Есть ли выход из тупика с библиотекой Шнеерсона?

По решению американского суда, Россия обязана платить 50 тысяч долларов в день до возвращения библиотеки

Многолетнее противостояние между нью-йоркскими хасидами, требующими от российской национальной библиотеки возвращения коллекции книг и рукописей покойного раввина Иосифа Ицхака Шнеерсона, и российскими властями переросло в международный скандал, когда вашингтонский суд обязал правительство РФ выплачивать по 50 тысяч долларов в день — до возвращения библиотеки. Российская сторона решение суда признавать отказалась, пригрозив жесткими ответными мерами в случае конфискации артефактов из российских коллекций. Коллекции, меж тем, в США возить перестали — на всякий случай. Дело зашло в тупик, выход из которого придется искать уже, видимо, внешнеполитическим ведомствам обеих стран.

Сет Гербер, адвокат, представлявший в суде интересы хасидов, отказался давать комментарии по поводу дальнейшей стратегии его клиентов. Комментируя ситуацию для Русской службы «Голоса Америки», Гербер отметил, что община обратилась в суд потому, что «Россия не оставила нам иного выбора — дипломатические усилия не увенчались успехом, Российская Федерация попросту игнорировала решения советских судов и постановления 90-х касательно возвращения библиотеки Хабаду — библиотеки, украденной нацистами, и отобранной затем Советской Армией во время Второй мировой войны».

Гербер утверждает, что ни о каком российском суверенитете не может быть и речи, поскольку «речь идет о частной собственности, которая была украдена в нарушение международного права». По словам адвоката, его клиенты, как раз, были готовы вести переговоры, но это не привело ни к каким подвижкам. Далее, Россия отказалась выполнять решение американского суда в 2010-м году, согласно которому архив любавического раввина полагалось возвратить движению. Поскольку российская сторона самоустранилась от участия в суде и отказалась выполнять решение, 16 января 2013 года судья Ройс Ламберт наложил на Россию тот самый штраф размером в 50 000 долларов в день — вплоть до даты возвращения книг.

На вопрос, известно ли Хабаду, что конкретно находится на сегодняшний день в библиотеке, которая толком не была каталогизирована, Гербер ответил, что «Россия не смогла сделать этого на протяжении десятков лет, в то время как у Хабада есть эксперты, которые могут распознать книги и манускрипты из коллекции. Мы описали содержимое коллекции и представили суду частичные каталоги, — говорит Гербер. — Заявление России о том, что речь идет о “национальном достоянии”, является лицемерным».

Борух Горин, глава департамента общественных связей Федерации еврейских общин России — российского Хабада — считает, что в «библиотечном деле» давно можно было найти компромисс.

«Прежде всего, необходимо вывести конфликт из юридического поля. Первым шагом американской стороны должен быть отзыв иска из суда, чтобы все, что будет происходить дальше в рамках компромисса, не воспринималось как подчинение судебному решению американского суда, — сказал Горин в интервью «Голосу Америки». — Россия опасается, и не без основания, что если эта коллекция будет отдана в руки общины в США, в суды от Мисиссипи до Тигра пойдут толпы наследников коллекций, находящихся в российских государственных музеях и фондах. И такая же судьба, кстати, может ожидать и французские музеи, и английские музеи, и так далее, потому что такие скандалы происходят постоянно».

— И как может выглядеть компромисс в этом деле?

«Может быть произведен обмен ценностями — какая-нибудь святыня Русской Православной Церкви, находящаяся на территории США в государственном музее, может быть передана Российской Федерации как жест доброй воли — и то же самое будет сделано со стороны России с этой библиотекой Шнеерсона. Или же российская сторона предлагает истцу передать книги в любую еврейскую коллекцию на территории РФ — без права вывоза за границу. Это серьезный компромисс, но он исходит из моральной стороны дела: в еврейской коллективной памяти подобное явление воспринимается просто — у евреев украли книги. Еврейские священные тексты пылятся в государственной библиотеке. В тот момент, когда они попадут в руки еврейской общины, этот идеологический момент будет снят. Для американской стороны это тоже был бы красивый выход — они могли с таким же успехом открыть в России департамент своей бруклинской библиотеки Шнеерсона — это одно из трех крупнейших в мире собраний иудаики. На мой взгляд, на каком-то символическом уровне они бы свою миссию выполнили. А так как в общем, это единственный уровень, который остается — поскольку в руки Любавического ребе книги уже не попадут.

