Давид Шарп | Независимость бесплатной не бывает

25 сентября в Иракском Курдистане и на так называемых “спорных территориях”, контролируемых его силовиками, прошел референдум по поводу провозглашения независимости. Почти 92% участников (явка составляла примерно 75%), к огромному неудовольствию Багдада, Тегерана и Анкары, проголосовали “за”… Дальнейшие события приняли драматический и крайне негативный для курдского народа сценарий. И если очевидные трудности и угрозы курдам просматривались заранее, о чем я уже писал в преддверии плебисцита, то реалии превзошли самые худшие ожидания…

После победы американцев над режимом Саддама Хусейна в 2003 году курдская автономия на севере Ирана площадью свыше 40 600 кв. км, в которую входили три провинции, Эрбиль, Дохук и Сулеймания, получила официальное оформление. Был введен и термин “спорные территории” (провинция Киркук, а также часть провинций Дияла и Ниневия) с центром в городе-миллионнике Киркук. Именно возле него еще в 1927 году были обнаружены крупнейшие месторождения нефти. В годы правления Саддама по результатам военного противостояния центральных властей Ирака с курдскими повстанцами во главе с Мустафой Барзани (отцом нынешнего президента Иракского Курдистана) огромное количество курдов, жителей Киркука и окрестностей, были изгнаны или уничтожены. Вместо них сюда стали завозить арабов.

Согласно 140-й статье новой конституции Ирака, до 2007 года статус “спорных территорий” необходимо было решить. В рамках этого решения те, кто был депортирован, получали возможность вернуться, а переселенцы направленные Саддамом, получив компенсацию, должны были эти места покинуть. Затем, после проведения переписи населения, здесь должен был состояться референдум по вопросу о нахождении под управлением Багдада или же автономного Иракского Курдистана. Территории и непосредственно город Киркук в большинстве своем находились под контролем иракских властей, но со временем, в результате возвращения изгнанных курдов, здесь в целом восстановилось курдское большинство. На данный момент можно говорить о таковом и в самом Киркуке. Кроме того, не вызывает никого сомнения, что и он, и остальные “спорные территории” можно назвать исконно курдскими, несмотря на то, что здесь проживает и значительное число представителей различных религиозных и национальных меньшинств, в первую очередь, туркменов.

Любопытно, что когда пресловутая 140-я статья еще только была написана, большинство курдов проявили серьезное недовольство тем, что решение о статусе “спорных территорий” оказалось отложено на целых 4 года, “аж” до 2007… Однако не решился вопрос и значительно позже: под разными предлогами местный референдум так и не провели. Тот факт, что ситуация с Киркуком продолжала оставаться в подвешенном состоянии, оказался важнейшим рычагом давления Багдада на Эрбиль. В столице Иракского Курдистана понимали, что прежде чем объявлять независимость, необходимо юридически закрепить Киркук и остальные земли за собой. В противном случае у Багдада останется предлог всегда претендовать на них, в том числе и при помощи военной силой. Ну а из-за нефти Киркук и окрестности – очень лакомый кусок. Если большая часть исконного Курдистана горная, то о Киркуке этого не скажешь, в связи с чем город и его окрестности гораздо хуже приспособлены к обороне, и потому в ХХ веке курдские повстанцы не могли всерьез рассчитывать на долгое его удержание под своим контролем.

Однако в новые времена ситуация несколько изменилась. Теоретически. Дело в том, что количество курдских силовиков, хребет которых составляют пешмерга (переводится как “идущие на смерть” – фактически это местная армия), а также представителей других структур, превысило 200 (!) тыс. человек. Мало того, с 2014 года, когда началась активная борьба международной коалиции с “Исламским государством”, курды, и так неплохо вооруженные, располагающие, в том числе, парой сотен танков, получили огромную военную помощь извне. Речь шла как о поставках вооружений, так и об обучении. С другой стороны, нынешняя иракская армия далека от “лучших времен” Саддама Хусейна. Собственно, события 2014 года, когда значительные ее силы подверглись форменному разгрому со стороны нескольких тысяч плохо вооруженных боевиков, были свидетельством того, чего она стоит.

Правда, справедливости ради, и пешмерга на первом этапе наступления исламистов на ее позиции выглядели не лучшим образом. Несмотря на очередное перевооружение, а также успешные (при помощи коалиции и Ирана) действия против ИГ, сомневаться не приходится: с военной точки зрения иракская армия и иные подконтрольные Багдаду силовые структуры, а также проиранская шиитская милиция под названием “Хашд аш-Шааби”, в массе своей – откровенный сброд. Даже в случае их численного преимущества длительное и успешное противостояние подобным силам – дело возможное. Собственно, это прекрасно показали боевики ИГ уже на этапе обороны: несмотря на поддержку иракцев и шиитских милиций авиацией США и контингентами западных стран (в первую очередь, сил специального назначения), малочисленные исламисты держались очень долго, а кое-где держатся до сих пор.

То, что судьба Киркука, вопреки 140-й статье, так и не была решена, всегда являлось одним из серьезнейших сдерживающих факторов для руководства Иракского Курдистана во всем, что касалось объявления независимости и даже проведения всеобщего референдума как важного шага к ней. С 2014 года ситуация стала меняться. Дело в том, что во время наступления исламистов “спорные территории” оказались фактически брошены иракскими силовиками, и от захвата боевиками их с боями защитили силы пешмерга. Добавим к этому дополнительную уверенность в собственных силах, приобретенную в боях, а также поддержку их странами Запада, и получаем новые стимулы для закрепления за собой “спорных территорий” уже по своему смотрению. Тем более, было совершенно ясно, что проводить референдум, как это записано в конституции, Багдад не намерен.

