Эдуард Тополь | Доброжелательность Тарна

Пару дней назад в ФБ появилась отповедь Алекса Тарна* на мою недавнюю статью «Как еврею жить в Израиле» в kontinentusa.com. Вообще-то, я никогда не отвечаю на колкости в ФБ, но поскольку постоянно читаю статьи Тарна и даже рекомендую их друзьям (иначе не поставил бы в своей статье его имя рядом с мастерами слова Борисом Гулько и Юрием Моор-Мурадовым), то поначалу хотел в том же ФБ написать г-ну Тарну только одну фразу: мол, профессиональному журналисту его уровня писать так, как написана эта многословная отповедь, просто стыдно.

Но прочитав его текст еще раз, обратил внимание на пару деталей, которые выходят за рамки журналисткой этики. В своей статье я писал о личном безуспешном опыте изучения иврита на курсах Министерства алии и абсорбции в Израиле и предложил – в связи экстренным наплывом репатриантов из Украины и России – применять на этих курсах ускоренный игровой метод болгарского профессора Георгия Лозанова. Поскольку, если бы вышеназванные бесплатные курсы были высокоэффективны, разве смогли бы существовать вокруг платные, да еще в таком бесчисленном количестве? Вот, собственно, и все, о чем моя статья в «КонтинентUSA».

При этом я вполне допускаю, что кому-то Лозановский метод освоения разговорной речи может не нравиться, и он вправе подвергнуть его самой суровой критике. Но почему-то в ответе г-на Тарна об этом методе нет ни слова. Зато, приписав мне намерение (цитирую) «реорганизовать непричесанную, неприглаженную и даже где-то в чем-то непозволительно вихрастую израильскую действительность», он обрушил на меня всю мощь своего литературного таланта объемом в 1430 слов! Наконец-то, после пяти лет моего проживания в Израиле, нашелся человек, который сообщил мне, простофиле, «дорогой Эдуард Владимирович, Вы приехали в весьма необычную Страну, одной из уникальных особенностей коей является принципиальная неприемлемость каких бы то ни было организаций и реорганизаций… Израиль уже достаточно большой мальчик, чтобы сказать кому угодно «my way or highway», даже если этот кто-то старше его на аж на десять лет – к примеру, как Вы, Эдуард Владимирович. Типично израильская хуцпа, ничего не попишешь. Эту Страну надо принимать как она есть – либо не принимать вовсе. Реорганизовать не получится… Потому что за нас этим занимается Сам Великий Организатор, чьи творения в принципе не требуют реорганизаций».

Вот какой хуцповый отлуп – с цитатами из Книги бытия, экскурсом в историю создания Израиля и биографию Бен-Гуриона – получил я, престарелый, старше Израиля аж на 10 лет!, мастодонт от моего юного коллеги по перу!

Впрочем, если бы намеком на «my way or highway» г-н Тарн обошелся, я бы и на эту хуцпу смолчал. Но пожелав мне «скатертью хайвэй», он продолжил: «15–20 лет назад, основываясь в том числе и на собственном опыте, я советовал новичкам нижеследующее. Постарайтесь пошире распахнуть башку, говорил им я. Вы получили бесценный шанс на еще одну жизнь, потому что эта Страна – ваша и она готова принять вас в себя. Скажу точнее: она готова вас поглотить, ведь в ее Книге так и написано: «пожирает своих жителей». И это самый лучший вариант – быть проглоченным ею… Так распахните же башку, жадно внимайте всему, что она говорит, и берите все, что она дает – не возражая, не жалуясь, не задавая вопросов – просто внимайте и берите. Для этого потребуется уйма смирения и самоотдачи – значит, надо запастись и тем, и другим. Скажу сразу: получается не у всех. Многих Страна попросту выплевывает по причине категорического несовпадения вкусов. Для нее это не потеря, поверьте: уж она-то повидала и не такие фрукты-овощи. Если тут и будет чья-то потеря, то только ваша. Не упустите своего шанса – так говорил я тем репатриантам 20-летней давности. И, знаете, Эдуард Владимирович, то же самое я пожелаю и Вам».

И вот этот доброжелательный совет г-на Алекса Тарна я позволю себе обсудить.

