DEI должен был покончить с «элитным» статусом Гарварда 60 лет назад (или больше)

Уже к началу 1970-х годов расовая дискриминация в пользу представителей меньшинств стала распространённой практикой в так называемых элитных учебных заведениях.

Photo by Christopher on Unsplash

Убедительные свидетельства, подрывающие представление Гарвардского университета о собственном «элитном» статусе, существовали задолго до иска «Студенты за справедливое поступление против Гарварда» (SFFA v. Harvard), окончательное решение по которому Верховный суд вынес в 2023 году. Подчинение принципа заслуг политическим и идеологическим соображениям в Гарварде уходит корнями как минимум в 1920-е годы – именно тогда, как указал судья Кларенс Томас в своём мнении по делу, университет ввёл квоты на приём евреев с целью сократить их численность.

Как я подчёркиваю в своей недавней книге, посвящённой политике идентичности, уже в 1930–1940-х годах, во времена президентства Франклина Д. Рузвельта, федеральное правительство начало практиковать расовое предпочтение при найме сотрудников – и требовало того же от своих подрядчиков. Именно тогда оно стало первопроходцем подхода, который впоследствии получил название «доктрина несоразмерного воздействия» – предшественницы современных программ разнообразия, равенства и инклюзивности, известных сегодня как DEI.

Закон о гражданских правах 1964 года, как и другие инициативы, продиктованные политикой идентичности той эпохи, был практически сразу интерпретирован федеральными ведомствами и судами как предписание для работодателей – включая частные университеты – нанимать и продвигать сотрудников, исходя из расовых и гендерных характеристик. Как я подробно разбираю в своей книге «Ложный флаг», несмотря на то что сам Закон прямо запрещает любое «предпочтительное отношение» по признаку расы или пола, на практике он с самого начала использовался государственными структурами как инструмент, требующий именно таких преференций.

Это означает, что, как отметил судья Кларенс Томас в документальном фильме «Созданные равными» (2020), расовая дискриминация в пользу меньшинств уже была широко распространена в так называемых элитных университетах ещё в начале 1970-х годов, когда он сам изучал право. Томас получил предложения о зачислении от юридических факультетов Гарварда, Пенсильванского университета и Йельского университета – и выбрал Йель.

DEI в университетах Лиги плюща по крайней мере с 1970-х годов

В документальном фильме «Созданные равными» Кларенс Томас рассказывает, что после окончания Йельской юридической школы ему было непросто найти работу – во многом потому, что в 1970-х годах юридические фирмы уже понимали: чернокожие выпускники Лиги плюща часто принимались с существенно более низкими академическими показателями, чем их белые сверстники. В своём мнении по делу SFFA против Гарварда Томас подчёркивает: «Я давно считаю, что масштабные расовые преференции при приёме в колледж клеймят [чернокожих и латиноамериканцев] как менее способных, навешивая на них ярлык неполноценности».

Кларенс Томас, без сомнения, – один из самых выдающихся юридических умов современной Америки и судья, чьи мнения задают высокую планку конституционного анализа. Любой, кто внимательно читал его судебные заключения, не может не признать: его путь не нуждался в каких-либо преференциях.

Тем не менее, система преференций в конечном счёте нанесла вред как самому Томасу, так и всем тем, кому она якобы предназначалась «в помощь». В своих мемуарах «Сын моего деда» он с болью вспоминает, как во время безуспешных попыток найти работу наклеил ценник в 15 центов на рамку своего диплома Йельской юридической школы – «чтобы напомнить себе об ошибке, которую я совершил, поступив в Йель. Я так и не изменил своего мнения о его ценности», – пишет он.

В 1980-х годах в элитных кругах по-прежнему было общеизвестно, что принадлежность к азиатской или белой расе снижала шансы поступления в Лигу плюща. В 1990-х Чарльз Мюррей и Ричард Хернстайн провели количественный анализ, показавший, что чернокожие и латиноамериканские абитуриенты фактически получают от 200 до 300 дополнительных баллов по SAT в зависимости от конкретного учебного заведения – разница, сопоставимая с естественным спортивным преимуществом мужчин над женщинами. Распространённость расовой дискриминации при приёме в университеты с 1960-х годов, особенно в престижных учреждениях, стала одной из причин введения в 1990-х таких мер, как запрет на преференции в Калифорнии в 1996 году.

Однако в течение почти полувека университеты в основном игнорировали эти запреты, продолжая практику расовой дискриминации. Иск SFFA против Гарварда лишь подтвердил, что Гарвард на протяжении 60 лет принимал чернокожих и испаноязычных студентов с значительно более низкими академическими показателями, чем азиатских и белых абитуриентов. И по сей день университет ведёт дорогостоящие судебные баталии, пытаясь оправдать и сохранить свою многолетнюю практику, разрушающую академические достижения.

Расовая дискриминация разрушает превосходство

Это означает, что на протяжении не менее 60 лет университеты, претендующие на звание элитных, ставили политику выше академического превосходства. Такая практика неизбежно сказывалась на качестве преподавания и, возможно, объясняет, почему, согласно исследованиям, уровень обучения в «элитных» колледжах не превосходит качество в учебных заведениях с более низким рейтингом.

Хотя студенты, принятые по расовому признаку, чаще отсеиваются и получают более низкие оценки по сравнению с действительно академически выдающимися студентами, многие из них всё же доходят до выпуска. Это вынуждает преподавателей адаптировать лекции, задания и систему оценивания под их уровень. Вероятно, именно этот фактор способствует распространённому раздуванию оценок в университетах Лиги Плюща, где, по данным, четыре из пяти оценок в Гарварде и Йеле – это «A», что само по себе свидетельствует о снижении академических стандартов.