Несмотря на видимое единство, Иракский Курдистан в его новейшей истории не был единым. Так, провинции Эрбиль и Дохук контролируются Демократической Партией Курдистана (ДПК), а Сулеймания – Патриотическим союзом Курдистана (ПСК). Между ними существуют и идеологические различия, но в первую очередь речь идет о различиях клановых и территориальных. В значительной степени отличаются и диалекты многих жителей этих мест. Между ДПК (условно клан Барзани) и ПСК (Талабани) всегда имелись противоречия, иногда переходившие в вооруженные столкновения, дело доходило даже до призыва на свою сторону иранцев и Саддама Хусейна. Несмотря на долгий мир и на тот факт, что президентом всего Иракского Курдистана избран Масуд Барзани, ПСК также получил свою долю – под его контроль попала провинция Киркук. До сих пор и ДПК, и ПСК сохраняли каждый собственные силы пешмерга, что в итоге стало важнейшей причиной очередной трагедии курдского народа.

Когда Масуд Барзани инициировал референдум о независимости, решено было провести его и на “спорных территориях”. Поскольку идея собственного государства объединяет иракских курдов – сторонников обеих главных партий, ПСК не решились выступить против. Правда, намеки на то, что плебисцит неуместен, от членов руководства данной партии все же звучали. Однако, несмотря на давление Багдада и Тегерана (из-за территориальной близости в Сулеймании всегда прислушивались к иранцам), ПСК референдум одобрила. В наши дни, после того как основатель партии Джалал Талабани перенес инсульт, а затем скончался, власть в ПСК, согласно местным клановым традициям, захватили его вдова, сыновья и другие родственники.

Пока шла подготовка к референдуму, а затем и после него, один из сыновей по имени Павел (Бафел) проводил интенсивные консультации с Ираном, а конкретно – с человеком, обладающим особым даром “убеждения”, командиром подразделения “Кодс” в иранском Корпусе стражей исламской революции генералом Касемом Сулеймани. И, как оказалось, совсем не зря. Когда 16 октября иракские военные, полиция и шиитские милиции начали продвижение к Киркуку, силы пешмерга (а здесь примерно 80% из них подчинялись ПСК) получили приказ отступать, прямо говоря, удирать. Началась паника, и мирное население стало уходить. В результате иракские силовики и пресловутый милиционный сброд при деятельном участии иранских советников молниеносно и практически без сопротивления захватил огромный город и все “спорные территории”.

За какой именно набор угроз и “пряников” Павел Талабани совершил свое предательство, пока точно неизвестно. В общих чертах это, скорее всего, жалование его собственным пешмерга от Багдада, власть в провинции Сулеймания, а также доля от нефтяных доходов Киркука. Позорное предательство в духе феодальных правителей средних веков, бессилие и непредусмотрительность Барзани, а также то, что сторонники ПСК по местным традициям подчинились своему клановому вождю, внезапно поменявшему ориентацию, вместо того чтобы наказать его по всей строгости, – все это нанесло тяжелейший удар курдской мечте о независимости. Слабость и позор на Ближнем Востоке – непростительная “роскошь”. Курды не только лишились своей исконной территории, богатой нефтью (правда, нефти у них все равно осталось немало). Теперь не осталось ни видимости единства, ни уважения со стороны врагов. Его, по всей видимости, придется добывать кровью.

Первый тест Иракский Курдистан, его политики и жители с треском провалили. Тот, кто после клятв стоять до конца фактически без боя (ряд отдельных столкновений не в счет) сдает свои исконные земли, видимо, должен пройти еще очень долгий путь до достижения независимости. Да, поведение Вашингтона, занявшего позицию наблюдателя, было далеко от идеала, однако большинство обвинений курдов и их сторонников в адрес США неуместны. Американцы референдум не одобряли изначально, и было ясно, что вмешиваться силой они не станут. Слабакам и предателям, сдающимся без боя, никто помогать не любит. Если бы в Киркуке шиитам было оказано серьезное сопротивление, то – я почти не сомневаюсь в этом, – США и Запад не дали бы разгореться полноценной войне. А так… Независимость надо заслужить, ну а те, кто перед лицом сброда сбегает без боя, вряд ли могут рассчитывать на чью-то помощь. Разве что на жалованье из Багдада.

События в Иракском Курдистане продолжаются, и последнее слово этим захватом шиитами “спорных территорий” еще не сказано. Пока же чуть ли не главным победителем оказался Иран и лично Касем Сулеймани, один из наиболее влиятельных людей в регионе. Не зря член высшего руководства ливанской “Хизбаллы” Набиль Каук назвал захват Киркука “победой над США и Израилем”. Насчет Израиля он точно загнул, но вот насчет победы шиитской проиранской оси, безусловно, прав.

Тем временем, оказавшись в отчаянном положении, Масуд Барзан от имени руководство Иракского Курдистана обратился к Багдаду с пакетом предложений:

* Немедленное заключение соглашения о прекращении огня и остановка всех военных операций в Курдистане.

* Замораживание результатов референдума.

* Начало диалога между правительством Курдистана и Багдадом на основе конституции Ирака.

Давид ШАРП
“Новости недели”