Фейс Буки (fb162)

Georgy Satarov

ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЕ СМИ ВСЕГДА БЫЛИ ПРОСТИТУТКАМИ

Вот как описывал сей факт Евгений Викторович Тарле в любимой книжке моей молодости «Наполеон» в главе, посвященной ста дням Бонапарта.

«Правительственная и близкая к правящим сферам парижская пресса от крайней самоуверенности перешла к полному упадку духа и нескрываемому страху. Типичной для ее поведения в эти дни была строгая последовательность эпитетов, прилагавшихся к Наполеону по мере его наступательного движения от юга к северу. Первое извести: «Корсиканское чудовище высадилось в бухте Жуан». Второе извести: «Людоед идет к Грассу». Третье известье: «Узурпатор вошел в Гренобль». Четвертое известие: «Бонапарт занял Лион». Пятое известие: «Наполеон приближается к Фонтенбло». Шестое известие: «Его императорское величество ожидается сегодня в своем верном Париже». Вся эта литературная гамма уместилась в одних и тех же газетах, при одной и той же редакции на протяжении нескольких дней».

Я вспомнил этот изумительный текст сегодня, когда обратил внимание как стремительно сегодня изменилась в России риторика привластных пропагандистов по отношению к Януковичу. После инструктажа из России тут же поменялась риторика януковских пацанов. Было бы странно, впрочем, если бы его не сдали. Ведь он постоянно кидал всех.

Сергей Асриянц

Неужели вы серьёзно думаете, что на Украине есть политики, желающие, чтобы их не выбирали, а назначали из Москвы. Уверяю вас, что как только реально замаячит перспектива, что губернатора Харьковской области будет назначать Путин, все эти Добкины и Кернесы, все парламентарии Крыма отрасят себе на голове чубы, наденут жевто-блакитные шаровары и дружно скажут: мы российское мовы не розмовляем…

Boris Kagarlitsky

Украина – не Россия. Болотные интеллигенты, которые сейчас ликуют по поводу событий в Киеве, сами под дубинки и пули не полезут. А пехоты, которую можно, как на Украине, вместо себя послать, у них нет.

Зато российские регионы, посмотрев на то, как Харьков, Одесса и Крым посылают свою столицу, могут сделать собственные выводы относительно Москвы. И вот это будет уже серьезно.

Alexey Lebedinsky

Ну и что? Кто из честных майдановцев теперь возьмет ответственность за ту власть, которая приходит? За кого под пулями стояли? Может, и за тех мудаков не стыдно, которые хотят запретить русский язык, на котором говорит огромная часть Украины?? Регионалы рвут партбилеты, пытаясь остаться в Раде, бывший лютый враг Тимошенко везет ее коляску… То ли еще будет… Держитесь – может быть, придется выходить на площадь снова… Или очередные новые или уже знакомые до блева старые, но такие же жадные проституты будут править вами…

Denis Dragunsky

ЭКСПЕРТИЗА (ИЗ СТАРЫХ ЗАМЕТОК)

Петров приехал к Сидорову на дачу. Пообедали, потом погуляли, потом вернулись, поднялись на второй этаж, в кабинет.

Сидоров разлил вино. Подняли бокалы, пригубили.

– А ничего! – сказал Сидоров. – Я еще в прошлом году купил. «Шато де Бродель», девяносто шестого года.

– Да, неплохо, – сказал Петров. – Вот приедешь ко мне, попьем настоящий «Шато де Бродель», восемьдесят девятого.

Помолчали. Сидоров допил вино и посмотрел на часы.

– «Омега»? – спросил Петров.

– Да, – сказал Сидоров. – Решил себя побаловать, на старости лет.

– Хорошие часики, – сказал Петров. – Но на грани ширпотреба. Настоящий бренд – это «Одмар». Или «Бланпэн»… Ну, как ты, вообще? Светскую жизнь ведешь? В театры ходишь? Новинки читаешь?

– Веду, – сказал Сидоров. – Вчера, например, был на приеме в Нобелевском фонде. Да, а тебя почему не было? Там вся Москва была.

– Ужин у британского посла, – развел руками Петров. – В узком кругу.

– А в пятницу мы с Машей в Большом были. Балет Ксенакиса «Медея».

– Видел, – сказал Петров. – В прошлом году.

– Ты, наверное, путаешь. Это же премьера.

– В театре Ковент-Гарден, – сказал Петров.

Помолчали.

– Что посоветуешь пролистать? – спросил Петров.

– Если из интеллектуального, – сказал Сидоров, – то роман Джонатана Литтела. «Благоволительницы». Про войну, глазами раскаявшегося эсэсовца-педераста. Хорошая вещь. Но очень тяжелая.

– Ударение на «э», – сказал Петров. – Литтэ́л. Он француз с английской фамилией. Я читал. В подлиннике.

– Коля, – сказал Сидоров. – А вот у тебя, например, пистолет есть?

– Есть, – сказал Петров.

– А какой?

– «Петерс Шталь», разумеется, – пожал плечами Петров.

– А у меня «Стечкин», – сказал Сидоров, встал, подошел к письменному столу, выдвинул ящик, достал пистолет и застрелил Петрова.

От редакции. Особенности орфографии, пунктуации и стилистики авторов сохранены.