Фанаты

В детстве я любил смотреть футбол. Первым кумиром стал Эдуард Стрельцов, поэтому, когда уже в начальной школе выяснилось, что надо определяться, за кого ты болеешь, стал болеть за «Торпедо». Стрельцов к тому времени уже сидел, «Торпедо» играло так себе, поэтому в классе «торпедовец» был один я, остальные примерно поровну поделились на «мясных» (болельщиков «Спартака») и «коней» (болельщиков ЦСКА). Потасовки «мяса» с «конюшней» тогда не были столь ожесточенными, как в нынешнее время, но пару раз мне пришлось почувствовать объединенную ярость людей, которые искренне не понимали, как можно болеть за какое-то «Торпедо», когда на свете есть два центра силы, справедливости и правды в виде московского «Спартака» и ЦСКА.

Желание смотреть футбол на стадионе пропало в начале 60-х, после первых посещений, когда стало ясно, что многих совершенно не интересует красота игры, а мир делится на «наших» и «ненаших». И если «ненаш» показал чудеса мастерства и забил гол, то это плохо и надо свистеть и материться, а если «наш» сбил «ненашего» в штрафной, а судья назначил в «наши» ворота пенальти, то надо обязательно орать: «судью на мыло!».

До зарождения фанатской субкультуры оставалось еще целое десятилетие, а до ее деградации в кочующие по стадионам разных городов банды – еще лет двадцать. Так что смущало не насилие и грубость, а именно уход смысла игры в процессе «боления».

Неподвижные стеклянные глаза, пена ненависти к оппоненту на губах, нежелание слушать аргументы и готовность громить до полного уничтожения, – весь этот джентльменский набор фанатизма  сегодня присутствует на думской трибуне и на улице, в студиях федеральных каналов и популярных радиостанций, в текстах ведущих блогеров и в комментариях к ним.

На этой волне фанатизма одержала свою историческую победу ЛДПР в декабре 1993 года, вдохновив электорат  призывом своего бесноватого лидера повесить Гайдара и Чубайса на двух соседних березах.

На этой волне в 1996 году вынесли опять на трон уже мало что соображавшего Ельцина его сторонники. «Не дай Бог!», орали они миллионными тиражами одноименной газеты. «Голосуй сердцем!», – требовали они у граждан России, чтобы те не дай Бог не включали мозг. «Если ты не за Ельцина, – значит за Зюганова, то есть за Сталина, а также за Гитлера, за Холокост, Голодомор и 37-й год!», – орали участники всероссийского шоу «Голосуй или проиграешь!». Любая попытка объяснить, что между Ельциным и 37-м годом есть еще некоторое пространство возможностей, отметалось с порога как демагогия и попытка лицемерно скрыть свою фашистско-гебешную сущность.

Через полтора десятилетия во время  протестов и потом, во время выборов мэра Москвы, любая попытка просто задать вопрос в отношении Навального, его национализма, усомниться в разумности призыва голосовать «За любую партию, кроме ПЖиВ», удивиться его пассивности в КС оппозиции, – любые сомнения немедленно трактовались многочисленными фанатами, которых не без оснований называли «секта Навального», как вылазка гэбэшного агента и кремлевского тролля.

К сожалению фанатский стиль ведения дискуссии и в целом фанатский стиль публичного поведения стал настолько естественным, что ему оказываются подвержены и самые достойные люди. Приведу один, пожалуй, самый поразительный пример. Предметом дискуссии был вековечный спор о границах компромиссов с властью. Сегодняшнее пространство этой дискуссии расположено в диапазоне от фигур типа Михалкова, – тут дискуссии как таковой просто нет, – минуя Табакова, с его «ну, ты ж понимаешь, он ведь театр поддерживает», – и до наиболее острой и горячей точки под названием «Чулпан Хаматова».

Очередная вспышка произошла после крошечного, в три строчки, текста в фейсбуке Александра Рыклина, главреда давно и надежно заблокированного «Ежедневного журнала». Текст этот в свою очередь стал ответом на заявление Чулпан Хаматовой о том, что она готова в очередной раз сняться в ролике, поддерживающем Путина, если Путин, в свою очередь, готов будет построить больницу для больных детей.

Рыклин в своей фейсбучной реплике предложил Чулпан Хаматовой мысленный эксперимент. Вот она снимает ролик, цель которого поднять любовь к Путину. В результате этого ролика, 100 человек, возлюбив Путина больше жизни своей (волшебная сила искусства!) едут воевать на Донбасс и убивают 100 других людей и сами умирают. Так вот, задает Чулпан Хаматовой вопрос мысленный экспериментатор Рыклин, скольким из этих погибших она, Чулпан Хаматова сможет вернуть жизнь в больнице, которую ей построит Путин, а также готова ли она отвечать за смерть этих людей.

Хотя с научной точки зрения мысленный эксперимент Рыклина несколько уязвим, и можно спорить о цифрах, почему, например, только 100 человек, когда потенциал воздействия актрисы Чулпан Хаматовой измеряется миллионами, из которых тысячи могут исполнить волю обезумевшего вождя. Но с журналистской точки зрения такая постановка вопроса имеет право на существование. А, главное, она совершенно не нова. Несколько лет назад, когда Чулпан Хаматова впервые снялась в агитке за Путина, появился стишок, который довольно точно отражает количественную сторону  вопроса о компромиссе с властью:

Путин утром без затей
Скушал четверых детей,
А пятого – помятого
Спасла Чулпан Хаматова.

