Его имя осталось навсегда в благодарной памяти человечества

к 215-летию со дня рождения Генриха Гейне

«Недолог путь жизни, назначенный нам природой, но беспределен путь славы»
Цицерон Марк Тулий           

Патологическая ненависть к евреям в Германии, как известно, уходит вглубь веков. Коснулась она своим чёрным крылом и Генриха Гейне. Еврей по происхождению, двадцатисемилетним, в силу разных причин он принял лютеранство. Помимо социально-экономических, немалую роль сыграл антисемитизм, препятствующий его будущей карьере на государственной службе или в университете. В те годы переход евреев в протестантство и католицизм был распространённым явлением. Для Гейне принятие лютеранства обернулось несчастьем. Подтверждением этому являются его собственные высказывания об этом: «…очень раскаиваюсь, что выкрестился: мне от этого не только стало лучше жить, но напротив того — с тех пор нет у меня ничего кроме неприятностей и несчастья». Воспринимая себя как еврея (особенно в последние годы жизни), он, тем не менее, был далёк от иудаизма, впрочем, в такой же степени, как и от лютеранства. Мало того: и той, и другой религии доставалось от его сатирического пера. По своим воззрениям, в течение довольно длительного периода, Гейне оставался скорее атеистом, чем верующим человеком.

Его отношение к коммунистической доктрине, пропагандируемой дальним родственником и многолетним другом Карлом Марксом, было двойственным. Казалось бы ярый приверженец её, он раз от разу испытывал страх и ужас при мысли о том какие беды могут возникнуть, если коммунисты окажутся у власти. В предисловии к французскому изданию книги «Лютеция» им сказано: «…признание, что будущее принадлежит коммунистам, я сделал с бесконечным страхом и тоской… Действительно только с отвращением и ужасом думаю я о том времени, когда эти мрачные иконоборцы достигнут власти…». Подобная раздвоенность не могла не оказать влияния на изменение взглядов Гейне по отношению к религии. И, конечно, этому способствовали невероятные страдания, причинённые ему тяжелейшей многолетней болезнью. Результат известен: он, также как и мать, стал приверженцем деизма, правда, не надолго. В одном из писем к Лаубе, Гейне писал о том, что пришёл к концепции личного Бога (монотеизму). Существующая же версия о том, что Гейне перед смертью вернулся к религии предков, как нам представляется, недостаточно глубоко исследована и требует дополнительных веских доказательств. Относясь в течение многих лет с сарказмом и иронией к христианской и иудейской религии, Генрих Гейне, наряду с этим, отдавал дань мудрости евреев. Это ему принадлежит афоризм: «Евреи сделаны из теста, из которого делают богов». Из множества высказываний Гейне, касающихся этой темы, приведём ещё одну: «Еврейство — аристократия; единый Бог сотворил мир и правит им; все люди — Его дети, но евреи — Его любимцы, и их страна — Его избранный удел. Он — монарх, евреи — Его дворянство, Палестина — экзархат Божий». В своих произведениях, особенно более позднего периода, он не раз возвращался к еврейской теме. В отличие от многих выкрестов, в том числе и Маркса, Гейне не только не скрывал своего еврейского происхождения, но и резко критиковал выкрестов-антисемитов, уличая их в том, что они ведут себя намного хуже, чем евреи-ненавистники от рождения, и своим поведением наносят вред евреям. Вывод напрашивается сам собой: Генрих Гейне, в отличие от многих евреев, перешедших в другую религию и окончательно порвавших с еврейством, как это сделал, например, Карл Маркс, ощущал себя принадлежащим своей нации, с симпатией относился к евреям. Он говорил: «Я всегда питал пристрастие к евреям…».

