Будни пикирующего государства

12 ноября Национальная коалиция сирийских оппозиционных и революционных сил (так официально называется это объединение) объявила о создании временного правительства, призванного осуществлять управление освобожденными от сил Асада территориями.

На данный момент состав кабинета не окончателен, т.к. не утверждены кандидатуры министров внутренних дел, здравоохранения и просвещения. Выборы в состав правительства состоялись в Стамбуле. Возглавил его оппозиционер со стажем Ахмед Томах, которого еще в середине прошлого десятилетия неоднократно арестовывали за “антиправительственную деятельность”. По профессии Томах дантист, что вносит в ситуацию определенную пикантность: Башар Асад тоже начинал в качестве медика, правда, в несколько иной области — он врач-офтальмолог.

Стоило бы подробнее остановиться на биографии оппозиционного премьера и членов его кабинета, если бы не одно “но”: сама по себе значимость факта формирования оппозиционного кабинета, а также способность этого правительства играть эффективную роль в гражданской войне или процессе ее урегулирования выглядят на данный момент очень сомнительными. Коалиция является в глазах большинства союзников повстанцев, в частности, западных стран, единственным легитимным представителем оппозиции. Однако проблема Национальной коалиции и нового правительства в том, что внутри Сирии ее влияние на значительную часть повстанческих группировок или нулевое, или минимальное. К последним относятся, в первую очередь, группы исламистского толка, и, что очень важно, все последние месяцы наблюдается усиление именно их влияния в ущерб относительно светской Сирийской свободной армии. Данной тенденции имеется немало объяснений. Это, например, естественная радикализация населения на фоне долгой и кровавой гражданской войны, когда по другую сторону баррикад находятся в основном алавиты, шииты и в некоторой степени христиане и друзы, т.е. или представители других религий или другого направления в исламе. Это и привлекательность исламистских группировок как эффективной военной силы, и их идеология, ратующая за своеобразную справедливость. Это и своего рода “интернационализм” исламистов — не зря в Сирию на борьбу за создание Халифата съезжаются сунниты со всего мира, отнюдь не являющиеся арабами. Например, в рядах крупнейших джихадистских группировок “Джабхат ан-Нусра” и “Исламское государство Ирака и Леванта” сражается немало курдов, и воюют они, в том числе, и против своих собственных соплеменников. В условиях мизерной поддержки западными, да и арабскими, странами и крайне скудных поставок оружия взоры противников Асада естественным образом обращаются на главные исламистские “бригады”, пусть и окольными путями, но получающие более-менее постоянную поддержку в первую очередь из разного рода мусульманских фондов и благодаря частным пожертвованиям.

Крайняя ограниченность и по количеству, и по качеству поступающего в Сирию оружия является одной из главных причин того, что повстанцам до сих пор не удалось переломить ситуацию в свою пользу. Ни западным странам, ни граничащим с Сирией Турции и Иордании усиление исламистов ни к чему. Более того, такие организации как ИГИЛ и “Джабхат ан-Нусра” враждебны даже арабским государствам Залива. В этих условиях повстанцы оказались на очень дозированном, прямо скажем, голодном пайке. Все сказки о миллиардах долларов, потраченных Саудовской Аравией и Катаром, разбиваются о десятки ежедневно появляющихся в Интернете видеосюжетов, снятых в разных концах Сирии. По ним видно, что у значительной части повстанцев отсутствует даже базисная амуниция, самой распространенной среди них обувью являются банальные шлепанцы, а в качестве тяжелого оружия в массовом масштабе используются самодельные минометы, выглядящие, мягко говоря, карикатурно, и ракеты, являющиеся близкими родственницами хорошо, к сожалению, знакомых израильтянам палестинских “касамов” первых моделей. Поставленное извне тяжелое и противотанковое оружие, по-прежнему ограничивается засветившимися довольно давно не особенно большими партиями, прибывшими из Ливии, Восточной Европы (в первую очередь Хорватии), а также… Китая.

