Цыгане шумною толпою…

Карантин на окраине губернского центра.

Из дома напротив вываливают длинноюбочные цыганки с выводком чернявых чад. Следом степенно шествуют мужи. В количестве 12–14. Разумеется, все без масок. Взрослые ромэлы обоих полов дружно запаливают сигареты, и крикливая толпа отбывает в неизвестном направлении. Кто пешком, кто в потасканных авто. Спустя некоторое время табор возвращается нагруженный сумками и пакетами. Окна растворяются, начинает орать музыка. Не романсы. Голимая попса. Не отстает рус. гопота. Ура-каникулы, гульба идёт.

Микрорайон наш – на окраине губернского центра. Здесь много т.н. «муниципалки». Квартиры для обитателей бараков, ветхого, аварийного жилья, детдомовцев, переселенцев Донбасса и проч. Контингент соответствующий. В том числе цыгане. С какого дуба эти обрели статус обездоленных и отхватили дармовые квартиры догадаться легко. Веселая цыганка как-то проболталась: «Эээ… вчера родился, да?.. Даёшь на лапу, кому нада – и все…»

И шалман этот вперемежку с полноценными собственниками. Коих при покупке недвижимости о весёлом соседстве, конечно, никто не предупреждал. Бесконечное пьянство, вандализм, мелкое воровство, шум-гам, мусор из окон, обнаженные и переломанные детские площадки, срач в подъездах как неизбежный атрибут.

Теперь карантин. Он же каникулы. Он же загульный марафон. В стране усилен режим. Ограничено передвижение граждан. Нормальные люди сидят дома, работающие блюдут гигиену. 99 из 100 пофиг. Жизнь течет своим чередом. Двуногих снаружи ничуть не меньше. Всех возрастов. Тины тусуются стаями, гоняют на великах, малышня на детских площадках, рядом алкаши, бабульки на лавочках, автомобилисты копошатся под капотами. В масках никого. В магазинах толпы. Особенно винно-водочно-пивных. Где продажи резко возросли за последние две недели.

Судя по сообщениям в соцсетях, картинка типичная. И не только на периферии – в столице.

Саморегуляция природы – явление довольно изученное. Одна из теорий к механизму саморегуляции относит и пандемию. Проказа, оспа, чума, холера, тиф, моровая язва, инфлюэнца выкашивали население миллионами, мощнее войн и катаклизмов. О том, что зараза передается от человека к человеку homo знал, как минимум, со времён Асклепия. Слово «гигиена» от имени Гигиэя – дочери античного врачевателя. Поначалу просвещенные греки заражённых попросту убивали. Древние римляне тоже. Позже загоняли в резервации. Великая Чума средневековья проредила Европу похлеще Столетней войны. Нравы царили жестокие. Гигиенические меры суровые. Спецотряды солдат подозрительных бродяг кончали на месте. Зачумленные деревни сжигали целиком, не разбирая больных-здоровых. О терапии речи быть не могло. Зато военная смекалка, как всегда, впереди науки всей. Чумную расчлененку катапультами закидывали в осажденные города и замки – раннее биологическое оружие…

Термин «карантин» (от итальянского «сорок дней») возник в XIV столетии в Венеции. Как временная изоляция морских судов с возможной заразой на дальнем рейде. Ограничительные меры с тех пор варьируются – от запретной зоны под вооруженной охраной до мягкой самоизоляции, как сегодня. Цель одна – не допустить распространение инфекции. Мировой опыт, увы, показывает: самые жёсткие ограничения – ничто по сравнению с людской дурью и пофигизмом. Особенно на русской почве. Где соблюдение карантина – трусость, а наплевательство и начихательство друг на друга почитается за доблесть.

Знакомый пенсионер звонит. Живёт в центре города.

– Сегодня вышел пройтись, а тут полиция – стоп…

– И что?

– Да нормально… ваши документы! Проверили прописку, велели идти домой… Вот, опять сижу… А у тебя как?

– Тоже нормаль – веселится и ликует весь народ…

– А патруль?..

– Ха-ха…

Разговор заглушает гвалт за окном. Выглядываю. Цыгане шумною толпою…

Al Sherpa