Экскурсия в Бухару

Из цикла «Привал на обочине». Эпизод тридцать девятый

Поручили мне однажды сопроводить двух эстонских писателей в Бухару (я тогда работал в Союзе писателей Узбекистана). Одного я знал по прозе и пьесам, о другом понятия до того не имел. Прозаика звали Энн Ветемаа. Он был высок и сухощав. Имя его коллеги стерлось в хороводе лет. Помню лишь, что он писал и переводил стихи, и был у него седой короткий ежик на голове. Оба по-прибалтийски невозмутимые.

Древний город встретил нас знойным безветренным днем, который плавно перешел в душный вечер. В гостинице гостям, непривычным к азиатскому солнцу, полегчало. Неспешно беседуя, мы принялись накачиваться в гостиничном баре чем-то крепким.

Когда стало весьма хорошо, пошли в номер. Нам по большому блату дали один на троих.

Я почти сразу уснул, а Энн с поэтом резались еще в шахматы и продолжали на ночь глядя увеличивать градус.

На другой день мы вышли с утра пораньше, дабы до отлета познакомиться с памятниками старины, коими Бухара не обижена. Достопримечательности города гостей интересовали постольку поскольку. Они молча разглядывали мечети, медресе, минареты и щурили глаза от яркого солнца. Ожили буквально раз, когда увидели, что к зиндану, тюрьме то бишь, ведет улица с очень характерным названием «Комсомольская».

– Интереc-c-сно, – усмехнулся один.

– Да-a-a, – коротко согласился другой.

В самолете на обратном пути мне приснилось, что Эмир Бухарский в синем расшитом золотом халате и саблей на боку слезно просит принять его в члены советских писателей. В противном случае он обещает посадить меня в зиндан вместе с гостями. Вот только никак не могу припомнить с эстонскими или же какими-то другими. Уж очень быстро в том сне менялись картинки. Как-то не по-бухарски и не по-таллиннски…

Игорь Цесарский