – растерялся я. – А в чём, собственно…

– Тогда почему, – строго продолжала она, – ты ведёшь себя так, будто собираешься всю жизнь прожить в общаге? Ешь в ресторанах, покупаешь дорогую воду, видик у тебя, телевизор хороший.

Я опешил от этого вмешательства в моё личное пространство и какое-то время пребывал в ступоре, а молчание моё она истолковала по-своему.

– Ты понимаешь, – продолжила она, – что если продолжишь в том же духе, ты никогда не купишь квартиру?

– Послушай, – ответил, наконец, я. – Даже ради квартиры я не буду жарить на общей кухне скумбрию и тем более ею питаться. Если я не смогу себе позволить простые радости сейчас – значит, на квартиру я не накоплю никогда. Тем более копить на неё я не собираюсь.

– То есть как? – растерялась она. – Ты же сказал, что…

– Я имел в виду, – перебил я её, – что намерен зарабатывать достаточно, чтобы и не травить себя помоями, и купить квартиру в будущем. Мне нужно учиться профессии. Чтобы научиться профессии максимально, я должен хорошо себя чувствовать, хорошо есть, встречаться с хорошими людьми.

Она обиделась – я не щадил её и говорил не столько для неё, сколько для её мужа, который, уверен, слушал всё за стеной. Ибо только с его подачи она затеяла этот разговор. Она обиделась, ушла, а через неделю они переехали в другую комнату. Я пошёл к Коменданту общежития, заплатил и стал жить в блоке один. Две комнаты, кухня, туалет, душ. Провёл туда телефон. Холодильник уже был. Так у меня появилась первая временная собственная квартира в Москве. Потом были съёмные, потом свои.

Четыре года назад Галина с мужем снимали однокомнатную квартиру в Свиблово. Где живут сейчас, не знаю.

От редакции. Особенности орфографии, пунктуации и стилистики авторов сохранены.