Это также порождает периодические скандалы, когда преподаватели озвучивают подобные наблюдения. Так, профессор права Пенсильванского университета Эми Вакс была отстранена от работы на год с половинной оплатой, а университет даже попытался лишить её права преподавания за откровенные высказывания против системы преференций. Она заявляла: «Не припомню, чтобы чернокожий студент когда-либо входил в верхнюю четверть класса, и лишь изредка – в первую половину. Могу вспомнить одного-двух студентов, набравших хотя бы половину баллов по обязательному курсу первого года».

В 2021 году юридическая школа Джорджтауна уволила адъюнкт-профессоров Сандру Селлерс и Дэвида Бэтсона после того, как в частном разговоре Селлерс выразила своё раздражение по поводу успеваемости некоторых студентов: «Мне неприятно это говорить, но почти каждый семестр я сталкиваюсь с тем, что многие из студентов низшего уровня – чернокожие. Бывают, конечно, исключения, но обычно есть те, кто находится в самом низу. Это меня очень раздражает». Бэтсон ответил лишь коротким «угу».

Марк Дж. Перри@Mark_J_Perry

Немного статистики Лиги плюща:

1. Количество студентов в 8 школах Лиги плюща составляет 61 100 человек.

2. Доля чернокожих студентов в Лиге плюща составляет 7% или 4 277 человек.

3. Средний балл SAT Лиге плюща находится на уровне 1500 = 98-й проценталь или выше.

4. Средний балл SAT для чернокожих = 907 или 23-й проценталь.

5. Процент чернокожих студентов, набравших 1400–1600 баллов (94-й процентиль и выше) по SAT, = 1% или 2 289 чернокожих студентов. Это единственный диапазон баллов, о котором сообщает Совет колледжей. Если бы он сообщал о 1500-1600 баллах, то чернокожих студентов, набравших достаточно высокий балл для поступления в школу Лиги плюща, могло бы быть всего 1000 человек.

Вывод: Единственный способ обеспечить 7-процентное поступление чернокожих в Лигу плюща – это снизить академические стандарты для чернокожих абитуриентов. Просто не существует достаточно большого количества чернокожих студентов, набравших 1500+ баллов по SAT, чтобы удовлетворить спрос Лиги плюща на чернокожих абитуриентов.

Джорджтаун и Пенсильванский университет традиционно считаются юридическими вузами высочайшего уровня. Однако ни одно учебное заведение, где практикуется столь масштабное академическое мошенничество, не заслуживает звания «элитного». Расовая дискриминация – далеко не единственное пятно на репутации Лиги плюща и других «первоклассных» учебных заведений. Это лишь верхушка айсберга, скрывающего глубинные проявления интеллектуальной коррупции.

Десятилетия дорогостоящих и бесполезных «исследований»

Культурный марксизм разрушает не только качество подготовки выпускников, но и один из главных продуктов университетов – научные исследования. Учебные заведения «высшего уровня» играют ключевую роль в кризисе плагиата, охватившем не только почти полностью коррумпированные гуманитарные дисциплины, но и так называемые «твёрдые» науки. Проще говоря, этот кризис означает, что большая часть научных работ, на которых строится репутация этих университетов, по сути является мошенничеством. Доноры и налогоплательщики потратили миллиарды долларов, лишь получив взамен иллюзию успеха и самообман.

Возможно ли, что систематическое приоритетное повышение статуса студентов, сотрудников и преподавателей на протяжении более полувека – исходя из расы, пола и политических взглядов, а не интеллектуальных заслуг – привело к глубокой утрате доверия к работе университетов? Такой вывод кажется логичным, особенно учитывая продолжающиеся разоблачения случаев плагиата среди профессоров и руководителей университетов Лиги плюща.

Данные, выявленные в деле SFFA против Гарварда, показали, что большинство студентов Гарварда не были бы зачислены без применения определённых преференций. Среди них – спортсмены, демонстрирующие в среднем самые низкие академические показатели среди всех принятых, а также дети выпускников, доноров, знаменитостей и сотрудников университета. На долю этих категорий приходится 29 % принятых студентов. Если добавить к этому 27 % иностранных студентов (часть из которых может совпадать с донорами) и расовые преференции для чернокожих и испаноязычных абитуриентов, то получается, что явное большинство поступающих получает преимущество, не связанное с академическими заслугами.

Высоко оцененная некомпетентность

Это свидетельствует о том, что лишь незначительное меньшинство студентов, действительно заслуживших поступление в Лигу плюща, выступают в роли интеллектуальной витрины для остальных. Более того, сегодня Лига плюща является элитной, пожалуй, лишь в одном аспекте – в плане доступа к власти. Таким образом, Гарвард и подобные ему университеты фактически одалживают свой престиж представителям леволиберальной элиты, не обладающим необходимой компетентностью, таким как Джой Рид и Билл де Блазио – и, вероятно, следующим в этом ряду станет Гэвин Ньюсом.

В современном мире стремление к получению ренты зачастую приносит больше вознаграждения, чем упорный труд и личное мастерство. Однако такую систему трудно назвать меритократией, а тех, кто её обслуживает, – элитой во всём, кроме умения обманывать.

Об авторе. Джой Пуллманн – исполнительный редактор журнала The Federalist. Ее последняя книга, вышедшая в издательстве Regnery, – “Ложный флаг: Почему политика квиров означает конец Америки”. Счастливая жена и мать шестерых детей, ее электронные книги включают “Классические книги для детей младшего возраста” и “101 стратегия жизни в условиях инфляции”.

Источник

Перевод Рины Марчук