Родившись в Германии, прожив в ней более половины своей жизни, он не избежал влияния политической и социально-экономической обстановки, в условиях которых развивалась эта страна. Отсюда и его двойная жизнь как немца и еврея, и двойственность во взглядах и суждениях. Однако он был поэтом, прозаиком, эссеистом, журналистом и критиком, имеющим свою гражданскую позицию, проявлявшейся в публичном освещении порочных явлений в обществе, в котором жил и творил. При этом, высказываемые им взгляды по вопросам политики, социальных проблем в государстве в его стихах, прозе, статьях, были весьма радикальными, а подчас носили революционный характер. Его сатирическое перо клеймило прусскую военщину, национализм, филистёрство… Он питал ненависть к партии немецких националистов, патриотизм которых состоял «в отвращении ко всему иноземному и к соседним народам». За столетие до «Хрустальной ночи» он предчувствовал катастрофу немецких евреев: «…обрушится на головы несчастных евреев буря преследований, по сравнению с которой их предыдущие страдания ничто…». Об этом же он предупреждал и французов: «…Христианство подавило милитаристское нутро немцев на некоторое время, но не уничтожило его; когда будет сломлено сдерживающее влияние, дикость снова выйдет наружу… Германский гром катится медленно, но неотвратимо и когда вы услышите его, а он будет неслыханным прежде громом, знайте, что он достиг своей цели». Неудивительно, что, в конце концов, Гейне вынужден был покинуть родину, а оставшиеся 25 лет жизни жить и творить во Франции. Написанное им о немцах и самой Германии наполнено сарказмом, иронией и сатирой. Это вызывало бурную реакцию со стороны властных структур. Уже в ту пору в Пруссии постановлением рейхстага его произведения были запрещены. А столетие спустя Гитлер и его клика начали осуществлять свой зловещий план окончательного уничтожения евреев. Наряду с физическим уничтожением людей, нацисты сжигали книги неугодных режиму авторов.

Среди этих книг в 1933 году были сожжены произведения еврея Генриха Гейне. Костры, в которых сжигались книги, пылали вокруг разрушенного и осквернённого нацистами памятника, находящегося вблизи дома, где родился поэт. Сооружение монумента было приурочено к 70-летию со дня смерти их великого соотечественника, то есть за 7 лет до совершения нацистами этого гнусного акта. Как прав был поэт, предупреждавший о том, что в местах, где сжигаются книги, впоследствии будут убивать людей. Имя Гейне было ненавистно Гитлеру до такой степени, что нацисты, по его приказу, разрушили памятник и разорили могилу великого немецкого поэта на Монмартре в Париже. Был издан специальный приказ, запрещающий немцам посещать место его захоронения. Сочинения Гейне попали в список запрещённой литературы. Единственным разрешённым произведением оказалось стихотворение «Лорелея» — одно из самых известных произведений поэта. Оно преподносилось школьникам как народное произведение со словами неизвестного автора. Само собой разумеется, что фашисты делали всё возможное, чтобы навсегда уничтожить память о своём знаменитом соотечественнике. Изымались из библиотек и уничтожались его книги, разрушались, осквернялись и даже переплавлялись памятники, воздвигнутые в его честь. Нацисты старались ликвидировать всё, что могло бы напомнить о нём. Они слепо верили в то, что уничтожили память о великом соотечественнике навсегда. Но ослеплённые ненавистью фашисты глубоко заблуждались.

ПЫЛАЛ КОСТЁР

 Фашисты знали точно — он еврей.
Совсем не фанатичный лютеранин.
Скорее атеист. В епархии своей
Он вёл себя как истый парижанин.

 В своих стихах и прозе обличил
Германию, по духу филистёрской.
Еврею Гитлер это не простил:
Смеялся Гейне над землёю прусской.

 Пылал костёр на площади — из книг.
До основания могилу разорили.
Сдавили прах меж петлями вериг…
Всё сделали, чтобы о нём забыли.

 А он, схватив бумагу, карандаш,
В свой смертный час не записал ни слова.
Не потому, что оказался пуст поэта патронташ:
Ушёл в небытие. Но возвратился снова!