В июне 1978 года, в Москве, я стоял в очереди за сливами. Очередь было небольшая – человек пятнадцать внутри гастронома, еще пять на ступеньках к нему и человек сорок на улице. Для себя я бы, конечно, стоять не стал, но я шел в гости к сестре и ее семилетней дочке, и подарить любимой племяннице кулек свежих слив – ради этого можно, я прикинул, постоять час в очереди. Но очередь почему-то не двигалась – пять минут, десять, пятнадцать. На двадцатой минуте я возмутился и пошел в магазин посмотреть, в чем дело. Оказалось, все это время молодая мордатая продавщица игриво и безмятежно говорила по телефону со своим хахалем, а очередь это безмолвно терпела. Тут уж мой бакинский характер вспылил:

– Девушка, в чем дело?! Почему вы в рабочее время?..

Договорить я не успел, поскольку вся эта рабски-безмолвная очередь вдруг развернулась ко мне в едином возгласе:

– Ах, те у нас не нравится? Езжай в свой ИзраИль!!!

Странно, больше сорока лет я не вспоминал этот прекрасный эпизод, а теперь, читая такой доброжелательный совет Тарна, вспомнил. С чего бы это?

Пользуясь его словами, т.е. «основываясь в том числе и на собственном опыте», могу сказать, что в Израиле есть два вида доброжелательности. Вот первый. 15 марта 2017 года, утром, когда мы с женой только-только вселялись в арендованную в Нетании квартиру (грузчики с помощью подъемника еще втаскивали диван через окно), входная дверь вдруг распахнулась без стука, и в квартиру вошел высокий, худой, седой и сутулый мужчина с тяжелой тележкой.

– Ты Эдик Тополь? – сказал он с порога.

– Ну, я… – произнес я настороженно.

– Я Изя Свирский, бакинец, как ты. Это тебе от нашей бакинской общины…

И семидесятилетний Изя стал выкладывать из тележки обеденный сервиз, настенные часы, пачки писчей бумаги, конверты и прочие канцтовары.

А через час – телефонный звонок:

– Это Эдуард Тополь?

– Да…

– Я Марк Злобинский, помощник мэра Нетании. Хочу показать вам наш город. Сейчас за вами заеду.

И приехал с огромным арбузом. А потом посадил нас в свою машину и два часа возил по всему городу…

Основываясь, повторяю, «на собственном опыте», свидетельствую: эта «доброжелательность по Свирскому» продолжается по сей день и не только со мной. Сотни, если не тысячи, волонтеров с такой же доброжелательностью встречают сейчас, слава Великому Организатору, новых репатриантов.

Но есть и вторая доброжелательность.

В 1986 году, проживая в Торонто, я познакомился со своим земляком-бакинцем, только что прибывшим из Израиля. Мы разговорились и оказалось, что, геолог-нефтяник по профессии и опыту работы на Каспии, он два года оббивал пороги израильских министерств и геологических ведомств, пытаясь доказать, что в Израиле, в прибрежных водах, есть нефть и газ. В конце концов кто-то из доброжелателей ему сказал:

– Уймись! У нас целый институт геологии уже пятьдесят лет занимается поисками нефти. Если ты найдешь тут нефть, люди останутся без зарплаты. Поэтому вали отсюда, если не хочешь, чтоб тебе тут башку проломили…

Он «свалил» в Канаду и, насколько я знаю, через 10 лет, в 1997 году, Канада начала промышленную добычу нефти в штате Ньюфаундленд.

Поскольку в 1986 году вас, Алекс Владимирович, еще не было в Израиле, я не обращаю внимание на лексическое родство совета, полученного тем геологом в Израиле, и теми советами, которые вы раздавали здесь новичкам «15–20 лет назад». Судя по биографии знаменитого профессора Хаима Соколина, эта «доброжелательность Тарна» существовала здесь задолго до вашего приезда. Хаим Соколин эмигрировал из СССР в 1977-м, то есть почти одновременно со мной. Но я презренным «прямиком» поехал в США, а он со своим званием «доктор геолого-минералогических наук» репатриировался в Израиль. И это звание ему дорого тут обошлось. Поскольку никаких докторов геологических наук, да еще с таким практическим опытом нефтеразведки и количеством научных публикаций здесь тогда и близко не было, то ему с порога, еще в Лоде, было присвоено звание «overqualified» и отказано в профессиональной работе. То есть его «слишком высокий профессиональный уровень» геолога был тут не пригоден для поисков нефти. И лишь через год, с огромным пренебрежением, он был зачислен на какую-то самую младшую должность в Махон геологии, Геологическую служба Израиля, да и то на зарплату от Министерства абсорбции. И хотя затем он, как и мой земляк-бакинец, еще два года доказывал, что нефть в Израиле есть, и даже конкретно указывал, где она, его к нефтеразведке и на дух не подпустили, а, лишив зарплаты, вынудили уехать из Израиля. Так и Соколин оказался в Канаде, стал там международным геологическим гуру и уже в роли канадского эксперта принимал участие в разведке нефтяных месторождений в странах Европы, Америки, Южной Африки и Юго-восточной Азии, получил два патента (РФ и США) на методы прямого обнаружения нефти без всякого бурения.

