Фейс Буки (fb910). Путин, общество, чувство юмора

Alex Grigoryev

Отныне Владимир Путин официально подозревается в совершении теракта на территории Великобритании с использованием радиологического оружия. Подобный опыт был у Муаммара Каддафи (за дело “Локерби”), Саддама Хусейна (серия убийств – в том числе и отравлений – иракских диссидентов в Европе) и Ким Чен Ира (серия терактов, убийств и похищений во многих государствах). Тогда обвинялись спецслужбы правителей Ливии, Ирака и КНДР, однако было мало сомнений, что спецслужбы действовали с санкции глав государств.

Советское руководство тоже подозревалось в подобных делах: в США был убит перебежчик Вальтер Кривицкий, во Франции убиты и похищены некоторые лидеры белой эмиграции, в Мексике был убит Лев Троцкий, в Нидерландах – лидер украинских националистов Евген Коновалец… Список легко продолжить. Однако, как известно, эти истории судебных и иных последствий не имели.

Igor Klymakin

О ПСИХОГЛУШИЛКАХ

Последние дискуссии в каких-то прежних представлениях укрепили, а кое-что к ним добавили. Мы живем в социуме психологических глушилок. Ощущение неполноценности глушится высокомерием, дефицит искренности – неверием в ее возможность у других, отсутствие сострадания и доброты – восприятием их проявлений как фальши и показухи, гражданская индифферентность – надеждой на вождя и “крымнашизмом”.

Ganna Oganesyan

Моя дочка, теряя на прогулке свои игрушки, дома писала со слезами: “Утрачено или покрадено: зеленая лопатка, нога от лошадки…”

У работающих в искусстве явно утрачено или украдено чувство юмора. Начисто. Все чаще пишут о потере стыда и совести. И это так. Но первично, на мой взгляд, все же чувство юмора. Ведь и прежде многим хотелось пробиться в кинобоссы, написав или сняв нечто круто просоветское. Хотелось многим, но пугало то, что на премьере в Доме кино, такого деятеля громко и остроумно обсмеяли бы, а на банкете произнесли бы такие тосты, что спутница, скорее всего, отказалась бы ехать к нему ночью для продолжения триумфа. А в коридорах “Мосфильма” он бы спиной ощущал насмешливые взгляды коллег. И в буфетах всех киностудий от него переносили бы свои подносы с сосисками на другие столики. Не слишком явно, без демонстрации, но человеку давали понять, что он отныне лишь повод для упражнений в юморе. И человеку приходилось давить в себе раба, даже не из пробудившейся совести, а тупо от страха стать объектом злых шуток. Может тогда денежный куш был скромнее? Теперь, когда маячат жирные миллионы, не так уж и стыдно? Да и девушки все равно поедут ночевать с заездом по пути в бутик… И из своего загородного дома, не очень слышно, как над тобой смеются. Нынче, обгоняя друг друга, боясь опоздать, наши коллеги торопятся выглядеть полными мудаками. Но смеяться над ними стало скучно, чего ржать над слабоумными. И жалеть их не охота, какое-то охватывает “скорбное бесчувствие”… Возможно, я не права, но уверена, что юный Федя Бондарчук не стал бы стоять в вестибюле ВГИКа с табличкой “Брежнев наша гордость!” Даже и думал бы так, но на посмешище бы себя не выставил. Ничего личного к Феде не имею, он прекрасно играл в моих фильмах, актер он от Бога. А вот от кого это омерзительное лакейство, сказать не берусь. Короче, многое “утрачено и покрадено”.

От редакции. Особенности орфографии, пунктуации и стилистики авторов сохранены.