Да-да, это не ошибка. Китай, будучи одним из главных союзников режима Асада на международной арене и одним из главных поставщиков оружия Сирии (по крайней мере, до гражданской войны), невольно оказался замешан в поставки оружия повстанцам. Уже довольно давно в их руках были замечены китайские противотанковые ракетные комплексы (ПТРК) и переносные зенитно-ракетные комплексы (ПЗРК). По всей видимости, попали они в Сирию из Судана. Несмотря на поставки оружия из КНР и Ирана, а также помощь в создании суданской военной промышленности, эта страна, по всей видимости, не устояла, перед финансовыми посулами из Персидского залива, фактически предав своих союзников. Однако, несмотря на все это и на довольно многочисленные трофеи, повстанцам катастрофически не хватает ПТРК, ПЗРК, а также тяжелого оружия и боеприпасов к нему. На фоне все еще подавляющего превосходства правительственных сил в огневой мощи и тяжелом вооружении этот фактор остается ключевым.

Но дело не только в оружии. Несмотря на процесс укрупнения и слияния повстанческих бригад, они все еще остаются крайне разрозненной массой различных группировок без единого командования. Сотрудничество между ними часто носит очень ограниченный характер, а иногда дело доходит и до вооруженных столкновений. Как правило, их инициатором становится пресловутый ИГИЛ — организация крайне радикальная и потому не терпящая на своей территории никакой альтернативы. И это не говоря о том, что активность ряда группировок носит сугубо местный характер, т.е. военные действия ведутся фактически лишь в районе проживания их боевиков. Данные факторы, а также ряд действенных мер, предпринятых Асадом и его союзниками (о чем речь пойдет ниже), и являются причинами того, что по сути с конца весны наступательный порыв повстанцев угас, а значимых успехов они добиваются весьма и весьма редко. Война приобрела патовый характер, причем инициатива и локальные победы в ней по большей части принадлежат уже проправительственным силам.

Несмотря на объективные и субъективные причины неуспеха повстанцев, немалая заслуга в относительном изменении ситуации принадлежит Асаду и его союзникам. Если в первой половине весны казалось, что, фигурально выражаясь, его дни сочтены, то к лету все стало выглядеть иначе. Перемены разительным образом совпали с массированным вступлением в бой крупных сил “Хизбаллы” (по всей видимости, нескольких тысяч бойцов одновременно), а также многочисленных отлично экипированных шиитских добровольцев, в первую очередь из Ирака, но также из Ирана и других стран. Массированная финансовая и военная помощь Ирана (советники, технические специалисты, оружие и боеприпасы) идет полным ходом. Судя по постоянному крейсированию больших десантных кораблей (БДК) российского флота в Сирию и обратно, а также по признаниям российских официальных лиц, Москва продолжает поставлять Дамаску оружие по “ранее подписанным контрактам”.

Еще одним серьезнейшим козырем Асада стали так называемые Силы национальной обороны (СНО), организованные им в ходе войны при материальном, консультационном и организационном обеспечении со стороны Тегерана и “Хизбаллы”. Речь идет о структуре ополченческого типа, в значительной степени заменившей собой уменьшившуюся в разы регулярную армию. Если проасадовские милиции “шабиха” имеют очень невысокую военную ценность, то о СНО такого сказать нельзя. Организованные на манер иранской милиции “басидж”, их силы превышают 60 тыс. человек. Судя по многочисленным видео, как минимум часть бойцов “шабихи” неплохо, по местным меркам, обучена и вооружена, что выдает в них бывших солдат сирийской армии, в том числе ее элитных подразделений и Республиканской гвардии. Несмотря на то, что бойцы СНО получают зарплату (за иранский счет), называть их наемниками не следует. Они граждане Сирии — как правило, алавиты и шииты, а также друзы и христиане. Так что налицо своего рода совмещение приятного с полезным.

