Олег Лекманов
Оставайтесь в курсе последних событий! Подписывайтесь на наш канал в Telegram.
Как Вы относитесь к творчеству Ильи Оренбурга? Считаете ли Вы Илью Оренбурга поэтом серебряного века?
Эх, за душу взяла меня корреспондентка некоторого издания, приславшая эти вопросы. Знает, наверное, про оренбургские корни моей жены!
Сергей Чупринин
Лет пятнадцать назад я участвовал в какой-то ТВ-передаче вместе с издателем, в ту пору известным.
Отговорили будто роща золотая – причем с полным расположением друг к другу, и я, помню, даже колебался, предложить ли ему рукопись своей новой книги, что была уже на подходе, или повременить – поскольку до меня доносилось, что договоры этот издатель заключает охотно, а вот гонорары по ним выплачивает с большим скрипом и только тем авторам, кто на него в суд подает.
Меж тем вышли. К порожку подкатил мерседес, и, ныряя в распахнутую дверцу, издатель и меня любезно предложил подвезти. А чуть тронулись, новая у него идея: “Давайте, – говорит, – ко мне на дачу завернем. И договорим обо всем и договоримся. Соглашайтесь, – говорит, – у меня там, на даче, и бассейн, и банька, даже две – и по-русски, и по-фински”.
На дачу я, положим, не поехал. А спросить, отчего же это на него жалуются, что гонорары вовремя не платит, все-таки внаглую спросил. Чтобы в ответ услышать: “Нууу, Сергей Иваныч, это же совсем разные деньги!”
И вспомнилось, как чуть раньше, в 90-е позвали меня в Гостиный двор на праздник “Независимой газеты” той ее поры, когда она принадлежала Борису Абрамовичу Березовскому.
Это, скажу я вам, всем праздникам был праздник. Под сводами Гостиного двора летал (или чудилось, что летал) настоящий вертолет, и конфетти оттуда разбрасывали. От селебрити всех родов войск, политики и искусств в глазах рябило. Шампанское било (или казалось, что било) фонтанами.
И все были счастливы, решительно все – кроме сотрудников “Независимой газеты”, которым уже несколько месяцев не выплачивали зарплату.
Ну так, тоже ведь понимать нужно, что деньги бывают разными.
Alexey Lebedinsky
Съемка детей и семьи на память – это я понимаю. Но заказ фотографа для любовной съемки (“лав стори”) – извините…
Давай-ка будем обниматься на камеру, целоваться, прыгать навстречу солнцу, когда скажет фотограф, улыбаться в нужном ракурсе и изо всех сил изображать счастье.
Для кого? Для публики в сети, для семейного альбома, которым потом пытать своих гостей, принудительно вынимая из них натужные восторги и умиления?
Для себя, скажете?
Нет, не верю. Когда для себя, когда настоящее счастье, когда истинные чувства, то их никогда не выставляют напоказ, потому что это такие тонкие ткани и душевные субстанции, которые понятны лишь двоим и никогда не просят официальной регистрации. Разве что щелкнут селфи где-нибудь, чтобы сохранить вкус момента, места и настроения…
Но чтоб специально – нет, не верю. “Зафиксировать” с помощью фотографа истинную любовь, счастье, доверие, преданность, уважение – это лажа, дань лицемерию, гимн несуществующему, праздник показухи… Потому что потом, после заказной показной “любви” на камеру – прежняя бытовуха и ругань, недосказанность и умолчание, недоверие и мысли в сторону…
Те, кто истинно любят, обнимают и целуют, чаще всего как раз наоборот, просят себя не фотографировать. Потому что берегут, потому что личное, дорогое сердцу, и никого это более не касается.
Можете меня бить, “фотографы счастья” и их заказчики. Но я знаю, о чем говорю
От редакции. Особенности орфографии, пунктуации и стилистики авторов сохранены.
Эта рассылка с самыми интересными материалами с нашего сайта. Она приходит к вам на e-mail каждый день по утрам.