Фейс Буки (fb172)

Maxim Kantor

ВОЙНА В КРЫМУ

Сегодня принято называть дальновидным политическим планом – поставить мир на грань войны из-за обладания курортной зоной.

Поминают трусливую политику Чемберлена перед лицом фашизма – нам не нужен жалкий мир с фашизмом. Будем как Черчилль!

Помимо Черчилля, история знает массу политиков масштабом поменьше, которые приводили народ к войне, просто потому, что не получался мир.

Все объяснения лишние.

Про современных “бандеровцев” (разумеется, не имеющих отношения к Волынской резне) рассказывают сами украинцы, этот вариант национализма – отвратительное явление.

Не менее отвратительное явление, нежели современные “сталинисты” в России, которые тоже есть, и которых тоже много. К своим сталинистам мы привыкли. Мы знаем, что современные сталинисты не буквально принимали участие в пытках на Лубянке и не охраняли Магадан. Хотя быть сталинистом – очень дурно, мы их уже поощряем. А чужие бандеровцы вызывают ужас. Оба явления ровно одного порядка.

И то, и другое появилось как реакция на многолетнее вранье капитализма.

Базы НАТО, которые возникнут в будущем на Украине, если страну не захватить сейчас, это самая нелепая из причин для войны: лучше перебить людей сегодня, чтобы не создать для людей угрозу завтра. Это не особенно прозорливый план, тем более что база уже есть в Литве, а Литва расположена еще ближе к Москве и втрое ближе к Петербургу.

Не в конкретных причинах дело; причин приводят столько (татарская, китайская, европейская, американская, фашистская, экономическая, олигархическая, географическая), что уже не важна ни одна.

Когда у старика отказал разом весь организм: почки, сердце, сосуды, да и мозги уже не думают, – можно поставить любой диагноз; какую хотите, такую причину смерти и укажите. А старик просто умер от того, что организм сносился.

Проживали десять лет за год; жгли будущее; такого бездарного времени в истории не вспомнишь. Растратили все – страну разворовали; либерализм сделали посмешищем, из патриотизма вышло кликушество.

Сражаться с бандеровцами в Крыму – кажется, что это плохой голливудский сценарий. Но его утвердили, уверяют, что жизненно важно.

Это будет бездарная война из-за обладания курортом. А совсем не Война Континентов.

И политической воли не хватает, чтобы войны избежать.

David Aidelman

Достаточно частый вопрос: а чем собственно отличается украинский Тягнибок со своей партией «Свобода» от какой-нибудь Марин Ле Пен её «Национальным фронтом»?

Вроде бы и то и другое националистическое движение. Вроде бы и то и другое в генезисе восходит к тем правым силам, которые запятнали себя сотрудничеством с гитлеровцами во время Второй мировой?

Но отличия есть. И они сущностные. Марин Ле Пен, возглавив организацию после отца, решительно изменила и риторику и направленность своей структуры. Марин Ле Пен отказалась от провокационных эскапад своего отца, который не мог удержаться о того, чтобы не вызвать общественное негодование, публично усомнившись в существовании газовых камер в концентрационных лагерях. Марин превратила партию направленную против республики в республиканскую партию.

В интервью израильскому изданию “Гаарец” Марин заверила, что попытается изменить имидж своей партии, чтобы наладить отношения с еврейской общиной. Она исключает из партии людей за антисемитские высказывания, фотографирование с нацистской символикой, оправдывание коллаборационистов и т.д.

FN при Жан-Мари Ле Пене позиционировал себя как архаическая, маргинальная оппозиция демократическому характеру государства. Эдакие динозавры против Ситроенов. Марин, в отличие от отца, который был пленником традиционной правой риторики, акцентируется на преданности республиканским ценностям: свобода, равенство, братство и социальная справедливость.

В отличие от своего отца, она менее радикальна в требовании запрета абортов и выставляет на передний план стремление стимулировать рождаемость для противодействия демографическому кризису Европы и укреплению семьи и семейных ценностей. Она намного больше, чем отец, занимается социальными и экономическими вопросами (традиционная ниша левых). Марин Ле Пен умело выводит партию из “коричневого” угла, в котором она застряла во многом из-за антисемитских воззрений отца. Она называет Холокост не иначе как ужаснейшим преступлением. Она сделала все от нее зависящее, чтобы её партия перестала выглядеть динозавром в эпоху Ситроенов.

