ТРУДНО БЫТЬ БОГОМ
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Вчера ночью посмотрел Германа.
Это единственное произведение современной кинематографии, которое заслуживает определения “искусство”. На мой взгляд, это не великое искусство, поскольку в фильме нет великих мыслей и великих страстей, содержательная часть не интересна. Но Герман вообще не по части идей и страстей. Да и вообще в кино, помимо Чаплина и Феллини, с этим непросто. Значение Германа в другом.
Он нащупал новую эстетику, новый язык для рассказа о нашей жизни. То, что новый язык необходим, все знают. Даже те, кто про это не знает, все равно чувствуют недостаток средств выражения: невозможно описать то, что происходит средствами гламурного авангарда, и реализм устарел. Вернуться к реализму невозможно по той банальной причине, что нет такой почвы, на которую можно вернуться – реальность меняется, новая не похожа на ту, которую описывал имевший место прежде реализм. Легко оттолкнуть гламурный авангард, а дальше что делать? Реализм – это не художественный метод, вот в чем штука; реализм – это способность к подлинному переживанию.
Язык картины Германа – это язык нового Средневековья, в которое мы вступили. В этом языке есть элементы сюрреализма, но это другой, не хрестоматийный сюрреализм Дали. Поскольку сюрреализм родился именно в Средние века, (см. химер на соборах), то языком таких эпох и является надрывное исследование невероятных чудовищ, само такое исследование и становится художественным языком. Там преувеличений нет; это не придуманные Бретоном лабораторные трюки, – но сюрреализм пережитый, органичный, являющийся единственно возможным сегодня реализмом.
Снятый сознательно как хроника, этот фильм и не может претендовать на обобщающую мысль, он просто фиксирует чудовищное время.
Наш век родил реальность не поддающуюся реалистическому языку, этих химер никто прежде не видел: чекисты-миллиардеры, демократы-тираны; либералы-палачи,фашисты-антифашисты, авангардисты-лизоблюды – ничего такого прежде не было. Пририсовать Джоконде усы уже недостаточно.
Длится непрекращающийся бред, в котором нет ни слова правды. И для передачи этого времени Герман нащупал в воздухе и воспроизвел (а не создал) аутентичный язык. Это смесь хроники, реализма, философии, историцизма, сатиры – но и неважно даже, что туда вошло; возникло первое произведение, отвечающее нашему времени.
Подслушал-подсмотрел. Захарово. Подмосковье. Здесь музей. А.С.Пушкина. Скорее даже музей Саши Пушкина. В детстве он жил тут с бабушкой М.А.Ганнибал. В парке памятник Саше. Мальчик сидит в штанишках под коленку. Романтический профиль. Перед памятником компания. Девушка в ярко зеленой куртке села к черному Саше на колено. Обняла его за шею. Сфотографировалась. Потом села на другое колено к мальчику из чугуна. Обняла за шею. Позирует. И вдруг с колена стала сползать. Пытается ухватиться за Сашину одежду из чугуна. За пуговицу. Тщетно. Скользит, как с ледяной горки. А памятник на постаменте. И девушка с грохотом падает спиной на плитку. Бабах!!! Чудом не затылком. Друзья подбегают. Поднимают подругу. Смотрят ее затылок. Цел… И только Саша неподвижен. Девушка вновь влезает Саше на колено. Вот она любовь к поэзии и культуре!
ГЛАВНОЕ ПРОТИВОРЕЧИЕ ЭПОХИ – между реальным плюрализмом социальных сетей и унаследованными шаблонами тоталитаризма.
Проще говоря:
Каждый публично высказывает свое глубоко личное мнение.
Но при этом страстно хочет, чтобы все остальные думали так же.
Это настоящая трагедия.
Потому что одинаково говорить и думать, верить в одно и то же – люди уже никогда не будут.
Но понять и принять это – у них нет сил.
Моя позиция
В моей судьбе
Мы оппозиция
самим себе
Самая страшная борьба во мне – это борьба моего чувства юмора с моим воспитанием
Поражает массовое тупое лайканье статусов, не обеспеченных ни мыслью, ни перспективой, ни вещественным прогнозом, ни терпением в конце концов.
От редакции. Особенности орфографии, пунктуации и стилистики авторов сохранены.Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.