Дело генерала Шахама

Вне всякого сомнения, одним из главных событий минувшей недели, на какое-то время затмившим и происходящее в Сирии, и внутренние политические дрязги, стало дело начальника Иерусалимского округа полиции 54-летнего генерала Нисо Шахама, имя которого памятно многим по событиям, связанным с разрушением поселений Гуш-Катифа и односторонним выходом из Газы

На самом деле скандал вокруг господина генерала должен был вспыхнуть давно, однако все эти месяцы руководство полиции старалось не предавать его публичной огласке и добилось судебного запрета на его публикацию. Лишь в минувший четверг по настоянию ряда израильских СМИ этот запрет был снят.

Если судить по материалам дела, все началось еще в марте, когда служащая одного из полицейских отделений Иерусалима Д. рассказала своему непосредственному командиру, майору Дуди Хаюну, что у нее был “неприятный инцидент” с генералом Шахамом. По словам Д., Шахам вызвал ее к себе в канцелярию. Когда она явилась, он закрыл дверь и вдруг силой привлек ее к себе, стал целовать и распускать руки. В итоге ей удалось вырваться из объятий высокого начальника и выскочить из его кабинета. От пережитого унижения женщина, по ее словам, разрыдалась.

Хаюн, по его собственным словам, был в шоке от этого рассказа и тут же поспешил доложить о случившемся своему командиру, начальнику полицейского округа Сион полковнику Нисиму Эдри. Согласно закону и внутренним полицейским инструкциям, Эдри должен был по следам разговора с Хаюном по меньшей мере написать докладную записку либо высшему руководству полиции, либо прямо в МАХАШ (отдел по расследованию преступлений, совершенных полицейскими). Однако Эдри поспешил позвонить Нисо Шахаму и сообщил, что “одна сучка” намеревается подать на него жалобу.

Через пару недель майор Хаюн решил осторожно проверить, какие шаги предпринял полковник Эдри после его доклада. Выяснив, что командир решил попросту “похоронить” жалобу Д., Хаюн обратился в МАХАШ.

Так был дан ход этому делу. Сотрудники МАХАШа поспешили связаться с генинспектором полиции Йохананом Данино, и тот, выразив возмущение по поводу случившегося, пообещал им максимальное содействие в проведении тайного (пока) расследования против начальника Иерусалимского округа.

Вскоре в ходе расследования выяснилось, что жалоба Д. была не единственной: несколько месяцев назад к тому же полковнику Эдри с жалобой на сексуальные домогательства со стороны генерала Шахама обратилась служащая полиции Ш., и Эдри также “похоронил” жалобу.

Вслед за этим сотрудникам МАХАШа стало известно, что генерал Шахам находится в давней романтической связи с полицейской Н. Возникло подозрение, что та либо была изнасилована им, либо он принудил ее к интимным отношениям, пользуясь своим служебным положением. Правда, затем выяснилось, что Н., вероятнее всего, вступала в интимные отношения с начальником добровольно, но это ни о чем не говорит, так как подобные связи категорически запрещены уставом полиции.

В МАХАШе прекрасно понимали, что три этих случая, вероятно, лишь вершина айсберга. Судя по всему, Шахам сексуально использовал женщин-подчиненных на протяжении всей своей карьеры, но фактов, подтверждающих это подозрение, у следователей не было. Впрочем, и этих трех случаев было вполне достаточно для того, чтобы перевести расследование из тайной в открытую стадию.

Настал день, когда генерал Шахам был вызван в МАХАШ, и там ему объявили, что он подозревается в сексуальных домогательствах и развратных действиях по отношению к двум служащим полиции и в запретной связи с еще одной своей подчиненной. Надо сказать, что запретную связь Нисо Шахам признал сходу, заявив, что между ним и Н. все происходило по согласию. А поскольку Н., дескать, не является его непосредственной подчиненной, говорить о том, что он склонил ее к сексу путем использования служебного положения, невозможно. (У следователей МАХАШа по данному вопросу, судя по всему, несколько иное мнение). По поводу остальных случаев генерал Шахам заявил, что он просто любит обнимать и целовать подчиненных, как женщин, так и мужчин, но его действия не носят сексуального характера. И вообще, дескать, все эти обвинения не более чем происки интриганов и его личных врагов, пытающихся таким образом отомстить за отказ повысить их в должности. Но сотрудники МАХАШа опять-таки придерживались по данному вопросу другой точки зрения.

