Дело о ремне

Как нашли управу на лидера русскоязычной общины одного северного городка.

С давним своим знакомым, многолетним членом муниципального совета небольшого городка Ор-Акива Михаилом Гроссманом до сегодняшнего дня я мог связаться без проблем. Миша вообще человек контактный, легкий в общении, и, как уверяют все, кто его знает, очень хороший. Кто-то даже назвал его божьим, имея, видимо, в виду бескорыстное служение на протяжении долгих лет землякам, городу, в котором он поселился после переезда в Израиль, и в целом своей новой родине. Сионистом он, между прочим, стал не в связи со сменой места жительства, а по искреннему убеждению, вступив в одну из еврейских организаций еще в родном Николаеве.

Активистская жилка проявилась у него и тут. В большую политику Миша не стремился, хотя по праву может считать себя ветераном общественного, общинного движения. Поддерживал с момента создания партию репатриантов, позже, как и многие ее прежние сторонники, вошел в актив “Нашего дома” и неоднократно избирался по спискам этой партии в городской совет…

Вошел он в него и после ноябрьских выборов прошлого года. До последнего времени отвечал за интеграцию репатриантов. И не формально отвечал. “Миша – это знает здесь каждый – болеет душой за каждого русскоязычного горожанина, – пылко бросается на его защиту одна из общинных активисток, работница местного военного завода Ольга Кунгурцева. – Он всегда заботится о том, чтобы людям жилось здесь удобно, чтобы у всех была работа, чтобы город рос и развивался. А тут эта история… Она буквально подкосила не только его, но и всех нас…”

Что же это за история, о которой в Ор-Акиве говорят сейчас буквально на каждом углу?

Все началось в апреле 2011 года, когда член городского совета от “Нашего дома” (важная деталь: за свою общественную работу Михаил не получал никакой зарплаты!) торопился, как обычно, в мэрию. Мотор его видавшего виды авто завелось с полуоборота, но на выезде со двора пришлось жать на тормоза: полиция.

Незнакомый полицейский (не местный, отметил про себя Миша) подошел к его автомобилю и покачал головой: “А почему вы не пристегнуты?” – “Да-да, конечно, – заторопился водитель, – я как раз собирался это сделать”. “Штраф”, – отчеканил страж порядка и занялся выпиской квитанции. “Штраф?! Да я еще и двух метров не проехал, – оторопел нарушитель и в отчаянии попытался прибегнуть к своему скромному административному ресурсу: – Меня тут каждая собака знает, я в горсовете уже три каденции. Прости, друг, будь добр, я тоже добром отплачу…”

Последнюю фразу, признаюсь, я сымпровизировал, но по смыслу разговор передан точно. Совсем не богатый человек (“У меня в кармане в этот момент и десятки не было”, – скажет он после), Миша честно признается, что не хотел платить немалые для него деньги – 200 шекелей – за такую ерунду и пытался уговорить полицейского не штрафовать его. Только об этом просил, не больше и не меньше. Но на заезжего полицейского (вместе с напарником они служили в другом городе и оказались здесь якобы случайно) эти вроде бы безобидные слова произвели совсем другое впечатление. “Нам была предложена взятка”, – скажет он через некоторое время в полицейском участке, куда доставит “злостного нарушителя” правил дорожного движения. Слово “взятка” было внесено в протокол. Позднее оно станет основной частью обвинительного заключения, предъявленного муниципальному активисту после недолгого следствия.

Михаил категорически отрицал даже наличие у него мысли о возможности дать взятку должностному лицу. И вообще, никогда прежде ему не инкриминировалось нарушение закона, даже по такой “серьезной” причине как непристегнутый автомобильный ремень.

Этой же линии придерживался и его адвокат. Безупречная репутация, общественное положение, отсутствие уголовного прошлого – все это, как говорят юристы, характеризует самого известного в городе “русского” активиста наилучшим образом. “Даже если суд все же усмотрит в моих действиях некое нарушение правопорядка, строго наказывать за это не должны”, – говорил Миша, в том числе и в наших с ним многочисленных беседах.

После состоявшегося 2 месяца назад заседания мирового суда, на котором рассматривалось его дело, Миша был уверен в том, что пустяковая ошибка таковой и будет расценена. На это заседание явилось в полном составе все городское руководство во главе с мэром, что в израильской судебной практике случается крайне редко. Группа поддержки прибыла и из Иерусалима. “Наш дом” представлял глава партийной парламентской фракции Роберт Илатов. Зал суда был битком набит – сюда явились десятки активистов местной “русской” улицы, в том числе и знакомая нам Ольга Кунгурцева, взявшая для этого отпуск на заводе…

Уже после оглашения приговора Роберт скажет корреспонденту “Новостей недели”, что был крайне удивлен неоправданной суровостью решения мирового суда и полагает, что при рассмотрении дела в более высокой инстанции – а в том, что приговор будет обжалован, он не сомневается, – это решение будет пересмотрено. “Работа над апелляцией уже идет, мы ждем и надеемся, что справедливость в отношении нашего товарища будет восстановлена”, – добавил парламентарий.

Но удастся ли остановить запущенный на полные обороты судебный маховик? 6 месяцев общественных работ, 8 месяцев условного наказания, штраф в размере 7,5 тысяч шекелей и, самое главное, – многолетний запрет на общественную деятельность – такова содержательная часть судейского вердикта.

Стоит добавить, что государственный обвинитель на процессе (в этой роли, как водится, выступал местный прокурор) требовал для активиста-общественника целых 2 года тюрьмы! Если соотнести этот срок с тем, что получают за схожие деяния у нас некоторые другие обвиняемые, начинаешь, как многие сейчас в нашей общине, сомневаться в адекватности израильских служителей правосудия. Чьи интересы оно защищает? Общества, государства, его граждан? Но сейчас, похоже, граждане в шоке от принятого судом решения и не могут понять, почему так жестко наказан человек, в честности и порядочности которого они не сомневаются. Как жаль, что к их голосу не прислушался мировой суд! Может быть, это сделает вместо него суд более высокой инстанции… Многочисленным друзьям, соседям и избирателям Михаила Гроссмана очень хочется верить в это.

И последнее.  Несчастье, известно, в одиночку не приходит. На этой неделе в тяжелую автомобильную аварию попал сын Михаила. На момент написания этих строк он находился в тяжелом состоянии…

Александр Прилуцкий, «Новости недели» – «Континент»