Фейс Буки (fb155)

David Aidelman

Шарон показал, что большинство израильского населения готово принять отступление, которое требует мирный процесс, но только с одним вроде бы совсем «абсурдным» условием… если ему за это не обещают мира. Шарон показал, что отступать с территорий можно и с победным видом, без рукопожатий на лужайке Белого дома, без получения Нобелевской премии мира, без распевания песен о мире на площади Рабина. Шарон показал, что, отступая с территорий, можно сопровождать этот процесс антиарабской риторикой, обещая показать арабам кузькину мать и места зимовья раков. Когда это самое одностороннее размежевание поддержали 79% израильских граждан, стало понятно, что большинство вовсе не против отдачи территорий. Главное – сделать это с грозным выражением на лице и при этом не говорить о мире, не выдавать снос поселений за мирный процесс, а самое важное – не обещать, что это приведет к более-менее мирному результату.

В этом отношение либермановские планы обмена территориями – дети шароновской концепции. Либерман понял, что вполне допустимо предложить раздел Иерусалима, если воскликнуть при этом: «Пусть они подавятся своим Шуафатом!..»

Denis Dragunsky

В ТАМОЖЕННОМ СОЮЗЕ ЗАПРЕТИЛИ КРУЖЕВНЫЕ ДАМСКИЕ ТРУСИКИ. А Я вспомнил частушку 1940-х:

«А московские девчонки

Носят модные трусы –

На ***** нашиты нитки,

Как у Гитлера усы!»

Интересно, не оскорбил ли я миллионы носительниц трусиков? А также работников трусово-колготочной промышленности?

Думаю, грядет статья в Forbes с заголовком:

« “Если ты носишь трусы с embroidery – ты нацистка!” – считает российский блогер-либерал».

И чтоб в середине была фраза: «Только безумец может сравнить нежную эротику Таможенного союза с лагерями уничтожения!!!»

Ждем-с.

Alexey Lebedinsky

… да, люди делятся на тех, кто живет “здесь и сейчас”, в сегодняшних красках и радостях, и тех, кто все время чего-то созерцательно ждет, как будто не находясь здесь и сейчас, не воспринимая сегодняшних красок и прелести бытовой суеты…

Я среди вторых. Но я знаю, что у нас есть шанс дождаться. Да, он ничтожен, но есть. Чего-то другого, большого и настоящего. Потому, что мы его искренне и сильно ждем, в отличие от первых… И, если мы начинаем что-то делать в этой реальной жизни, оторвавшись на время от ожидания, первым приходится нервно отдыхать в сторонке – так сделать у них никогда не получится. Поэтому первые истерично и надменно хают нас и поносят – боятся, что мы встанем с дивана)…

Виталий Щигельский

Проблема наша в том, что мы не монокультурная Португалия, которую мы все никак не можем перегнать по ВВП, и даже не Чехословакия, что разделилась тихо и спокойно по черте, невидимой для глаза варвара.

Мы – страна тысячи народов, и что на самом деле страшно – тысячи тиранов.

Ведь стране тысячи народов объединиться можно, но стране тысячи тиранов – никогда.

От редакции. Особенности орфографии, пунктуации и стилистики авторов сохранены.