Её убили в самом сердце Манхэттена – и Сеть ликовала

Майя Салкин из The Free Press пишет: «Моя первая реакция была – облегчение».

Так сказала мне Пенни, 30-летняя социолог из Тампы, Флорида, о своей реакции на новость об убийстве Уэсли ЛеПатнер, руководителя отдела недвижимости в Blackstone, в лобби офисного здания на Манхэттене. «Её смерть как ценного инструмента зла во благо таких корпораций, – это не повод для скорби. Каждый день в США умирают тысячи людей в условиях, которые компании вроде её только усугубляют – например, кризис доступного жилья».

Я связалась с Пенни в личных сообщениях на Reddit после того, как наткнулась на её комментарий о новости по поводу убийства ЛеПатнер. В том комментарии она шутила о сумме, которую жертва тратила на обучение своих детей в частной школе. Когда я напрямую спросила у неё, как она воспринимает случившееся, она ответила почти сразу.

Практически сразу после того, как Шейн Тамура устроил стрельбу в понедельник – убив четверых невинных людей, прежде чем покончить с собой – в соцсетях начался шквал постов, в том числе и от таких, как Пенни, с откровенным злорадством по поводу смерти ЛеПатнер. Эти посты появлялись на таких площадках, как YouTube, Reddit и Instagram. Я видела десятки таких сообщений в ту ночь и провела часы, переписываясь с людьми, писавшими, например: «Удивительно, что это происходит так редко» и «Покойся в моче»/(Rest in piss).

На сабреддите r/ProductivityCafe («гибридное сообщество, посвящённое повышению продуктивности») один из постов спрашивал участников, как они относятся к стрельбе, произошедшей в понедельник.

«Без всякой причины просто хочу напомнить, что Blackstone – одна из компаний, наиболее ответственных за неравенство в богатстве и коррумпированную политику в США», – ответил один пользователь.

Другой добавил: «С худшими вещами сталкивались более достойные люди. Иногда – по вине Blackstone».

Вот некоторые из комментариев на сабреддите r/TheBusinessMix, посвящённом ежедневным новостям в бизнесе и политике:

– «Забавный факт: Blackstone владеет около 70 тысячами частных жилых домов и активно помогает искусственно завышать цены на жильё».

– «Карма в этом году очень занята…»

– «Может, не стоит работать на откровенно злодейские корпорации?»

Аштон Дерой, 31-летний продавец каннабиса из Онтарио (Канада), начал публиковать посты в Instagram о смерти Уэсли ЛеПатнер менее чем через шесть часов после того, как её личность была подтверждена работодателем. Его первый пост показывал официальное фото ЛеПатнер с наложенной красной печатью «LUIGI’D» – отсылка к Луиджи Манжионе, обвинённому в убийстве топ-менеджера страховой компании Брайана Томпсона в Мидтауне, Манхэттен, прошлой зимой.

В другом посте Дерой надел костюм и произнес фальшивый панегирик по ЛеПатнер – или, скорее, пародию, с притворным плачем и ироничным вытиранием слёз. «Она работала в BlackRock – компании, настолько злой, что её связывают с ростом цен на жильё и увеличением числа бездомных», – заявил Дерой, ошибочно перепутав BlackRock с настоящим работодателем ЛеПатнер. «Уэсли ЛеПатнер была частью разлагающейся элиты и умирающего общества. Мы будем помнить её как ужасного человека».

Связаться с Дероем было легко – он охотно пошёл на разговор и говорил прямо, без прикрас, о своей реакции на стрельбу. Он охарактеризовал свои посты как безобидные, естественные – а может, даже очевидные. Несмотря на то, что он заявил, что политическое насилие «вредит демократии» и что США следует отменить Вторую поправку (гарантирующую право на оружие), у него не было ни малейших моральных сомнений по поводу убийств таких бизнесменов, как Томпсон и ЛеПатнер. «Я начал видеть вооружённое насилие, с которым могу себя как-то соотнести», – сказал он мне.