Виталий Ронин
ноябрь 2012

Сравнив своё сердце с диковинным тропическим цветком, распускавшимся раз в сто лет, Генрих Гейне не проявил тщеславия. Это не было ни бравадой, ни хвастовством. Ведь на самом деле, подобные ему талантливые люди, появляются раз в столетие. В иерархии знаменитостей он находится в одном ряду с Иоганном Вольфгангом Гёте, Джорджем Байроном, Фридрихом Шиллером, Готхольдом Лессингом… имена которых не подлежат забвению. Много лет назад Гейне провозгласил: «Я — меч! Я — пламя!». Не подтверждает ли это иносказание, что пламя , которое являлось проявлением его сущности, погасить невозможно? Так или иначе, но время показало, что память о Генрихе Гейне сохранилось в благодарной памяти человечества.

Как и следовало ожидать, быстрой метаморфозы взглядов немцев в послевоенной Германии в отношении Гейне не произошло. Этот процесс начался вскоре после окончания Второй мировой войны. С годами, друг за другом в разных городах Германии (Берлине, Гамбурге, Франкфурте на Майне и др.) стали появляться памятники. Один из них установлен на горе Броккен, самой высокой точке Гарца, которому поэт посвятил своё «Путешествие в Гарц». К концу прошлого столетия в его родном городе — Дюссельдорфе, появилось два памятника. Один был открыт в 1981 году, а второй — в 1994-м. Есть памятники Гейне и в городах других государств, например, в Лондоне, Москве, Санкт-Петербурге, Нью-Йорке, Тулоне… Монументальный памятник установлен на могиле Гейне, находящейся на территории кладбища Монмартра в Париже. Знаменательно, что после длительного запрета произведения Генриха Гейне, вновь издаются в Германии. Так, например, в 1962 году, в ГДР, вышло в свет 50-томное собрание его сочинений. Издаются и переиздаются его книги также в разных странах мира. Фонды многочисленных библиотек периодически пополняются ими. Отрадно сознавать, что в настоящее время произведения Гейне востребованы поклонниками его таланта. Многие из читателей предпочитают иметь их в своей домашней библиотеке. На фронтоне дома, в котором родился Генрих Гейне, установлены мемориальные доски.

Но не только памятники и книги поддерживают память о Генрихе Гейне. В Дюссельдорфе успешно функционирует «Университет Гейне». В его составе медицинский, юридический, экономический, математический факультеты, и даже факультет естествознания. Престижный университет является центром научной деятельности Дюссельдорфа.

Любопытно, что в Дюссельдорфе работает также дом-музей Гейне. В экспозиции музея представлены документы и фотографии, благодаря которым посетители знакомятся с жизнью, учёбой, с годами, проведенными им в ссылке, с его творчеством. Большой интерес представляют экспонируемые рукописи его произведений, оригиналы документов и черновиков сочинений, написанных им собственноручно, посмертная маска поэта… И, конечно же, нельзя не упомянуть о постоянно действующем в Дюссельдорфе «Литературном центре Гейне», расположенном в доме, в котором родился поэт. Он был открыт к 150-летию со дня смерти поэта. В доме были проведены необходимые строительные работы. В результате «Литературный центр» располагает литературным кафе и книжным магазином. Здесь на регулярной основе проводятся литературные чтения, дискуссии, выставки, вернисажи. Одним из экспонатов центра является бронзовый бюст Генриха Гейне, установленный на постаменте из 80 оригинальных кирпичей. Эти кирпичи сами по себе являются реликвией, поскольку представляют собой единственно сохранившуюся часть задней части дома, в котором жил Гейне.

Нельзя не упомянуть также о том, что до сих пор память людей сохранила песни, сочинённые Ф. Шубертом, Р. Шуманом, И. Брамсом, П. Чайковским и многими другими композиторами на многочисленные стихи Генриха Гейне.

Цицерон Марк Тулий сказал: «Надо стараться воздать каждому по его заслугам. Это — основа справедливости». Хочется верить, что по отношению к Генриху Гейне справедливость восторжествовала.

Виталий РОНИН