Стишок бродил по Сети в статусе народного, поэтому не получил достойной отповеди, а вот Рыклин на свою беду эти несколько строчек разместил на своей странице под своим именем, поэтому и получил, правда, больше не по тезису, а как у фанатов водится, прямо по фейсу.

Сначала на его трехстрочную реплику в фейсбуке ответила «Новая газета», в которой Рыклин не был назван по фамилии, а только по ее первой букве, «журналист Р.» Видимо, так предупредили, что если что, то в следующий раз фамилия будет напечатана полностью. Затем на защиту Чулпан Хаматовой выдвинулся сам главный редактор «Новой», Дмитрий Муратов. Когда я говорил об удивительных случаях подверженности фанатскому поведению достойнейших людей, я имел в виду именно Дмитрия Муратова. Речь идет о его выступлении в «Особом мнении» на «Эхе Москвы». Вот как это было:

«Эхо Москвы»: – Что может вас заставить публично выступить в поддержку власти?

Муратов: – Если власть защищает Чулпан Хаматова, то я выступлю за власть – скажу вам прямо… Мы сегодня поставили заголовок про нападки на Чулпан, мне он нравится – «Сквозь револьверный лайк»… Люди, которые нападают на нее, – гореть им в аду.

«Эхо Москвы»: – А мы думаем, что есть абсолютное зло.

Муратов: – Да, есть людоеды, и с ними никакого сотрудничества – они проходят по другому антропологическому разряду. И Чулпан никогда не поддерживала, – кстати, я прочитал историю под названием «из-за того, что вы поддержали Путина из-за этой больницы, теперь люди умирают на Украине».

И тут Дмитрий Муратов, видимо, не зная как ответить на тезис, поскольку тезис-то при всей его корявости все-таки неубиваемый,  ведь ясно же, что Путин это и есть война, а значит, поддерживая Путина, поддерживаешь войну – отвечает по фейсу: «Оппозиция 16 лет не может собраться и создать свое нормальное медиа, которое было бы альтернативой. Потому что оппозиция не собрала еще, ни разу на моей памяти, никакой коалиции».

Неловко за уважаемого редактора весьма уважаемой газеты. Во-первых, за ответ в стиле «а еще шляпу надел». Во-вторых, за содержательную глупость упрека: с какой это стати целью оппозиции стало создание медиа? В-третьих, за фактическую несвоевременность этого упрека: вот именно сейчас оппозиция, вроде, какую-никакую коалицию слепила.

Ясно, что человек говорит в запальчивости, в фанатском раже, не выбирая слов, не соизмеряя силы вербального удара, не разбирая, куда и по кому этот удар наносится.

Травля Чулпан Хаматовой, говорите? Что, про нее показали по федеральному каналу фильмы в стилистике «Анатомии протеста»? Уже собрали в студии у Малахова всех ее бойфрендов, начиная с детского сада, чтобы обсудить ее личную жизнь? Многотысячными тиражами распространяется ложь о ее семье? Прослушивают ее телефон? Взламывают почту? Обливают краской во время спектакля?

Про то, как выглядит травля,  есть смысл спросить у той самой оппозиции, о которой так пренебрежительно отозвался Дмитрий Муратов. Поскольку у Бориса Немцова спросить вряд ли получится, можно навести справки у Касьянова, Навального, Каспарова, у Шендеровича, да у того же Рыклина, издание которого заблокировали беззаконно и без права на разблокировку, а самого недавно посадили на 10 суток за законный одиночный пикет. Впрочем, последнее время слово «травля» приобрело совсем уж иной смысл, отсылающий прямиком к практике семейств Борджиа и Медичи. Так что на этом фоне говорить о «травле» Чулпан Хаматовой совсем неловко.

Дмитрий Муратов не тот человек, которому все это надо объяснять. Он и журналисты его газеты знают, что такое настоящая травля. Нескольких из них, самых достойных, власть затравила навсегда, насмерть. Поэтому та злобная чушь, которую Дмитрий Муратов нес в своем «Особом мнении» на «Эхе Москвы» может иметь лишь одно объяснение – человек находился в ослеплении, в фанатском угаре. Не может журналист Дмитрий Муратов, находясь в здравом уме и твердой памяти, желать своему коллеге и другу, Александру Рыклину, – гореть в аду, даже в фигуральном смысле и будучи не слишком уверенным в сбываемости данного пожелания.

Это такое специальное фанатское состояние, в которое попадать, и даже вводить себя несколько искусственно стало даже модно. Ведь разговор о проблеме под  кодовым названием «Чулпан Хаматова» имеет много измерений. И в том числе профессиональное. Есть несколько текстов, подписанных известными медиками, директорами клиник, которые объясняют, что проблема не в новой клинике, а в комплектации оборудованием тех, что имеются. И что на деньги, которые будут вбуханы в строительство новой клиники, которую Путин построит за наши деньги в обмен на поддержку Чулпан Хаматовой, можно было бы спасти множество детей в имеющихся клиниках, если их нормально оснастить. Я не знаю, насколько это мнение обоснованно, не знаю, нет ли в нем того, что называется «профессиональной деформацией». Знаю лишь то, что разговору на эту, впрочем, как и на любую иную серьезную тему противопоказан фанатский блеск в глазах, пожелания оппонентам гореть в аду и та пена на губах ангела, с которой тот вступает в бой за святое правое дело, и с которой начинается дьявол. Это, как известно, одна из культовых цитат Григория Померанца, которого «Новая газета» при его жизни часто печатала.

Игорь Яковенко
igoryakovenko.blogspot.com