реагируя сейчас на украинский кризис, Марин Ле Пен заявила, что ситуация в Украине ее волнует, «так как может в любой момент обостриться, из-за инцидента между российскими и украинскими военными», – заявила Ле Пен в интервью RFI.

Ле Пен заявила, что в Украине «есть экстремисты», поэтому, по ее словам, любое столкновение может иметь серьезные последствия. Лидер «Нацфронта» подчеркнула, что «Украина – дружественная страна, так же, как и Россия». И когда, по словам Ле Пен, возникает предчуствие Холодной Войны, это не может не волновать.

Лидер Нацфронта считает, что выйти из украинского кризиса можно только путем переговоров. При этом, в интервью RFI Ле Пен ясно дала понять, что вина за происходящее в Украине лежит на Евросоюзе.

Марин Ле Пен: “Вина лежит на всех, если я могу так выразиться. Прежде всего, потому что Евросоюз подлил масла в огонь, приняв участие в том, что восстание превратилось в революцию. Потому что они заставили поверить часть Украины в то, что Украина может войти в Евросоюз, что абсолютно неверно. Нужно совершенно точно сказать: европейский народ не хочет Украины в Евросоюзе. Кстати, они также не хотят ни Албании, ни Македонии, ни Турции. Мы сейчас оказались в противостоянии Крым – русскоговорящий и даже почти российский, мы можем сказать. И одна часть Украины – русскоговорящая и вторая – украиноговорящая. И у каждого есть право либо повернуться к Западу, либо повернуться к Востоку. И, тем не менее, я не вижу другого выхода, чтобы поддержать мир и целостность Украины, кроме того, как создать своего рода федерацию, которая даст возможность каждому региону, иметь автономию”.

Крайне правый политик также заметила, что нужно пускать в ход дипломатию: «Пока только Германия этим занимается, потому что Францию уже несколько лет вообще не слышно на дипломатической арене», – заявила Марин Ле Пен.

Марин Ле Пен: Нужно найти такое решение, чтобы при этом Украина, естественно, осталась единой и суверенной, но которое позволит при этом трем большим регионам сохранить автономию, чтобы сохранить права меньшинств. Это как раз и есть один из поводов для беспокойства в Крыму.

RFI: Вы говорили, что Россия – дружественная страна. Как вы считаете, Франция сегодня настроена в отношении к России дружелюбно?

Марин Ле Пен: Нет, абсолютно. Потому что в дипломатическом плане Франция подчинена США, уже долгое время. У президента Французской Республики нет своей отстраненной позиции.

Кстати, я очень сожалею, что он (Франсуа Олланд – прим. ред.) не защищает интересы Франции. Он, в первую очередь, защищает интересы США и по отношении к России ведет Холодную войну. И это абсолютно ясно. Есть впечатление, что к России сейчас относятся хуже, чем во времена СССР. Я знаю, что во Франции было много людей, которые благодушно относились к Советскому Союзу, потому что идеологически они были близки. Но мне кажется, что хлопать дверьми перед носом России – это не выход для того, чтобы вести переговоры с этой великой нацией, великой экономической державой. Это надо учитывать. И у Франции в этом плане есть стратегические интересы, нужно усиливать наши контакты и в энергетической сфере. И у нас одна цивилизация, я не вижу, почему мы не могли бы доверять друг другу. Если бы это было сделано еще несколько лет назад, то сегодня бы не Германия совершала бы важные маневры, но Франция.

Denis Dragunsky

HAUTE COUTURE (ИЗ СТАРЫХ ЗАМЕТОК)

Рассказывал знаменитый московский портной:

“В конце марта пятьдесят третьего года мне позвонили оттуда:

– Вы знаете, Климент Ефремович Ворошилов избран Председателем Президиума Верховного Совета!

Я говорю:

– Очень приятно, но какое это имеет ко мне прямое отношение?