Еще один выход — частичная передача этой коллекции. Присвоенные библиотекой книги не были описаны, они были приняты на вес. Поэтому решение судьи Ламберта на данный момент неисполнимо даже физически — сначала нужно года два исследовать, что, собственно, является предметом спора, потому что коллекция рассредоточена по разным отделам, смешана с другими коллекциями. Надо бы начать с этого — общую подготовку к тому, чтобы начать разговаривать. В этой библиотеке есть ценные вещи — но думаю, до 90 процентов этой библиотеки имеет принципиальное значение, а не библиографическое. Так вот, надо с этих 90 процентов начинать — книги, которые ни библиотеке, ни российской науке не нужны — надо начинать с них, и передавать — нам ли, американцам ли — об этом надо договариваться. Но процесс не должен исходить из “ничего не отдадим”, как делает русская сторона, или — “все или ничего”, на чем настаивает американская сторона».

Горин подчеркивает, что российский Хабад и американский Хабад — это разные организации, российский Хабад не является стороной в этом конфликте, и правительство России прекрасно это понимает.

«Это никак по нам не ударило, хотя резонанс этого дела крайне неприятен для межнациональных отношений в стране и иудейской общине в частности. Но все участники процесса нашу позицию по этому поводу хорошо знают многие годы. Это не упавшая на голову сосулька — это долго собиравшийся ком проблем. У нас довольно откровенные отношения с властью в России, все проблемы проговариваются — этой проблемы не скрывали».

В прошлом, российские хасиды пытались выступить посредниками в этом конфликте, но после передачи им библиотекой на бессрочное хранение нескольких книг, которые имели печати Шнеерсона, оставили эти попытки. «Этот шаг вызвал резкое сопротивление американского истца, — говорит Горин. — Хабад, помимо того, что это философия и община, это еще и организация, у которой есть различные подразделения, которые друг с другом достаточно мало связаны. История с книгами — когда “железный занавес” упал, ребе Хабада послал делегацию из четверых уполномоченных им представителей, чтобы вести переговоры о том, как эти книги можно вернуть. Те четыре человека — и есть та самая организация, которая занимается миссией по вызволению этих книг. Дальше произошло следующее: до кончины ребе, до 1994-го года, все переговоры заключались в попытках договориться с Россией — получить политическое согласие, сначала у Горбачева, потом у Ельцина. В 1994-м году, поскольку ребе скончался, дело получило несколько другое развитие. Остались люди с определенными полномочиями, у которых нет большого выбора, чем им заниматься. На компромисс как мне кажется они могут пойти довольно относительно, потому что у них нет таких полномочий. Их полномочия — вернуть книги в Нью-Йорк, все и сразу. И они очень быстро попали в тупик — когда стало понятно, что российские суды им не в помощь, и политическая воля тоже сошла на нет. И тогда они стали искать возможность сделать это не только своим тупиком, но и тупиком противоположной стороны. И подали в американский суд».

Горин считает, что главной задачей обращения американских хасидов в суд было привлечь к делу внимание межкультурного сообществ.

«Когда Ламберт вынес приговор, случилось нечто беспрецедентное: полное замораживание межкультурных контактов между Россией и США. И что дальше может произойти с этим законом на территории США, не знает никто. Получается, что любой артефакт из государственной коллекции, привезенный из России в США, мог быть арестован. И совершенно логично таким образом Россия перестала сначала участвовать в выставках в США, а потом почти во всей западной Европе, потому что есть договоры о совместном судебном преследовании с США. Такого не было в самые холодные годы холодной войны, — чтобы советские выставки не ездили на Запад. И такая ситуация продолжается уже полтора года. И если раньше речь шла о каких-то непонятных книгах которые непонятно сколько стоят, сейчас есть конкретная сумма — 50 тысяч долларов в день. Чего таким образом добились адвокаты? Того, что теперь это международный скандал невероятного уровня. Хочет того Госдепартамент США или министерство культуры России — это уже неважно, они не могут этим не заниматься, поскольку история эта на данном этапе абсолютно безвыходная. Если не искать выхода — это тупик, в котором совершенно умирает международное сотрудничество по культурному обмену. И в этой логике американской стороны нас нет, потому что если сегодня нам руководство российской государственной библиотеки неожиданно предложит забрать все эти книги — мы этого не будем делать. Потому что в тот момент когда российская еврейская община заберет эти книги себе — она станет ответчиком в суде в США».

Тем не менее, Горин убежден, что в итоге «библиотечное дело» придет к благополучной развязке.

«Американские адвокаты истца в общем не оставили выхода, заставив политиков искать выход. В отличие от ужасного антимагнитского сиротского закона, где страдают отдельные дети, и мнения специалистов расходятся — тут страдает вся российская культура, как отрасль. Это отсутствие контакта для России невозможно. У России не остается выхода — она должна продавить ситуацию, может, заставить Госдепартамент США подать апелляцию в суд и заставить Ламберта отменить приговор. Или искать выход в переговорах в поисках возможных адекватных замен. Потому что выигрышной стороны в данной ситуации нет».

Наташа МОЗГОВАЯ, VOA