Но когда со всеми этими регалиями он вернулся в Израиль, его все равно не взяли тут на работу. В 2012 году, в своей книге «Голые короли. Записки идеалиста» Соколин написал: «Каждый новый разведочный проект напоминает мне о странном чисто израильском парадоксе: живя в Израиле, я вынужден использовать свои знания и опыт для поисков нефти за тысячи километров от него, в странах, с которыми я никак не связан, если не считать профессионального интереса. В то же время в каких-то ста километрах от моего иерусалимского дома находятся залежи нефти, которая необходима Израилю и которая еще не обнаружена из-за уродливых амбиций и профессиональных ошибок…»

Третьим, но далеко не последним, уникальным поисковиком, который по наитию, без всякого бурения, говорил, где есть нефть и где ее нет (что было проверено экспертной комиссией) стал Виктор Строд, еврей из Хайфы. Но и ему пришлось покинуть Страну… Как, по-вашему, уважаемый Алекс, такие специалисты, выплюнутые из Израиля – чья потеря? Впрочем, вы совершенно правы: «Многих Страна выплевывает… уж она-то повидала и не такие фрукты-овощи». Например, Герца Франка, выдающегося кинорежиссера, получившего за свои фильмы множество международных призов и премий в Испании, Франции, Германии, Японии и в других странах. Ему посвящены статьи во всех энциклопедиях по кинематографии, его руководство о документальном кино неоднократно переиздавалась в разных странах. Приехав в 1994 году в Израиль (между прочим, с беглым ивритом), Герц предложил свои услуги факультету кинематографии Тель-Авивского университета. И получил ответ: «В связи с сокращением штатов и финансовыми проблемами, мы не сможем предоставить вам работу». «Я тогда еще был идеалистом, оставившим в Латвии блестящую карьеру и приехавшим в Израиль в возрасте 68 лет. И я написал им, что буду рад преподавать бесплатно. Они мне даже не ответили», – рассказал потом Фанк в одном из интервью. После чего покинул Израиль (не знаю, кто ему посоветовал) и стал одним из самых плодотворных и творчески востребованных кинематографистом во многих странах, за исключением Израиля.

Ури Геллер, один из самых известных в мире израильтян, пишет в книге «Эффект Геллера» (1986): «В израильском характере имеется низменная черта – зависть по отношению к любому, кто добивается успеха за границей».

Эту цитату я взял из той же книги Соколина «Голые короли», где он написал: «Помню, как в начале 80-х годов меня поразило интервью с будущим начальником Генерального штаба Даном Шомроном, опубликованное во всех израильских газетах. Поводом для его выступления в СМИ послужили напряженные отношения с коллегами-генералами. Слова руководителя операции в Энтеббе меня потрясли. Шомрон заявил, что неприятности начались после этого легендарного рейда, и что “неудачу мне бы простили, успех простить не могут”. Как видим, Ури Геллер не совсем прав – зависть вызывается успехами не только за границей, но и дома».

И теперь с Вашей, Алекс, легкой руки вооружившись опытом других репатриантов, я понимаю причину Вашего пылкого ответа на мое скромное предложение использовать Лозановский метод при изучении иврита. «Почему Эдуарду Тополю, – написали Вы, – вынуто и положено то, что и не снилось какому-нибудь рядовому Дубову или даже Гуревичу? Потому, отвечу я вам, что речь тут идет о заслуженном маэстро литературного цеха, увенчанном такими лаврами и тиражами, какие и не снились вашему покорному слуге».

Уважаемый Алекс Владимирович, насчет «тиражей, какие и не снились» это оговорка по Фрейду, «Эффект Геллера» или типичная «Доброжелательность Тарна»?

«Многие годы я считал, что, как еврей, должен что-то сделать для Израиля. Где бы я ни находился – в России, Канаде, Израиле – эта мысль не покидала меня. Она была не просто абстрактной мечтой. Я делал для этого все, что было в моих скромных силах», – написал Хаим Соколин в своей книге. А дальше я это признание продолжу от себя. В 2016-м году я пришел в Израильское посольство в Москве и сказал, что хочу репатриироваться в Израиль. «Почему?» – подозрительно удивился молодой консул, проводивший со мной интервью. И я ответил ему точно, как Соколин:

– Знаете, – сказал я. – Мои книги изданы в дюжине стран миллионными тиражами…

– Это мы знаем, – нетерпеливо перебил он. – Они тут в посольстве у каждого на книжной полке…

– Спасибо. Но я считаю, что, как еврей, должен что-то сделать и для Израиля…

Господи, какое сочетание пренебрежения и сарказма скривило лицо юного консула! Словно я воздух испортил в его кабинете.