Они говорят:

– Ему-таки надо пошить приличный костюм. Материальчик есть, настоящий инглиш. Приклад хороший: подкладка шелк, бортовка с конским волосом, пуговицы импортные. Портного нет. Вы-таки согласны?

А что я мог сказать? Что нет, не согласен? Я говорю:

– Я-таки согласен.

Сажают меня в машину. Машина едет, въезжает в Спасские ворота, меня ведут, приводят в комнату, показывают материал и клиента. Материал – настоящий инглиш. Клиент тоже вполне.

– Здравствуйте, Климент Ефремович. Снимайте пиджачок, будем обмеряться.

Обмеряю, записываю на бумажке. Он говорит:

– А когда примерка?

Я говорю:

– Климент Ефремович, я знаю, что у вас сплошные срочные государственные дела. Поэтому я-таки сошью вам костюмчик без примерки.

Он говорит:

– А получится?

Я говорю:

– Вы-таки будете иметь приличный вид. А нет, вы меня расстреляете.

Он смеется.

Через две недели мне звонок. Звонят оттуда:

– Ну, как там костюмчик?

– Уже три дня как готов.

– Что же вы молчите?! – говорят.

– А я знаю, куда вам звонить? – отвечаю.

Сажают меня в машину. Машина едет, въезжает в Спасские ворота, меня ведут, приводят в комнату. Там Климент Ефремович. Достаю костюм. Он примеряет. Сидит, как на артисте! Он улыбается. Благодарит. Жмет руку. И говорит:

– А сколько я вам должен за работу?

Я все заранее решил и говорю:

– Вы мне ничего не должны. Я просто очень счастлив, что Председатель Президиума Верховного Совета будет иметь приличный вид! Всё, всё, до свиданья!

Меня ведут, сажают в машину, тут подбегает военный, дает конверт:

– От Климента Ефремовича.

Сажусь в машину, открываю конверт. Три тысячи рублей.

Ай! Председатель Президиума Верховного Совета мог-таки дать больше!”

Георгий Янс

Четверть века назад я увел свою будущую жену от законного мужа. Абсолютно законного, что подтверждалось наличием штампика в паспорте. «Увел», кстати говоря, по обоюдному согласию. Об «уводе» законный муж был извещен заблаговременно. Конечно, он пытался взывать к чувствам и разуму бывшей законной супруги. Безрезультатно. Таких семейных историй «не счесть алмазов в каменных пещерах». Расходятся по-разному. Красиво, сохраняя добрые отношения. Безобразно, с «битьем посуды» и вечной обидой покинутого супруга(супруги). Но при любом раскладе супруги(бывшие) – чужие люди с другой семейной историей. Не факт, что более счастливая история. Но это уже проблемы новой семьи.

Думаю, что внимательный читатель уже догадался, что семейная история обязательно приведет к аналогии с Крымом. Допускаю, что в деталях аналогия хромает, но суть происходящего в Крыму передает точно.

Киев тот самый брошенный законный муж, который пытается вернуть Крым. Давит на жалость, взывает к разуму, запугивает. Крым непреклонен. «Была без радости любовь, разлука будет без печали». Возвращение в Россию – брак по расчету, который подпитывается взаимной симпатией. Да, симпатию подкрепили серьезными вливаниями. Но в любом случае это лучше, чем носить дешевую бижутерию от нелюбимого мужа. Брошенному супругу успокоиться, да заняться обустройством унылого холостяцкого дома. А то можно, вообще, без дома остаться. Он(Киев) бы успокоился, но его постоянно подзуживает брошенная супруга с российской стороны – оппозиция, которая из несистемной перетекла в маргинальную.

Россия развязывает «братоубийственную войну» – постоянно зудит про свою идефикс оппозиция. В мечтах оппозиция лелеет превращение «братоубийственной» войны в гражданскую, предрекает развал России, экономический коллапс и прочие радости-гадости. Обиды оппозиции в разы превосходят киевские обиды. У Киева есть шанс успокоиться и жить дальше. У оппозиции шансов никаких. По банальной причине. Оппозиции в России нет, а есть злая и мстительная брошенная жена.

Да, с женой мы счастливы. Надеемся дожить до глубокой старости и умереть в один день.

От редакции. Особенности орфографии, пунктуации и стилистики авторов сохранены.