Его стремительный уход…

“Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!” — говорил классик устами Воланда. В понедельник, правда, ноября 12-го, цитата материализовалась. Друг нашей редакции, замечательный чикагский фотограф Стив Старр, скоропостижно скончался, не затянув, как случается, свой уход. Он упал в обморок на тротуаре возле отеля Drake (это было сразу после ланча), а уже в полпятого дня его не стало…

С ним мы познакомились сравнительно недавно. Шлейф моих воспоминаний короток. Наверно, их больше у многочисленных “фигурантов”, пойманных объективом фотокамеры Стива Старра. Достаточно заглянуть на фэйсбуковские страницы, где множатся день ото дня фотографии с надписью курсивом Photo by Steve Starr. И слова сожаления. RIP.*

Я почти не знаю о его жизни, каких-то сочных фактов его биографии. Но я видел множество фотографий Стива. И они красноречиво повествовали мне о людях (а через них о мастере), пойманных его “изобретательной” камерой. Даже, мягко говоря, не сильно фотогеничные представители обоих полов выглядели у него живыми и раскованными и оттого, видимо, привлекательными. Он снимал с лиц напряжение и, возможно, дурные мысли и эмоции. Гримасничая, жестикулируя, качая своей гладко выбритой конусообразной головой, он ловко подводил очередное лицо к моменту истины и оставалось лишь запечатлеть это мгновение одним коротким движением пальца.

С ним свел знакомство Леня Могул, наш, “континентовский”, завсегдатай на всех статусных политических и культурных мероприятиях города, а далее случилось и вовсе приятное для нас событие. Стив стал фотокорреспондентом медиагруппы, хоть и внештатным, но отзывающемся по первому зову туда, где намечалось что-то интересное и где можно было пополнить и без того огромную коллекцию человеческих лиц.

А в эпоху поверхностных посредственностей настоящий профи, оказывающийся в твоей орбите, — большая удача.

…На торжественный ужин благотворительного свойства в Fields Museum в честь лауреатов Нобелевской премии мира разных лет мы пришли с группой чикагских журналистов. Тиранозавриха Сью равнодушно взирала на накрытые столы и снующих официантов и даже на первых некогда лиц, вершителей судеб человеческих. Ждали запаздывающего экс-президента Билла Клинтона, которому была отведена почетная роль “гвоздя программы”. В зале находились Горбачев, Валенса и другие лауреаты, за ужин с которыми, наряду с выступлением Клинтона, присутствующие выделили некоторую сумму денег из своих бюджетов. Может, долларов по 500 с носа. Но разве не стоят того лауреаты?!

Наконец, Клинтон прибыл — и городской голова произнес вступительное слово.

Потом говорил Клинтон. Долго и выразительно. С юмором и трогательными примерами, за которыми экзальтированные гражданки обычно шепчут: “Oh, No!”. Ну само собой “оно”. Как иначе?!

Я не раз в своей журналистско-издательской практике работал с фотокорами и достаточно хорошо изучил их повадки и, особенно, чутье на верную позицию для того самого, единственного кадра.

Когда Клинтон закончил свое выступление, его взяли в плотное кольцо те, кто заплатил свои кровные, дабы увидеть Билла и иных не простых смертных вблизи, пожать руку, может, напомнить о себе и почувствовать свою значимость и причастность к миру небожителей. Коллеги с фото- и телекамерами ловили момент на расстоянии. Место, которое нам всем отвели, находилось по одну сторону столов, рядами выставленных в центре музейного зала, а эстрада (для джаз-бэнда) и кафедра, с которой выступал Клинтон и проч. ораторы, — по другую.

А Стив тем временем, как ни в чем не бывало, прохаживался вдоль нашего крайнего ряда столов и фотографировал всех, кто соглашался ему попозировать. Многие с ним здоровались, как с добрым старым знакомым. Кому-то, по-видимому незнакомым, он давал после съемки свою визитную карточку. И шутил, всячески располагая к себе. В общем, занимался правильным маркетингом.

И вдруг, будто по команде: “вперед!”, он широким шагом двинулся в сторону, где еще находился 42-й президент Америки. Я — за ним. В стране советской это обозначало бы: не знаю, что дают, но нам туда.

Секунд через 20 мы оказались на месте. В тот же миг Клинтон оказался за пределами людского кольца и двинулся, по ходу обмениваясь финальными репликами, к выходу из музея (заднему, кстати) в сопровождении широкоплечих “неприметных” мордоворотов. И тут раздался голос Стива: “Извините, господин президент!” (Привожу короткий диалог в русском переводе).

— Да, — обернулся Клинтон на голос Стива.

— Пару снимков для “Континента”, — бодро предложил Стив, улыбаясь.

Клинтон кивнул и вернул алаверды по-американски, то бишь своей знаменитой улыбкой.

Стив щелкнул раз, другой. И даже третий.

— Благодарю вас, господин президент.

— Да, пожалуйста, — ответил Клинтон и явно с хорошим позитивным зарядом, получаемым от Стива и его волшебной фотокамеры всеми без исключения, двинулся к выходу с упомянутыми выше мордоворотами.

— Ну как? — довольно спросил у меня Стив.

— Супер! — только и осталось констатировать мне.

…В моем редакционном компе хранится много фотографий Стива Старра — лица знакомые и не очень. Сам Стив, разумеется, при улыбке и болтающейся на шее фотокамере, без огромных объективов и наворотов, внушающих уважение несведущим. Что-то мы печатали в своих газетах и на сайтах, что-то осталось в файлах. Эти фотографии ценны не менее, чем та эксклюзивная фотография Билла Клинтона, которую мы напечатали тогда, в апреле, с подписью курсивом…

Работы фотографа — теперь история.

И кажется я понимаю, почему Стив заслужил у Всевышнего такой красивый и стремительный уход.

А менее чем через месяц 12-го числа 12-го месяца 12-го года обязательно состоится вечер, который должен был поведать любителям искусства фотографии о 45-летнем творческом пути фотоволшебника Стива Старра. Вечер, на котором он должен был снимать, снимать, снимать…

RIP — «Rest In Peace» («Покойся с миром»)