Но и тогда я еще не понял истинного смысла его реакции. А потому, приехав в Израиль, выполнил, как мог, свою самопровозглашенную задачу – написал три романа об Израиле. И как только в Москве был издан первый, «Юность Жаботинского», послал письма во все крупные ивритские издательства – мол, я такой-то, автор международных бестселлеров Red Square, Submarine U-137, Red Snow и т.д., предлагаю Вашему вниманию первый в художественной литературе роман о великом сионисте…

Знаете, Алекс, когда в 1984 году я, никому в США неизвестный эмигрант, пешком обошел в Нью-Йорке 28 американских издательств с рукописью «Красной площади», то уже через пару недель получил 28 писем в красивых конвертах с коротким ответом “Good luck with another publisher”. А когда я, «заслуженный», по Вашему определению, «маэстро литературного цеха, увенчанный лаврами и тиражами», предложил свой уже опубликованный в России роман 18 израильским издательствам, мне не ответил НИКТО.

Конечно, я огорчился, но теперь, ознакомившись с Вашим израильским опытом, утешился. Вы в Израиле 33 года, написали тут дюжину или больше романов, и все они опубликованы в России и завоевали там всякие призы и премии, но ни один не опубликован в Израиле на иврите. Эта сегрегация («русские» авторы – налево) тоже основоположена и нерушимо свята «by the book of» Великого Организатора и его израильского заместителя Давида Грина, уроженца Плоньска, «чьи творения в принципе не требуют реорганизаций»? Или только потому, что в Израиле даже генералу Шомрону «успех простить не могут» в силу «зависти по отношению к любому, кто добивается успеха за границей»?

И все-таки усвоив, наконец, почему мне не светит публиковаться в Израиле ни в ивритской, ни в русской прессе, я не последую, Алекс, Вашему совету и не уеду из Израиля, даже имея в кармане американский паспорт. И знаете, почему? А по какому праву Вы, гражданин Израиля, показываете на дверь мне, гражданину Израиля? Только потому, что приехали сюда раньше меня? Выходит, если бы в 1978-м я приехал сюда, а не в США, а Вы, как известно, оказались здесь через одиннадцать лет, в 1989-м, то это я имел бы право написать Вам: «распахните же башку» и «my way or highway»? Знаете, я даже подниму публицистический градус этого вопроса. Чем отличается Ваше одобрение выплевывания Израилем «overqualified» специалистов и прочих «фруктов-овощей» и вытекающее из этого право указывать им «скатертью хайвэй», с позицией Никиты Михалкова, который призвал гнать из России всех несогласных с нынешним там режимом?

И еще одно соображение. По Вашему признанию, Вы давали здесь советы новичкам еще 20 лет назад, и, судя по Вашему ответу мне, продолжаете давать их по сей день. Вопрос: знаете ли Вы, сколько евреев, следуя Вашим советам, покинули Израиль? Конечно, решиться на это они могли, будучи, как минимум, вдвое моложе меня, то есть в самом расцвете сил. Таким образом, в той стране, куда Вы их отправили, они родили детей и, возможно, уже обзавелись и внуками. Вас не смущает, что своими советами «my way or highway» Вы лишили Израиль поколений энергичных и талантливых людей (раз уж они смогли где-то пробиться)?

Последнее. Всю эту публичную, в ФБ, хлесткую выволочку и нотацию (а я еще не все Ваше тут процитировал!) Вы, коллега, устроили мне только за то, что своим предложением учить иврит болгарским методом я якобы посягнул на девственно бен-гурионскую чистоту израильского государственного устройства, которая «в принципе не требуют реорганизаций». А мне, извините, кажется, что, если в Израиль приедет еврей и не сделает ни одного предложения о какой-нибудь реформе, реорганизации или усовершенствовании, то для Натива это первый сигнал проверить еврей ли он.

За сим желаю Вам творческих успехов и тиражей, «какие и не снились».

Ваш бывший и будущий читатель,
Эдуард Тополь

* Cтатью Алекса Тарна можно прочитать на его странице в Фейсбуке: https://www.facebook.com/aleks.tarn.1 – Ред.