Таким образом, упорядочив “хозяйство” и опираясь на массированную военную и финансовую помощь извне, при наличии подавляющего превосходства в тяжелом вооружении, в то время как разрозненные повстанцы остаются на голодном пайке, Асаду удалось выровнять ситуацию. На данный момент в районе Большого Дамаска довольно эффективно действуют именно его силы. В последние дни наблюдались некоторые подвижки в пользу лоялистов и в районе крупнейшего города страны Алеппо, однако здесь, где позиции повстанцев особенно сильны, говорить о каких-то существенных переменах пока рано.

В южной части Сирии, поблизости от израильской границы, как раз именно повстанцы продолжают оказывать давление. Именно здесь на днях ими был взят вместе с немалыми трофеями один из армейских опорных пунктов. Видеоэкскурсия по этому ОП, который строили для противостояния с Израилем, предоставила редкую возможность воочию ознакомиться с конструкцией укреплений, к штурму которых десятилетиями готовились все, кто служил и служит в боевых частях ЦАХАЛа. Однако характерным примером того, что коренным образом ничего пока не меняется, стал недавний захват повстанцами огромных складов боеприпасов правительственной армии в провинции Хомс у городка Махин. Именно это можно считать их по-настоящему крупным успехом. Трофеев в Махине было захвачено очень и очень много, чему есть многочисленные видеоподтверждения. Среди захваченного вооружения — снаряды, мины, противотанковые ракеты, реактивные снаряды… Т.е. все то, что как воздух необходимо повстанцам (на данный момент еще неясно, сколько трофеев им удалось вывезти). Потеря такого количества боеприпасов — это огромный удар для лоялистов, т.к. именно данный арсенал являлся своеобразным фундаментом огневой мощи верных режиму сил.

Как я уже не раз писал, своего рода тестом на настоящий перелом для Асада станет способность верных ему сил окончательно ликвидировать по-настоящему значимые повстанческие анклавы, в частности, в районе Дамаска, а также те, что нависают над сирийской столицей с северо-востока. Если это не удастся, военные действия грозят затянуться на неопределенный срок. В свою очередь, для “повстанческого перелома” необходимо или массовое единение оппозиционеров, что выглядит маловероятным, или начало массовой же поставки их группировкам тяжелого оружия, в частности ПТРК, чего опять-таки, на данный момент мы не видим.

Что касается перспектив политических, здесь все достаточно ясно. Шансов на урегулирование крайне мало, даже если в итоге пресловутая мирная конференция по Сирии — т.к. называемая “Женева-2” — все же состоится. Процесс ее организации международным сообществом давно превратился в фарс. Оппозиции нужен уход Асада и его алавитско-шиитской клики, в то время как президент, наконец-то почувствовавший некую уверенность в силах, хочет совершенно противоположного. Неужели ради того чтобы отдать власть и поставить алавитов и шиитов Сирии под удар, он по сути залил кровью всю страну? Естественно, ответ отрицательный. Тем не менее, все эти мирные потуги, являющиеся непременным атрибутом современной международной дипломатии, будут продолжаться.

Ну и наконец несколько слов о таком важном факторе сирийской политики как курды. Отряды народной самообороны (ОНС), являющиеся боевым крылом доминирующей в Сирийском Курдистане левой партии “Демократический союз”, уже довольно давно ведут активные боевые действия против исламистских повстанческих группировок на севере и северо-востоке страны. В последние недели наступательные действия курдов приобрели довольно масштабный характер и принесли немалый территориальный успех. На его гребне в ДС решили не останавливаться, и в тот же день, когда Национальная Коалиция в Стамбуле объявила о создании временного правительства, курды тоже прибегли к подобному шагу. В сирийско-курдской столице Эль-Камышлы по инициативе ДС и ряда мелких партий (Курдский национальный совет, вторая по значимости сила, опирающаяся на поддержку Иракского Курдистана, пока выступает против) подписали декларацию о создании переходного правительства на контролируемых курдами территориях. В течение 6 месяцев здесь планируется провести парламентские выборы, создать кабинет министров, а также администрации для каждого из трех курдских территориальных кантонов. Таким образом, налицо первый явственный политический шаг курдов Сирии в направлении собственной автономии…

Давид Шарп, “Новости недели” — “Континент”

.
.
.