Вслед за генералом Шахамом на допрос был вызван полковник Нисим Эдри. В свое оправдание он заявил, что Ш. якобы сама просила его не предавать дело о домогательствах Шахама огласке, она просто хотела, чтобы он “был в курсе”, а случаю с Н. он и в самом деле не придал значения, посчитав, что майор Хаюн просто распускает слухи.

Любопытно, что и после всего этого высшее руководство полиции пыталось затянуть публикацию сообщения о скандале в столичном отделении, и пресса вынуждена была лишь намекать о том, что некий “высокопоставленный сотрудник полиции подозревается в очень серьезных правонарушениях”. Однако на прошлой неделе стало ясно, что продление запрета на публикацию не только бессмысленно, но и вредит следствию, так как не позволяет другим женщинам, ставшим жертвами Шахама, узнать о происходящем и подать на него жалобы.

В минувший четверг “бомба” была взорвана. К этому времени генинспектор Данино уже подписал указ об отправке генерала Нисо Шахама и полковника Нисима Эдри в принудительный отпуск. Одновременно был подписан указ о назначении новым командующим Иерусалимского округа полковника Мени Ицхака, которого до того планировалось назначить начальником одного из ключевых подразделений полиции “Лаав-433”. В то же утро генерал Йоханан Данино лично представил офицерам Иерусалимского округа их нового начальника и попросил оказать ему всяческое содействие. Так как Мени Ицхак был назначен не исполняющим обязанности, а командующим округом, всем стало ясно: Шахам на работу в любом случае не вернется и его карьера в полиции закончена.

Надо заметить, что это была в определенном смысле блестящая карьера. В 1979 году Нисо Шахам стал первым в истории израильской полиции тайным агентом, внедренным в преступный мир Иерусалима, результатом чего стал арест целой группы крупных наркоторговцев. После этого Шахам сосредоточился на подготовке и внедрении в среду наркоманов и уголовников новых тайных агентов, а затем первым стал вербовать в агенты рецидивистов. Одним из самых громких его успехов середины 80-х годов стало разоблачение еврейской подпольной организации, готовившей теракты против христианских и мусульманских объектов в Иерусалиме. В 1987 году Шахам был направлен на курсы высших офицеров полиции, после чего вернулся на службу в Иерусалим в качестве командира подразделения, следящего за порядком в Старом городе. Особенно Нисо Шахам прославился тогда жестким (если не сказать жестоким) пресечением попыток евреев проникнуть на Храмовую гору, за что и получил прозвище “Мар Ар-а-Байт” (“Господин Храмовой горы”).

Но по-настоящему в сферу внимания прессы Шахам попал в 2005 году, когда он командовал отделением Негева в Южном округе полиции. Ему было поручено задержать 14-18-летних подростков — противников одностороннего ухода из Газы, если те попытаются прорваться в Гуш-Катиф, чтобы поддержать поселенцев. Шахам не заметил стоявших неподалеку с очень чуткими микрофонами корреспондентов Десятого канала, и тем удалось записать, как он инструктирует подчиненных. А инструкции эти сводились к тому, что следует спровоцировать подростков на прорыв, а затем без всякой жалости применить по отношению к ним дубинки. “Я хочу крови и арестов! Очень много арестов!” — сказал тогда полковник Нисо Шахам. Эти его слова поразили даже явно не симпатизировавших сторонникам религиозного сионизма журналистов.

После того как инструкции Шахама были преданы гласности, разразился скандал, который, впрочем, был очень быстро замят. Любитель “крови и арестов” продолжил службу в полиции.

В 2007 году Нисо Шахам был назначен заместителем начальника Иерусалимского округа полиции, и Юридический форум за Эрец-Исраэль подал в Высший суд справедливости (БАГАЦ) протест против этого назначения. В своем иске адвокаты Форума утверждали, что офицер, подстрекавший подчиненных к нанесению увечий и арестам ни в чем не повинных граждан, не может занимать столь высокую должность. Однако судьи БАГАЦа сочли, что извинений Шахама в данном случае вполне достаточно, и отказали в рассмотрении иска. Таким образом, в том, что как минимум две женщины стали жертвами сексуальных домогательств Нисо Шахама, есть и вина судей БАГАЦа, решивших, что моральные принципы такого держиморды вполне пригодны для службы на самых высоких должностях в израильской полиции.

