Что объединяет хронический стресс и наркотическую зависимость

Группа ученых из Филадельфии продемонстрировала, что хронический социальный стресс вызывает в головном мозге эффекты, похожие на те, которые вызывает наркотическая зависимость от опиатов.

Чтобы вызвать стресс, крысу на полчаса сажали в клетку, где жила более крупная крыса.

Экспериментировали с крысами. Влияние стресса исследовалось у крыс небольшого размера (около 300 грамм). Чтобы вызвать социальный стресс, ее забирали из клетки и на полчаса сажали в клетку, в которой жила крупная крыса (650-850 грамм). Результат такого вторжения был, как правило, легко предсказуем. Чтобы ограничиться психологической составляющей стресса, между крысами помещалась прозрачная перегородка, проницаемая для звуков и запахов. Крысы общались по 30 минут пять дней подряд.

После воспроизведения у крыс состояния хронического стресса изучалось состояние нейронов голубого пятна. Голубое пятно – это отдел головного мозга, обеспечивающий реакцию на напряжение и тревогу. В нем пересекаются пути нейромедиаторов (веществ, участвующих в передаче электрического импульса от нейрона к нейрону) стресса и эндогенных опиоидов. Эндогенные опиоиды (эндорфин, энкефалин) присутствуют в человеческом организме и связываются с опиоидными рецепторами. Взаимодействие их с рецепторами играет важную роль в формировании мотиваций, эмоций, поведенческой привязанности, реакции на стресс и боль и в контроле приема пищи. Собственно, для этого они и «предназначены» природой. Экзогенные опиоиды (морфин, героин, промедол), которые попадают в организм извне, просто оказались подходящими по форме для взаимодействия с опиоидными рецепторами, только вызывали более выраженный эффект. Благодаря такому эффекту они получили на первых порах широчайшее применение в медицине как обезболивающие (да и сейчас не торопятся сдавать позиции, вспомните доктора Хауса с викодином). Но два других эффекта: способность вызывать эйфорические состояния и быстро формирующиеся физическая и психологическая зависимость – приводят к тому, что кроме пользы они приносят много вреда. Узнать подробнее о механизме действия этих веществ можно из этого интерактивного ролика.

В мозге крыс наблюдались структурные изменения, характерные для опиоидной зависимости.

Исследования подопытных крыс из Филадельфии показали восстановление нормальной электрической активности только спустя две недели после прекращения стресса. Это, конечно, долго, но самое поразительное не это. Существует такое лекарство, налоксон. Оно используется для лечения передозировки опиоидов и позволяет быстро определить, употребляет ли человек соответствующие наркотики. Налоксон – антагонист опиоидов. Он лучше, чем опиоиды, связывается с опиоидными рецепторами. Поэтому если человеку (мыши, крысе) со сформировавшейся опиоидной зависимостью ввести налоксон, у него начнется абстинентный синдром. У мышей, подвергавшихся стрессу, налоксоновая проба оказалась положительной не только непосредственно после стресса, но и спустя две недели, когда электрические показатели пришли в норму. Кроме того, в мозге таких крыс наблюдались структурные изменения, характерные для опиоидной зависимости, например, увеличение числа опиоидных рецепторов.

Таким образом, авторам удалось показать, что в механизме реагирования на хронический социальный стресс участвуют механизмы, основанные на эндогенных опиатах. У этого есть два потенциальных следствия, которые раньше можно было лишь предположить, а теперь описан их механизм. Во-первых, хронический социальный стресс может сыграть не последнюю роль в возникновении наркотической зависимости. А хроническая зависимость от опиоидов может вызывать худшую переносимость стрессов и склонность к некоторым психическим расстройствам, например, посттравматическому.

polit.ru

.
.
.