Фейс Буки (fb961). Величие и искусство

Alex Grigoryev

О величии

Будучи еще совсем молодым человеком, Гней Помпей присоединил к своему имени титул “Великий” – никто и никогда такими титулами не разбрасывался, “великих” в мировой истории наберется не более трех десятков. Цицерон описывал Помпея в исключительно превосходных эпитетах: “Гней Пом­пей явля­ет­ся един­ствен­ным чело­ве­ком, муже­ством сво­им затмив­шим сла­ву не толь­ко сво­их совре­мен­ни­ков, но так­же и тех, о ком повест­ву­ют пре­да­ния ста­ри­ны”, “Суще­ство­вал ли когда-либо или мог ли суще­ство­вать чело­век, кото­рый бы знал воен­ное дело луч­ше, чем Пом­пей? Ведь он еще совсем юным, оста­вив шко­лу и уче­нье, во вре­мя труд­ней­шей вой­ны со сви­ре­пым вра­гом отпра­вил­ся к вой­ску сво­е­го отца для про­хож­де­ния воен­ной служ­бы. (…) Он чаще сра­жал­ся на поле бра­ни с вра­гом, чем дру­гие состя­за­лись перед судом со сво­и­ми недру­га­ми; боль­ше войн зна­ет по лич­но­му уча­стию в них, чем дру­гие – по опи­са­ни­ям в кни­гах; выпол­нил боль­ше государ­ствен­ных пору­че­ний, чем дру­гие жела­ли выпол­нить; в сво­ей юно­сти изу­чал воен­ное искус­ство не по чужим настав­ле­ни­ям, а началь­ствуя сам, не на пора­же­ни­ях, а на побе­дах, счи­тая не годы служ­бы, а три­ум­фы. Была ли, нако­нец, какая-либо вой­на, в кото­рой судь­бы госу­дар­ства не под­верг­ли бы его испы­та­нию? Вой­ны (…) он не толь­ко вел сам, но и удач­но закон­чил, а это дока­зы­ва­ет, что в воен­ном деле нет ни одной обла­сти, кото­рая бы мог­ла быть неиз­вест­на это­му мужу”. Плутарх отмечал: «никто из римлян не пользовался такой любовью народа». Однако, как говорили римляне, finis coronat opus. Под самый конец жизни Гней Помпей сошелся в борьбе за власть с Юлием Цезарем. Помпея поддерживали большинство сенаторов и всадников, его союзники контролировали богатейшие восточные провинции, и – что намного важнее – за него стояли большинство легионов и практически весь флот. Однако победил Цезарь – не потому что он был талантливей и агрессивней, а потому что Помпей был уже не тот. В разгар решающего сражения, Помпей понял, что проигрывает и отъехал в тыл, бросив своих воинов. Для любого полководца это страшный позор, для полководца римского – дело совершенно неслыханное. Помпей бежал в Египет, где его убили, а голову подарили Цезарю.

Сергей Чупринин

Литература, на протяжении веков бывшая у нас занятием сугубо индивидуальным, ручным промыслом, в условиях рынка не может, наверное, не превратиться в индустрию, в словесную промышленность. И любопытно приглядеться к тому, каких технологических высот сумели достичь сопредельные искусства.

Вот изобразительное, где, как рассказывают, и жизнь художника, и его известность, и его, наконец, доходы давно уже напрямую зависят от кураторов. Это они, переведем на русский язык – опекуны, определяют, кому в мире изо быть живым и хвалимым, а кому уйти в перегной. Это они отправляют (или не отправляют) арт-объекты на всякие там биеннале, размещают в престижных галереях, вообще решают, что почем и куда ж нам плыть – назад к Серову или вперед к Павленскому.

В литературе, конечно, пока еще не совсем так. Но посмотрите – и у нас в судьбе произведения, в судьбе автора так много значит, где они появились – в высокорейтинговом (и высокобюджетном) “Снобе” или в скромной “Новой Юности”, да хоть бы даже и в “Знамени”. Возразят, что и раньше так было. Было, – соглашусь я, но не в такой же степени. И потом, вот раньше не было, а теперь фишка последних сезонов – авторские издательские проекты или, если хотите, уже даже и бренды. Попал в «Редакцию Елены Шубиной» и считай, что жизнь налаживается: приоритетные выкладки в магазинах от Москвы до самых до окраин, гарантированное внимание критиков, вплоть до глянцевых, симпатизанство переводчиков, гастроли по всему миру, высокий шанс оказаться и в топ-листах, и в шорт-листах самых солидных литературных премий. Чем не куратор, и понятно, что менее года назад запущенный амбициозный проект «Редактор Юлия Качалкина» тоже на эту роль претендует. Можно даже уже и ставки делать – либо на бренд проверенный, либо на новенький, с иголочки.

Или вот кино, театр, вообще сценические искусства. Ну, как относятся там к писательским текстам, все знают. Как хотят, так и относятся. Ибо тоже ведь своего рода кураторы и тоже лучше, чем сам автор, понимают, как его представить. Иногда не обходится, конечно, без скандалов – Леонид Юзефович, например, только что снял свое имя с титров фильма, поставленного вроде бы и по его повести, но искаженной до неприличия. Чаще же сочинители… Ну да, упираются, упираются, а потом и утираются, так как против режиссерского лома нет у них приема. Не хочешь, чтобы тебя перелицевали, отнеслись к твоей книге как к «рыбе», сюжетному подмалевку, так и вообще в свет не выходи.

И про музыку. Касаемо роли кураторов в этом роде деятельности сказать ничего не могу. Промолчу и о тех, кто сочиняет симфонии, оратории, сонаты, адресуясь на деревню дедушке. Наверное, они есть. Но в большинстве своем профи пишут музыку все-таки либо по заказу, под тот или иной проект, либо ориентируясь на конкретных исполнителей – на певицу Ёлку, например, если речь идет о шоу-бизнесе, или на Лондонский симфонический оркестр, на Венскую оперу, мало ли на кого. И этот нормально, это в порядке вещей. А в литературе пока редкость, хотя… Ведь тот же «Сноб», в каждом литературном номере мобилизующий своего рода сборную первоклассных авторов, рассказы не просто так печатает, а заказывая их определенным писателям, в определенном формате и на строго определенную тему. Не вижу, ей-богу, не вижу, почему бы и издательским мейджорам так себя не вести?

Пусть не сейчас, но в близкой перспективе. И хотел бы ошибиться, но станет, станет-таки XXI век веком не произведений уже, а проектов, не промысла, но промышленности.

Впрочем, это, может быть, у страха глаза велики?

От редакции. Особенности орфографии, пунктуации и стилистики авторов сохранены.