Так, в 2010 году Нисо Шахам был произведен в генералы, а в 2011-м возглавил Иерусалимский округ полиции и, судя по всему, надеялся стать следующим генеральным инспектором всей израильской полиции.

Сейчас генерал Шахам переживает непростой период своей жизни. И почти повсюду — и в суд, и на допросы в МАХАШ — его сопровождает жена, полковник полиции в отставке Варда Шахам. Они познакомились в 1983 году, когда оба были молодыми офицерами, и за эти без малого тридцать лет успели произвести на свет троих детей и сделать поистине блестящую карьеру. Буквально за неделю до того как генералу Шахаму велели уйти в принудительный отпуск за свой счет, супруги отпраздновали свадьбу старшего сына.

Варда Шахам отказалась давать интервью СМИ, но давние сослуживцы сексуально озабоченного генерала уверены: она будет с мужем до конца и поможет ему выстоять. А вопрос о том, знала или не знала она о поведении своего супруга, это, как говорится, ее личное дело.

Разумеется, на данном этапе трудно сказать, чем закончится дело Нисо Шахама. Напомню, что почти аналогичное дело генерала Ури Бар-Лева закончилось тем, что он заключил сделку с прокуратурой, в рамках которой уволился из полиции, принес извинения обвинявшей его в попытке изнасилования д-ру Орли Инес и фактически не был подвергнут какому-либо наказанию. Не исключено, что Шахам также отделается извинениями. Но вот генеральным инспектором полиции он теперь точно не станет.

Остается заметить, что это не единственный скандал, разразившийся на прошлой неделе в нашей полиции. Не менее серьезным, хотя и не столь скандальным, является дело начальника Северного округа полиции генерала Рона Атийи, уличенного в даче ложных показаний госконтролеру в ходе расследования обстоятельств трагедии во время пожара на горе Кармель. В частности, Атийа заявил, что предупредил по рации руководителя Хайфского отделения полиции Ахуву Томер о том, что она и ее подчиненные могут попасть в огненную ловушку, однако последующее расследование показало, что подобного предупреждения не было…

Понятно, что все эти скандалы отнюдь не красят нашу полицию. С другой стороны, то, что они становятся достоянием гласности, согласитесь, свидетельствует о многом.

***

Любопытно, что падение генерала Шахама пришлось на канун 9 Ава, то есть произошло ровно через 8 лет после памятных многим событий в Кфар-Маймоне. В связи с этим некоторые израильские СМИ, ссылаясь на известных раввинов, опубликовали заметки о якобы существующем проклятии Гуш-Катифа, под действие которого подпадают все, кто принимал более-менее заметное участие в разрушении находившихся там еврейских поселений. Первым это проклятие якобы настигло Ариэля Шарона. За ним неприятности обрушились на головы других “архитекторов” и наиболее активных сторонников одностороннего размежевания — Хаима Рамона, Эхуда Ольмерта, Авраама Гиршзона. Не самым удачным образом сложились (так, по меньшей мере, это видится сегодня) и политические карьеры Ципи Ливни и Шауля Мофаза, занимавших в период размежевания соответственно посты министра иностранных дел и министра обороны. Нельзя назвать счастливой и судьбу Моше Кацава, занимавшего в период размежевания пост президента и называвшего уход из Газы “важным государственным делом”. До срока, со скандалом вынуждены были уйти в отставку непосредственно руководившие размежеванием начальник генштаба ЦАХАЛа Дан Халуц и генинспектор полиции Моше Каради… И вот сейчас пришел черед Нисо Шахама.

А может, никакого проклятия Гуш-Катифа на самом деле нет? Может, дело в том, что просто все вышеперечисленные лица по тем или иным причинам оказались в этой жизни не на своих местах, вот им и пришлось эти места покинуть?..

“Новости недели” — “Континент”