О Томпсоне и его работодателе он сказал: «Люди просто воспринимают его как символ. Никто его лично не знает, но все знают, что UnitedHealth отказывает во множестве медицинских выплат. Мы знаем, что UnitedHealth виновна в большом количестве смертей онкобольных – именно этим пациентам я, кстати, и жертвую деньги».

***

Всегда находились люди, которые радовались смерти невинных. Раньше мы называли таких людей злыми. Их пристыдили – заставили скрывать свои взгляды от общества, как минимум делать вид, что они уважают социальные нормы, согласно которым существует добро и зло, а убийство – независимо от профессии жертвы – это неправильно.

Но всё это исчезло.

Когда Манжионе хладнокровно застрелил Томпсона, для сбора средств на его юридическую защиту мгновенно был создан GoFundMe, и он быстро собрал более миллиона долларов пожертвований. Когда Элиас Родригес застрелил Ярона Лищинского и Сару Милгрим у входа в Еврейский музей в Вашингтоне в мае, его назвали мучеником, потому что он «сделал это ради Палестины».

Мне оказалось слишком легко найти людей, которые охотно рассказывали, как они праздновали убийство невинного американца. Именно поэтому, когда один мой коллега оказался в самолёте рядом с мужчиной в футболке с изображением Манжионе, украшенном сердечками – как мерч Backstreet Boys, который носила моя сестра в детстве, – никто даже не удивился. Напротив, проходящие мимо пассажиры показывали жестами своё одобрение.

***

ЛеПатнер была застрелена в вестибюле офисного здания по знаменитому адресу 345 Park Avenue, где она работала исполнительным директором в сфере недвижимости в компании Blackstone. В дни после её убийства о ней вспоминали как о наставнице, выдающемся члене сообщества, жене, встретившей своего мужа в первый день учёбы в Йеле, и матери двоих детей.

Она попыталась укрыться за мраморной колонной, но была застрелена Тамурой, который вошёл в здание с винтовкой AR-15. Он также убил 27-летнюю сотрудницу Rudin Management Джулию Хайман, 36-летнего полицейского Нью-Йорка Дидарула Ислама и 46-летнего охранника Аланда Этьенна. Затем, как сообщили власти, Тамура покончил с собой.

Люди, знавшие 43-летнюю Уэсли ЛеПатнер, описывали её как «аномалию Уолл-стрит» – за её доброту, как «лучшее, что есть в человечестве», и как «того самого лидера, который нам всем нужен в эти тревожные времена».

Узнать всё это – и гораздо больше – о ней можно без труда. Но людям в интернете это просто неинтересно.

«Я не знаю эту женщину, поэтому должен воспринимать её как символ», – сказал Дерой о ЛеПатнер. Он видит в ней символ, чтобы оправдать её убийство, ведь она для него не человек, а воплощение всего, на что он зол. Делая так, он игнорирует то, что ЛеПатнер, как и любой из нас, не была исключением из тех неловких, болезненных и трогательных переживаний, которые делают нас людьми: собрать смелость, чтобы заговорить с кем-то в баре, сдержать слёзы, провожая ребёнка в школу в первый раз, родить ребёнка, влюбиться, чувствовать себя толстой, простудиться, пойти на работу.

Она отдавала своих детей в еврейскую школу – как и меня когда-то. Как у моей сестры, у неё был маленький сын с широкой улыбкой и щербинками между зубами. Она помогла основать синагогу The Altneu, где несколько месяцев назад я слышал, как друзья пели на идише. Она любила искусство. Наставляла молодых сотрудников и была опорой своего сообщества. В 1996 году она играла Тони в женской постановке Вестсайдской истории в летнем лагере.

Уэсли ЛеПатнер – это не символ. Никто не является символом. Уэсли ЛеПатнер была лучшей из нас. И с её потерей мы все стали беднее.

Источник: She Was Murdered in Midtown Manhattan. The Internet Celebrated It.

Перевод: Alex Gaby